Карла Кэссиди - Любовная дилемма

Бэйли и сам это видел. Его приятель радостно улыбался, его глаза светились, и на какой-то миг Бэйли ощутил укол зависти. Он подавил это неприятное чувство и встал.

— Терпеть не могу уходить сразу после еды, но у меня завтра свадьба.

Танер тоже поднялся:

— Я провожу тебя.

— Передай Колетт спасибо за вкусную еду.

— Конечно. Я слышал, ты назначен главным судьей «Мисс Фокс-Сити».

— Да. А ты почему отказался?

Танер пожал широкими плечами:

— В основном потому, что я обещал Колетт подготовить магазин к ее переезду из Канзас-Сити и не знал, сколько это может занять времени. Ну, так ты уже видел Сью-Эллен Трекслор голой?

Бэйли удивленно взглянул на Танера, потом рассмеялся:

— Откуда ты знаешь?

— Как раз перед тем, как я отказался быть судьей, Сью-Эллен заявилась сюда в дождевике, а под ним ничего.

— Она ждала меня в моем душе, чтобы потереть мне спинку.

— Бедная Сью-Эллен. Она безумно хочет заполучить диадему. Она не понимает, что уловки ей не помогут. Но у нее отличная фигура, правда? — улыбнулся Танер.

— Я не заметил, — ответил Бэйли.

— До встречи, — сказал Танер, когда Бэйли уже влезал в свой грузовичок. — Увидимся завтра вечером на свадебном приеме.

Завтра вечером на свадебном приеме.

Эти слова крутились в голове Бэйли, пока он ехал домой. Он столько раз подавлял в себе желание позвонить Мелли и попросить ее отказаться от глупой затеи. Он чересчур бурно среагировал на всю эту ситуацию с «Мисс Лучшая Молочница», слишком разволновался из-за голой Сью-Эллен, потому и согласился привести в исполнение ее безумный план.

Но даже если бы он и решился позвонить Мелли и отказаться от всего, это уже было невозможно. Ситуация вышла из-под контроля и теперь развивалась по каким-то неизвестным ему правилам.

Всю прошлую неделю его мать и мать Мелли вели себя словно два близнеца-торнадо. Они сметали все препятствия, стоящие на пути к знаменательному дню.

Были заказаны цветы, найден поставщик провизии, зарезервирован городской общественный центр, приглашены музыканты. Бэйли пришлось мерить черный смокинг с желтым жилетом и галстуком, и в процессе примерки у него возникло чувство, что только его смерть может остановить хоровод событий, которые они с Мелли привели в движение.

Как там говорил Танер? Брак — это когда двое раскрывают друг другу свои секреты? Но какие секреты?

Мелли с ее ярко-зелеными глазами и веснушчатым лицом была для Бэйли словно открытая книга.

Он знал ее любимые блюда, знал, как краснеет ее нос, когда она плачет, знал, что, размышляя, она склоняет голову вправо, что у нее коронка на переднем левом зубе, а в школе у нее было прозвище Мелани Костлявый Карасик.

У нее нет от него секретов. Бэйли не кривил душой, когда говорил Танеру, что он знает Мелани лучше, чем самого себя.

Нет, не будет никаких сюрпризов, никаких удивительных пробуждений, и супружество не увеличит откровенности и близости между ними. Если Мелли быстро забеременеет, они смогут спокойно расстаться и развестись без осложнений.

А ребенок? Как же он?

Бэйли впервые подумал о последствиях их соглашения с Мелли. Маленькое живое существо, его дитя... его ребенок.

Бэйли никогда не задумывался над тем, что значит — иметь детей. Стефани ясно дала понять — дети ее не интересуют. Бэйли подозревал, что она относилась к ним так же, как к животным: они шумные и грязные и требуют слишком много внимания.

Он припарковал машину перед домом и пошел в амбар, проверить щенков. Не удивительно, что он так любил собак. С ними восхитительно просто — накорми их, напои, почеши за ушами, и они ответят тебе искренней преданностью и любовью.

Бэйли очень надеялся, что их краткий брак с Мелли окажется таким простым, лишенным всяких сложностей, как это представлялось, когда они обо всем договаривались.

Мелани стояла перед зеркалом в женской комнате церкви и разглядывала невесту там, в зеркале. Всю неделю она твердила матери, что она не хочет подвенечного платья, ее бежевый костюм вполне сойдет, но Мэрибет Уотерс не могла допустить, чтобы ее дочь выходила замуж в старом костюме.

Платье, которое в конце концов устроило их обеих, было простым, но, несомненно, подвенечным платьем. Тонкое, шелковое, с рядом мелких пуговичек, оно облегало фигуру словно вторая кожа и выгодно подчеркивало высокую грудь и тонкую талию.

Волосы Мелани были красиво уложены и украшены маргаритками, прекрасно гармонировавшими с ее отчаянной рыжестью.

— Как же ты хороша, — сказала Мэрибет, повернув ее к себе.

— Я так хороша, как может быть хороша рыжая веснушчатая женщина, — ответила Мелани, сморщив нос в невеселой гримасе.

— Глупости. Ты просто красавица, — с увлажнившимися глазами Мэрибет обняла дочь. — Я так счастлива за тебя. Я всегда знала — вы с Бэйли созданы друг для друга, вы непременно будете счастливы. Весь город это знал. Все ждали, когда вы оба это наконец поймете.

Мелани мучило чувство вины. Она клялась себе, что, когда закончится вся эта жуткая ложь, она никогда, никому не будет лгать. Мама простит ее, когда увидит внука.

— Пойду проверю, все ли готово. Я скоро вернусь, — с этими словами Мэрибет вышла из комнаты, а Мелани вновь повернулась к зеркалу.

Мэрибет Уотерс больше всего в жизни любила внуков. Когда год назад у мамы вдруг обнаружили рак, Мелани внезапно поняла, насколько коротка может быть жизнь. Тогда ее желание иметь ребенка стало просто неистовым.

Наконец это осуществится.

Через час мы с Бэйли уже будем женаты. Позже, вечером, после приема, мы поедем в его дом, и я лягу с ним в его постель. У нас будет секс, и в результате появится ребенок...

Ход ее мыслей прервал скрип приоткрывшейся двери. Заглянув в комнату, Мэрибет просто сказала:

— Пора.

Мелани взяла со столика букет, задержала дыхание, потом глубоко вздохнула.

И что я так нервничаю? Это ведь Бэйли!

Бэйли, который нарядился овцой, чтобы подыграть ей, когда она изображала крошку Бо Пип на Хэллоуин, Бэйли, который учил ее кататься на роликах. Он ее лучший друг. Волнение вдруг ушло, ушло так же быстро, как появилось.

Он же отличный парень, старина Бэйли, и все будет очень хорошо.

Мелани вышла в холл и услышала свадебный марш, исполняемый на органе.

Молодые настаивали на том, чтобы в церкви были только самые близкие. Однако Мелани подозревала, что вечером на приеме соберется весь город.

В холле ее ждал отец. Он с мягкой улыбкой предложил ей руку.

— Как ты красива, моя радость.

— Спасибо, пап, — она сжала его ладонь, и они неторопливо пошли по центральному проходу церкви.

Биение сердца отдавалось в ее ушах, а нервное напряжение снова стало таким сильным, что Мелани казалось, она вот-вот задохнется. В этот момент она увидела Бэйли. Он стоял рядом с проповедником, высокий, стройный, красивый, в черном смокинге и желтом галстуке. «Лицо его выражало легкую панику, он нервно озирался, будто искал выход.