Линда Холл - Соблазн

Блайт досадливо поморщилась.

— Допустим… — пробормотала она, слегка недовольная своим портретом, который только что набросал Джас. — Но, может быть, ваш придирчивый взгляд зацепился за что-нибудь еще?

— О да! — с жаром подхватил он. — Еще вы храбрая, сильная и удивительно деятельная личность! — Заметив, как Блайт недовольно выпятила нижнюю губу, он поспешил исправить формулировку: — Пускай будет просто «удивительная». Еще вы, не раздумывая, бросаетесь в любую авантюру, даже рискованную, и все для того, чтобы помочь попавшему в беду. Даже если знаете этого человека лишь несколько минут. — Он сделал паузу. — Даже если он попросит вас не лезть не в свое дело.

— Это, — заметила Блайт, смерив его спокойным взглядом, — будет зависеть от многих сопутствующих обстоятельств.

— Например?

— Ну, я никогда не позволю кому-нибудь на моих глазах выброситься из окна или утопиться, даже если этот кто-то будет посылать меня ко всем чертям.

— А если будет лучше, чтобы вы действительно не вмешивались?

Блайт подумала самую малость, а затем заявила:

— Девяносто процентов выживших самоубийц круто изменили свое мнение о жизни сразу же после «второго» рождения.

— Кто вам сказал?

— Где-то прочитала. Не верю, что вы будете стоять и смотреть, как рядом гибнет человек.

— Именно так, — загадочно обронил Джас и ответил на озадаченный взгляд Блайт коротким смешком. — Не пора ли нам в дорогу?

С этими словами он отодвинул стул и, несмотря на протесты девушки, заплатил за ланч.

Пока Блайт шла к машине, она осознала трагический смысл слов Джаса. Похоже, он сделал ей предупреждение: «Не приближайся ко мне, я причиню тебе боль!»

Забрав из мастерской починенную пишущую машинку, они отправились домой, по дороге заехав к Тео. Тот сказал, что закончит ремонт завтра, поскольку за необходимой деталью послал Шона в Окленд.

— Приезжайте к пяти, все будет готово.

Джас со вздохом залез в машину, и Блайт свернула на дорогу, ведущую в долину.

— Спасибо, — поблагодарил он, когда Блайт остановилась перед его домом. — Очень вам признателен.

— Не за что. Дайте знать, когда соберетесь за машиной, я вас подвезу.

— Еще раз спасибо. — Он помолчал, не убирая руку с полуоткрытой дверцы. — Может, зайдете и чего-нибудь выпьете? По-моему, теперь я должен вас угостить в ответ на ваше традиционное гостеприимство.

— Не стоит утруждаться…

— Я не хочу, чтобы это выглядело, как обязательный обмен визитами. Просто пока мне не хочется садиться за работу. Так вы составите мне компанию?

Блайт вылезла из машины и прошла в дом.

— Боюсь, вас разочарует убогость обстановки, — виновато развел он руками. — Но я не часто принимаю гостей. — Джас галантно распахнул перед гостьей дверь в комнату, где стоял рояль. — У меня есть белое вино и пиво. Или вы предпочитаете кофе?

— С удовольствием выпью вина.

— Ну, тогда располагайтесь, — предложил Джас и отправился в кухню.

Бегло оглядев полупустую комнату, Блайт пришла к выводу, что расположиться можно разве что на темно-синей софе. Вошел Джас с початой бутылкой, бокалом и стаканом. Он разлил вино, после чего взял себе стакан и опустился на софу рядом с Блайт, протягивая ей бокал.

Он не лукавил, сказав, что не привык принимать гостей — достаточно взглянуть на убогость сервировки. Пока он пил вино, Блайт украдкой оглядывала своего соседа с ног до головы. Спохватившись, что он заметит ее пристальный взгляд, Блайт стала осматривать комнату.

— Я же говорил, мебели у меня маловато, — извиняющимся тоном проронил Джас.

— А по-моему, у вас весьма мило. В скромности меблировки есть что-то элегантное.

— Давайте поговорим о вас, — предложил хозяин дома. — Раскрашенные горшки продавались сегодня «на ура». Хотя возня с красками отнимает у вас массу времени…

— Не так уж и много, кроме того, мне…

— Знаю, вам это нравится.

— Вот именно, нравится. Надеюсь, задумка принесет прибыль, иначе я поистрачусь на один бензин. Может, стоит попробовать другие способы доставки в магазины, например, курьером…

— Думаю, это не возымеет должного эффекта.

— Почему?

— Сегодня я видел вас в действии, — оживился Джас. — И поверьте, не многим удается устоять перед вашими чарами, когда вы соблазнительно хлопаете своими длинными ресничками.

Блайт вспыхнула ярче алой розы, а в ее висках отрывисто застучали сотни маленьких, но злых барабанов.

— Вы считаете, что я пользуюсь своей внешностью, чтобы завысить цены?

— Я не это имел в виду…

— Поймите, я деловая женщина, — перебила Блайт. — И устанавливаю расценки, руководствуясь высоким качеством товара. Я не выжимаю у людей последние деньги при помощи длинных ресниц…

— Да я с вами согласен!

— Тогда извольте объясниться! Что же вы хотели сказать? — ощетинилась Блайт.

— Ну, это был обычный комплимент с моей стороны.

— Нет, вовсе не комплимент! Это унизительное для меня умозаключение, вывод, который вы сделали, наблюдая за моей работой.

— Поверьте, — снисходительно заметил Джас, которому уже начала надоедать бестолковая перебранка, — я никогда никого не унижал, а тем более женщин.

— Да вы только что это сделали!

— Тогда простите. Считайте, что это было…

— Чем? — с подозрением спросила Блайт, прищурившись.

— Неважно. Я просто извиняюсь.

— Нет, не отпирайтесь!

Он укоризненно покачал головой.

— Я пытался дать вам понять, что нахожу вас весьма привлекательной… юной леди.

— Во-первых, я взрослая женщина, а во-вторых… вы действительно считаете меня… привлекательной?

Джас, наградив ее слегка ироничной улыбкой и взглядом, полным плохо скрываемого восхищения, позволил себе усомниться в искренности собеседницы.

— Не могу поверить, что вы не сознаете, насколько прекрасны!

— Спасибо, отлично осознаю. Но, знаете ли, я по горло сыта пустыми комплиментами.

— По-вашему, они пустые? Вы мне не верите?

— Нет-нет, — с горячностью возразила Блайт, — просто эта так называемая красота далась мне чересчур легко. Я не заработала это благо своим трудом. Поэтому считаю, что мне незачем ею гордиться.

Джас понимающе кивнул.

— Преклоняюсь перед вашей добродетелью.

Блайт отпила вина и подумала, что пора переменить тему. Ее пригласили в гости, а она, вместо того чтобы вести светскую беседу, затеяла ссору.

— А что вы сделали с моим подсолнухом?

— Он живет у меня в спальне, на подоконнике. Там ему достается больше солнца.

— А кто научил вас играть на рояле?

— Одна строгая пожилая дама. Она была удивительно далека от сентиментальности.

Пожалуй, не только она, мысленно поправила его Блайт.

— Мне кажется, вы тоже не слишком чувствительны, — сказала она вслух.