Джудит Арнольд - Клятва сердца

Но не Гэри.

Она поняла, что ее мечтам не суждено сбыться. Гэри никогда не встретит ее на пороге церкви и не поведет к алтарю, не наденет обручального кольца.

Сердце ее сжалось. Она еще никогда не испытывала такой боли. Гэри нанес ей рану, которая вряд ли когда-нибудь заживет.

К половине одиннадцатого жюри было готово объявить приговор. Решение присяжных оказалось в пользу Джоселин Креймер, но Рональд Макгвайер должен возместить лишь расходы Джоселин и ее семьи на свадьбу. Он освобождался от оплаты судебных издержек по иску, поскольку жюри постановило, что финансовые вопросы можно было решить и без суда — никто не принуждал Джоселин нанимать адвоката, так что ей самой придется оплатить его услуги.

Приговор был вынесен, судья стукнула молотком, и присяжных отпустили.

Уже через десять минут Гэри, спустившись на лифте (работали все шесть), выскочил на улицу. Софи не было. Он понял, что она сбежала. От него.

Но почему? Только потому, что он сказал правду?

После вчерашней ночи у него все еще ныло тело. Но душа болела больше. Он так хотел быть с Софи! Но ей, по-видимому, не нужен мужчина, который считает, что клятва, идущая от сердца, важнее той, что дают перед алтарем. Для нее важно, чтобы их отношения стали достоянием публики. Дорогостоящая свадьба является для нее мерилом любви.

Но он так просто не отступится. Постарается переубедить Софи. Убедил же он членов жюри в том, что Джоселин Креймер не имела права опустошить банковский счет Рональда Макгвайера только потому, что события обернулись не так, как она хотела.

Однако для начала надо найти Софи.

Гэри спустился в гараж и сел в машину. Как в ней пусто, когда рядом нет Софи! Он это скоро исправит! Докажет Софи, что его связь с Мэг, пусть и не получившая одобрения общества, была намного прочнее любого законного брака. Софи умная женщина. И любит его. Неужели не поймет? Вот только надо ее найти.

Скорее всего, она поехала домой. Он поедет к ней на квартиру, поговорит с ней… поцелует и докажет преимущества своей теории отношений между мужчиной и женщиной.

Дома ее не оказалось. А может, она просто не хочет его впускать и не отвечает на звонки домофона.

Куда еще она могла поехать? В магазин, конечно, — надо только вспомнить, как она его называла. Что-то вроде «Лавки чудес», кажется.

Гэри понятия не имел, где находится магазин, и твердил себе, что не время искать его по городу именно сейчас. У него на ферме дел невпроворот. Да и Тим будет рад, если он наконец появится дома. А отец, разумеется, забыл покормить собак.

Он позвонит Софи вечером. К тому времени она немного остынет и успокоится. Гэри представил себе, как она лежит в темноте на своей широкой постели, вспоминая прошлую ночь. Наверняка согласится выслушать его.

Да, логичнее всего будет поехать домой. Но какая, к черту, логика, если нервы на взводе? Ему непременно надо увидеть Софи, и притом сейчас же!

Заскочив в первую попавшуюся на его пути телефонную будку, Гэри стал лихорадочно перелистывать справочник. Нашел! «Чудесная находка».

Магазин был расположен в престижном районе в окружении книжных лавок, артистических кафе и модных бутиков. Витрину украшали керамические вазы и небрежно брошенное на плетеное кресло домотканое покрывало.

Постояв перед витриной несколько минут, Гэри наконец собрался с духом и вошел. Тот контраст, который существовал между жизнью Софи и его собственной, не помешает им быть вместе, твердил себе Гэри. Значение имеет лишь то, что происходит между ними. Софи должна освободиться от предрассудков и прислушаться к своему сердцу.

Внутри магазин выглядел так же изысканно, как витрина. На столах стояли изделия из керамики. С потолка свисали музыкальные подвески, издававшие мелодичный звон. Расшитые бусами блузки и домотканые жилеты висели на медных вешалках вдоль одной из стен. На многочисленных полках стояли вазы, расписные блюда и подносы. Ничего похожего на разнокалиберные пивные кружки и пепельницы, украшавшие буфет в доме Бреттов!

Худощавая темноволосая женщина вышла навстречу Гэри.

— Чем могу помочь?

— Мне нужна Софи Уоллес. Она здесь?

— Она сейчас занята. — Улыбка исчезла с лица женщины. Она рассматривала Гэри с таким видом, словно хотела понять, кто перед ней — покупатель, друг или убийца-психопат. — Скажите, как вас зовут, и я ей передам.

— Гэри Бретт.

Женщина повернулась и направилась к двери в глубине магазина. Гэри неотступно следовал за ней.

— Вам сюда нельзя, — запротестовала женщина.

— Это мы еще посмотрим, — улыбнулся Гэри и, слегка оттолкнув женщину, прошел в довольно обширное складское помещение. Одну его половину занимали металлические стеллажи, уставленные изделиями прикладного искусства, а другая была оборудована под офис, с большим письменным столом, шкафами для картотеки и компьютером. Женщина, сидевшая за компьютером, выглядела уставшей, но еще более великолепной, чем обычно.

— Гэри… — Софи выключила компьютер и встала. Она была великолепна в своем гневе — глаза сверкают, зубы стиснуты, брови нахмурены, но Гэри она показалась еще более восхитительной, чем всегда.

— Может, вызвать полицию? — в нерешительности предложила худышка.

— Не надо, Линн. Это всего лишь мой коллега по жюри присяжных.

Женщина еще раз с подозрением взглянула на Гэри и вышла.

Всего лишь один из присяжных! — возмутился про себя Гэри. Ну уж это слишком!

— Мне не хотелось говорить при Линн, — объяснила Софи. — Зачем ты пришел?

— А ты как думаешь?

— Полагаю, не за тем, чтобы купить вазу.

Неплохо было бы хорошенько ее встряхнуть, чтобы она пришла в себя. Но это означало бы, что он потерял самообладание, а ему нужно оставаться спокойным.

— Я намерен убедить тебя в том, что не следует убегать от меня. Я люблю тебя, Софи, просто схожу по тебе с ума. Я хочу, чтобы мы были вместе.

— Зачем? Мне не нужна интрижка, — вспыхнула Софи. — Я слишком для этого стара. Но даже если бы мы стали встречаться постоянно, тебя и такие отношения, скорее всего, ни к чему бы не обязывали.

— То, о чем я говорил в комнате присяжных…

— Даже рождение сына было для тебя недостаточным основанием, чтобы узаконить отношения с его матерью!

— Я сказал, что самым важным в отношениях я считаю честность. Я не лгал тебе, Софи, и никогда не буду. И матери Тима я не лгал. Мы одинаково смотрели на вещи. Мы любили друг друга, и нам не нужно было чье-то одобрение. Дай Бог, чтобы во всех семьях так относились друг к другу, как мы.

— Значит, она была лучше меня. А я старомодна и верю в законный брак.

— Несмотря на то что многие законные браки распадаются? Я знаю немало семей, где мужья изменяют женам, а жены неверны мужьям. Люди даже не пытаются понять друг друга. Их благословили церковь и друзья, но счастья у них нет.