Барбара Делински - Язык цветов (Сборник)

Он шел за ней по ступеням и без единого слова ждал, пока она открывала дверь. Они вместе возвращались в эту квартиру впервые после его отъезда в Вермонт.

Когда Джаред подписал контракт с телевидением и сделал предложение Энни, она отказалась. Он вылетел из комнаты, бросив, что ноги его здесь больше не будет.

Энни оставалось лишь бороться с болью в сердце и пустотой в душе и повторять, что она была права, а он не прав, и рано или поздно поймет это…

Джаред молча вошел и встал у порога. Она включила свет.

— Проголодался? — внезапно занервничав, спросила Энни. — Хочешь что-нибудь поесть?

Джаред закрыл дверь и запер ее на ключ. Затем помотал головой. В его потемневших глазах читалась мука.

— Я хочу другого, Энни Д'Анджело, — хрипло произнес он. — Тебя.

Вот она — правда, грубая, простая и честная, произнесенная вслух. Ее нервозность растворилась, голод пропал. Энни улыбнулась и обвила руками шею Джареда.

Его ладони коснулись ее лица, пальцы погладили щеки и утонули в волосах. Он наклонил голову, упершись лбом в ее лоб. Глаза закрылись.

Энни отступила назад и повела его в спальню, даже не потрудившись включить лампу. Достаточно бликов лунного света на белых простынях.

Джаред остановился, медленно осматривая комнату. Вспоминает, подумала Энни. Но воспоминания слишком опасны, и она снова прижалась к нему.

— Не раздумывай, — сказала она, опускаясь на постель и сбрасывая туфли. Затем зацепила Джареда пальцем за пояс, потянула к себе.

Он улыбнулся и сел рядом, поглаживая ее по спине. Она чувствовала его пальцы — теплые, сильные и немного жесткие. У него руки рабочего. Руки плотника, сказал он, когда они впервые танцевали и она заметила мозоли на ладонях, обломанные ногти и загрубевшие подушечки пальцев. Тогда он работал на стройке, а игра на сцене оставалась лишь несбыточной мечтой.

Энни казалось, что его руки должны были измениться за два года. Она ошиблась — и была счастлива. Джаред с ухоженными ногтями был бы совсем не Джаредом.

Он снял с нее рубашку и отбросил в сторону. Затем наклонился к ней, обнимая за плечи и вглядываясь в ее глаза.

— Энни, aghrб , — прошептал он.

— Овсянка? — переспросила она, нервно хихикая. — Или это по-гэльски значит «бекон»?

Джаред улыбнулся, но в глазах его не было веселья.

— А ты как думаешь? — тихо спросил он.

Энни внезапно смутилась и опустила глаза.

— Думаю, овсянка. Звучит очень мягко.

— Мягко, говоришь? Посмотрим. — Белые зубы Джареда сверкнули в лунном свете. Он опрокинул ее на постель, расстегнул застежку лифчика и снял бретельки с плеч. Потом опустился на колени рядом с кроватью и наклонился над ней. Его губы начали ласкать ее, посылая волны страсти по всему телу, заставляя ее дрожать и стонать, гладить в ответ его густые волосы.

В порыве страсти она притянула его к себе, и их губы встретились. Она чувствовала его жар и знала, что и сама вся пылает. Джаред лег рядом, продолжая целовать ее, и оторвался лишь для того, чтобы спросить:

— Чего ты хочешь?

И весь ее ответ был:

— Тебя.

Он сел, сбросил рубашку и принялся расстегивать джинсы. Энни улыбнулась и взяла его за руку.

— Позволь мне.

Из горла Джареда вырвался странный звук, но его руки замерли, хотя все тело дрожало от ее прикосновений. Она двигала пальцами медленно, очень медленно, растягивая удовольствие, ведь она ждала этого момента долгих два года.

Энни расстегнула кнопку, потом медленно потянула молнию. Коснулась напряженной плоти и ощутила дрожь его тела. Она улыбнулась и стянула джинсы с его бедер, затем с ног. Ее пальцы, слегка касаясь кожи, остановились у колен, затем двинулись дальше, пока он в нетерпении не сбросил джинсы ногой и не потянулся к ней.

— Моя очередь, — прошептал он, опрокидывая ее на простыни. Затем его пальцы нежно погладили ее по груди и медленно опустились к поясу шорт. Он встал на колени и расстегнул пуговицы. Энни приподняла ягодицы, и Джаред одним движением снял с нее и шорты, и трусики, подвинувшись лишь для того, чтобы отбросить их. Затем он снова опустился на колени, медленно скользя пальцами по внутренней стороне ее бедер.

Глаза его потемнели, лицо напряглось, кожа на скулах натянулась. Энни следила за ним, запоминая каждое движение. Она подняла руки и, едва касаясь, провела по его плечам и груди. Джаред задрожал. Она тоже задрожала, когда его пальцы принялись гладить и дразнить ее, заставляя изнывать от желания.

— Джаред! — выдохнула она и прикусила губу, когда его пальцы поднялись выше.

Джаред тотчас потерял самоконтроль. Обрушившись на нее, он забылся, унесенный волной, которой не мог противостоять, охваченный страстью, которой не мог управлять.

Энни тоже, сколько ни старалась, не могла совладать с собой. Она не могла сдерживаться, не могла взглянуть на себя со стороны, она могла лишь двигаться вместе с ним, захваченная чувством, которое пробудил в ней Джаред.

А когда пришло блаженное облегчение — сначала к Энни, а секунду спустя и к Джареду, — она не могла сразу собраться с мыслями, завязать любовь к нему в узелок и убрать на дальнюю полку своей жизни. Она лежала усталая, обессиленная, удовлетворенная, обнимая его, наслаждаясь мгновением, миром, мужчиной.

Незаметно она уснула. Наверное, ненадолго, потому что, когда открыла глаза, было еще темно.

Джаред уже не лежал на ней. Но и не отодвинулся. Его ноги сплелись с ее ногами, а сам он лежал на боку и, подперев голову, смотрел на нее.

Энни улыбнулась. Она провела рукой по его руке и обрадовалась, когда он улыбнулся в ответ. Так и должно быть , сказала она себе.

— Все было прекрасно, — сказала она. Ты был великолепен.

— И ты тоже. — Он коснулся ее щеки и посмотрел ей прямо в глаза. — An phуsaidh tъ mй? — спросил он.

И Энни, подумав, что список покупок звучит словно музыка, улыбнулась:

— Делай, как ты считаешь нужным.

Джаред заключил ее в объятия и крепко сжал.

— Buiochas le Dia . Слава Богу, — прошептал он и поцеловал Энни. — Осталось только договориться где.

— Договориться о чем? — внезапно заподозрив ловушку, нахмурилась Энни.

— Поженимся мы здесь или в Ирландии.

Энни согнулась, словно от удара в живот.

— Поженимся? — прохрипела она. Вскочила, завернувшись в простыню, и стала разыскивать свою одежду.

Джаред поймал ее руку и крепко сжал, когда она попыталась вырваться.

— Да, черт возьми, поженимся! ПОЖЕНИМСЯ! Что же еще может означать «An phуsaidh tъ mй»?

— Так вот что ты сказал! — Она была в ярости.

Его пальцы впились в ее руку.

— Конечно. Я попросил тебя выйти за меня замуж! Господи, Энни, неужели ты снова отталкиваешь меня?

Она действительно толкала его, боролась с ним, пыталась одной рукой разжать его пальцы, а другой дотянуться до своей одежды.