Элли Блейк - Богатый покровитель

— Хорошо, — согласилась Брук, и, удовлетворившись ее ответом, Дэнни покинул кабинет, пройдя мимо нее и оставив за собой благоуханный шлейф хорошего одеколона.

Оставшись одна в кабинете, Брук Финдли неторопливо прошлась вдоль высоких книжных полок, проглядев корешки изданий, многие из которых были изрядно потрепаны. Ее удивило полное отсутствие системы в расположении книг: Справочники перемежались с художественной литературой, каталоги — с естественнонаучными монографиями, инструкции по уходу за собаками — с путеводителями и спортивными альманахами. А вместе с тем все это нагромождение представляло собой цельную, законченную и весьма живописную конструкцию из бумаги, дерева и картона.

В домашнем кабинете Дэнни Финча Брук не обнаружила ничего из тех снобистских предметов, призванных ярко характеризовать высокий общественный статус их обладателя, какими был щедро нашпигован его кабинет в мельбурнском офисе руководимого им спортивного агентства.

Брук застыла перед небольшой фотографией в изящной рамочке. На этой фотографии были она, Кэл и Дэнни. Совсем еще молодые.

Кэл, ее любимый Кэлвин Финдли, выглядел веселым, беззаботным, бесшабашным парнем, источавшим очарование. Дэнни, как всегда подтянутый и строгий, еле заметно улыбался с потаенными огоньками во взгляде. Она — счастливая... Много лет прошло с того момента, как была сделана эта фотография. У самой Брук давно уже не находилось времени пересматривать эти памятные свидетельства их общего прошлого.

Брук любовно провела подушечкой пальца по лучезарному лицу Кэла. Для нее он даже в минуты горьких разочарований оставался единственной любовью.

— Были времена! — раздался за ее спиной бодрый голос Дэнни.

Брук вздрогнула и обернулась.

— Не времена... А так, короткие моменты, — уточнила она.

— Заглянул к детям, — сообщил Дэнни.

— Так и не спят?

— Еще как спят... Только Бью перебрался на твою кровать.

— А Лили?

— Крошка Лили сопит как паровоз. Подмяла под себя одеяло и лежит на этом валуне, как на черепашьем панцире. Забавная она у тебя.

— Да, она забавная, — усталым голосом согласилась Брук. — Может, как все дети. Я не помню себя в ее возрасте.

— Но Бью не назовешь обычным ребенком, это точно... — тонко заметил Дэнни.

— Что ты хочешь этим сказать? — насторожилась Брук.

— У тебя с ним особые отношения, не так ли? — осторожно осведомился он.

— Что же в этом плохого? — резко спросила Брук.

— Ничего, успокойся, — умерил ее настороженность Дэнни. — Он ведь всегда забирается в твою постель, когда чувствует беспокойство?

— Многие дети так делают...

— Только те, которые доверяют своим родителям.

— Я надеюсь, что мой сын доверяет мне.

Дэнни налил им немного скотча и подал стакан Брук.

— Ты рос без отца, насколько мне известно? — уточнила она у него.

— Это так, — кивнул Дэнни.

— Ты ведь не считаешь, что мой Бью намеренно изображает из себя неженку, а я стараюсь этого не замечать? — прямо спросила его Брук.

— Не мне судить, Брук, но ты сама должна понимать, когда он верховодит, а когда ты. Ты должна верховодить всегда.

— Верховодить? — усмехнулась Брук. — Вероятно, ты совсем не понимаешь, какие у меня отношения с моими детьми.

— Выражусь иначе, Брук. Теперь, когда не стало Кэлвина, особенно важно, чтобы ты, и только ты, устанавливала правила, по которым будут складываться твои отношения с сыном и дочерью, — строгим тоном тренера произнес Дэнни Финн.

— С каких пор ты стал считаться экспертом в педагогике? — с усмешкой отозвалась Брук. — Меня сейчас больше волнует пристрастие Лили к таким вещам, как это ужасное алое перьевое боа. Однажды мне приснилось, что она надела его поверх университетской мантии на торжественное вручение диплома, — переменила тему Брук.

Дэнни искренне рассмеялся.

— Надеюсь, интерес к Бакли заменит ей пристрастие к нарядам в духе варьете.

Брук рассмеялась вслед за ним.

— Должно быть, ты сожалеешь, что приходится расставаться с прежней жизнью? — высказал предположение Дэнни Финн.

— С прежней жизнью? Прежняя жизнь от меня никуда не денется ближайшие десять-двенадцать лет. Потому что моя жизнь — это дети, родительские собрания, доктора и снова дети, — заверила его Брук.

— Ты так и собираешься носить это обручальное кольцо? — неожиданно поинтересовался он.

Брук посмотрела на кольцо, которое на ее безымянный палец надел Кэлвин Финдли в памятный день их бракосочетания и которое за все годы брака она ни разу не снимала.

— Ты никогда не думала, что в личном плане у тебя что-то может перемениться? — Настаивал на своем вопросе Дэнни.

— Полагаю, еще не настало время задаваться этим вопросом, Дэнни. Во всяком случае, я для этого не вижу никаких причин, — неохотно проговорила женщина, нe глядя на собеседника.

— Скучаешь без Кэла? — мягким шепотом поинтересовался Дэнни.

— Временами — как безумная. Даже странно, учитывая, что мы уже долгое время пребывали в негласном разрыве... Просто сейчас я острее чувствую, что он никогда не вернется домой. Что, если я даже захочу быть с ним, теперь это невозможно.

— Если захочешь? Значит ли это, что такого желания давно не было? — заглянул ей в лицо Дэнни.

— Когда так устаешь от неверности, желание прощать пропадает... Ты осуждаешь меня?

— Нисколько, — покачал головой Дэнни. — Знаешь, когда среди ночи раздался телефонный звонок, я, еще не подняв трубку, знал наверняка, что с Кэлом опять что-то стряслось. Он был моим другом, и я всегда готов был ему помочь, и если не его постоянные звонки о помощи, то он еще стремительнее отдалялся бы от людей, которые искренне любили его и желали ему добра... Однако в ту ночь ему уже никто ничем не сумел бы помочь.

— Да, — слабо проговорила Брук. — Вы были очень близки. Не уверена, что была ему столь же дорога, как ты, Дэнни... Если у тебя есть потребность говорить об этом, не смущайся, — предложила она.

— На сегодня достаточно, — усмехнулся Дэнни.

— Ты прав. Пора спать. Я очень устала, — кивнула Брук. — Ты собираешься ложиться?

— Нет, — отрицательно повел головой Финч. — Я еще поработаю.

— С тобой все в порядке? — уточнила Брук, внимательно вглядываясь в его лицо.

— Да. Почему ты спрашиваешь? — улыбнулся Дэнни. — Я очень рад, что ты согласилась переехать сюда с детьми. Думаю, им здесь понравится.

— Мне тоже, — добавила Брук.

Дойдя до двери, она остановилась, вновь посмотрела на Дэнни и проговорила:

— Мне известно, что ты никогда особенно не благоволил ко мне, и поэтому то, что ты делаешь сейчас, вдвойне ценно. Хочу, чтобы ты знал: я тебя очень уважаю, Финч, за твое благородство.

Сказав это, она поспешила покинуть его кабинет.