Дженнет Эндерсон - Победить судьбу

— У нас всегда хватает тем для разговоров. Джейн, согласись, личность незаурядная.

Я это знаю получше тебя, генерал, мысленно надерзил собеседнику измотанный физически и душевно Фрэнк Беррингтон.

— В семье всегда говорили, что она пошла в меня, — самодовольно улыбаясь, заметил Уильям. — Мартину, моему брату, это очень не нравилось. По-моему, он так и не простил мне, что я выбрал военную карьеру и тем самым подорвал престиж семейства Ренкли. Мой брат — большой сноб, не то что Джейн, которой плевать на всякие светские штучки.

— Что ж, возможно, она на вас и похожа, — только и сказал Фрэнк, надеясь, что Уильям сменит тему разговора.

— Помню, мы затеяли с ней какой-то заумный философский спор. И, представь себе, потом она призналась, что хотела таким образом убедиться в моих достоинствах как…

—…Личности, — закончил Фрэнк.

— Хитроумное создание. Она даже в двадцать была серьезным соперником.

«В двадцать»… Еще до того, как произошла трагедия, мелькнуло у Фрэнка в голове.

— Ты уже знаешь, что случилось с Джейн на Мельбурнских молодежных играх? — спросил Уильям.

— Да, — коротко ответил Фрэнк и, опасаясь, что «ясновидец» Уильям проникнет в его сердечную тайну, предпринял попытку перевести беседу на другое. — Сэр, вы уверены, что можно повременить с Рамиро?

Дипломатичный и осторожный Уильям уклонился от прямого ответа и вновь углубился в философствования весьма отвлеченного свойства.

— Судьба хуже смерти, не так ли, Фрэнк?

— Просто она к ней ближе.

Уловив нотку обреченности в тоне собеседника, Уильям попытался загладить свою бестактность.

— Прости, дружище. Ты был так близок к смерти, что кощунственно с моей стороны упражняться в красноречии.

— Забудьте об этом, мой генерал.

— Не могу. Я ведь обязан тебе жизнью брата.

— Ничем вы мне не обязаны, — раздраженно бросил Фрэнк. — Я просто выполнял свою работу. И если бы справился с ней лучше, то не торчал бы сейчас здесь.

— Фрэнк, не сердись. Я действительно тебе благодарен.

— Я делал только то, за что мне платили. Не больше.

— То что ты совершил, не имеет цены. Там, где необходимы риск и отвага, тебе нет равных.

У Фрэнка затрепетало сердце: совсем недавно он слышал эти слова от прелестного создания с янтарными глазами.

Уильям между тем невозмутимо продолжал:

— Мы помним и другое: через какой кромешный ад тебе пришлось пройти и все из-за нас.

Расшаркивания Уильяма становились невыносимыми.

— Повторяю: вы ничем мне не обязаны — ни ваш брат, ни ваша… племянница. И если только поэтому меня приняли в доме Ренкли и окружили вниманием, я готов убежать из этого рая хоть сейчас.

Впервые с такой остротой Фрэнк понял, как он слаб и беспомощен. Он сам загнал себя в ловушку, дав клятву отомстить садисту Рамиро. А для этого нужно восстановить силы — вот почему он оказался в роскошном особняке Мартина Ренкли. Но раненому волку следовало бы поискать другое, более укромное логово, где можно забыться, где не воскресало бы давно похороненное прошлое и где нет золотоволосой красавицы с янтарными глазами, которая волнует его, заставляя чаще биться сердце, путаться мысли… Каждая встреча с Джейн Ренкли отдаляла Фрэнка от святой цели — мести Агуэйру Рамиро: кровожадное чудовище не имеет права осквернять землю.

Уильям видел, что спаситель его брата погрузился в тяжкое раздумье, и пристально наблюдал за ним.

— Ты здесь потому, — сказал он наконец, — что мой брат хорошо понимает: Фрэнк Беррингтон спас ему жизнь. И в этом заключается высокий нравственный смысл твоего поступка. Так что не поддавайся гордыне и прими нашу благодарность как должное.

Фрэнк понял, что зашел слишком далеко, из ложного самолюбия отрицая правду. Годы, прошедшие с того времени, когда Уильям Ренкли, чтобы сохранить «Ренкли корпорейшн» ушел в отставку, ничуть не изменили генерала, он остался все тем же властным проницательным и дальновидным командиром. Уильям был личностью, и Фрэнк уважал его, а потому сказал:

— Прошу прощения, сэр. — И добавил с легкой иронией: — И каковы будут дальнейшие распоряжения?

Уильям усмехнулся.

— Не будьте столь щепетильны, капитан.

— К вашему сведению, я больше не капитан, — отчеканил Фрэнк.

— А я не генерал. Так что давай оставим эти армейские замашки, идет?

— Да, сэр… — Фрэнк смутился. — Простите, виноват, расшатались нервы.

Уильям задумчиво оглядел бассейн и устремил взгляд в безоблачное синее небо.

— Возможно, ты прав, все дело в нервах.

Фрэнк пожал плечами, но было заметно, что он не в своей тарелке.

— Или тебя еще что-то беспокоит?

— Нет, — спокойно ответил Фрэнк. — Я просто устал от… от безделья. Если так будет продолжаться, я превращусь в тепличное растение.

Он пододвинул под ноги низкую скамеечку. Пока этого не сделала Джейн, Фрэнк даже не представлял, что такая мелочь может облегчить боль.

Фрэнк услышал знакомые легкие шаги и понял, что Джейн вернулась домой. Она вошла в комнату, бросила на кушетку уздечку, быстро кивнула ему и подошла к телефону.

— Скажите, рейс пятьсот семьдесят четыре прибывает по расписанию?

Дожидаясь ответа, Джейн расстегнула заколку, тряхнула головой, и волна золотистых волос покрыла ее плечи. В этом естественном движении не было ни кокетства, ни малейшего оттенка чувственности, однако Фрэнка бросило в жар, в нем затрепетало желание. Изящный абрис девичьей груди под тонким хлопковым топиком будоражил его воображение…

Он отвернулся.

— Спасибо, — ответила Джейн и, повесив трубку, бросила взгляд на часы.

— Опаздываете? — невозмутимо спросил Фрэнк.

— Да, немного.

Джейн настороженно взглянула на него, и он почувствовал легкое угрызение совести: хотя после ее горячего извинения два дня назад между ними установился мир, девушка, видимо, по-прежнему не доверяет ему.

— Скоро прилетает папа. Извините меня, я очень спешу. Мне нужно успеть принять душ, а времени осталось минут двадцать, не больше.

Прошло меньше двадцати минут, когда она возникла на пороге библиотеки и сказала:

— Я жду звонка, вам не трудно будет подойти к телефону?

Фрэнк кивнул и, не скрывая восхищения, уставился на нее. До чего же она красива и элегантна в брючках цвета мяты и блузке того же оттенка, с легким персикового цвета шарфом, небрежно перекинутым через плечо! Туфли на высоких каблуках, пояс такого же оттенка, что и шарф. Изящные золотые серьги довершали туалет. Перед ним стояла леди, принадлежащая к высшему обществу, красавица, в полной мере сознающая силу своих чар.

Куда девалась милая и скромная Джейн? Поразительная женщина! Что же является ее сутью? Сколько женских обликов под одним обличьем? Множество. Но каждый раз это все-таки Джейн Ренкли, обладающая удивительным даром перевоплощения, которым природа с лихвой наделила это загадочное создание.