Барбара Данлоп - Ночь на реке

Футболка Робин открывала загорелые плечи и длинную шею, обтягивала высокую грудь. Память Джейкоба снова заработала, выдавая все детали той ночи, все подробности. Он уже видел ее грудь однажды, хотя тогда и было довольно темно, обнаженную, упругую, кораллово-бледную и затвердевшую от холодной воды. Больше никто из мужчин Форевера не мог этим похвастать.

Не то чтобы Джейкобу хотелось хвастаться перед кем-либо, нет, ему такое даже в голову не приходило. Кроме, пожалуй, одного-единственного раза. Да и это можно простить, если учесть охватившее его отчаяние…

Выпускной бал был в разгаре. Робин сидела в кресле, холодная и недоступная, как всегда, ни в чем не изменяя своей репутации Снежной королевы. Волосы она заколола, длинное синее платье облегало ее фигуру, подчеркивая округлые бедра и красивую сформировавшуюся грудь. Она была девушкой мечты любого юноши. По крайней мере для Джейкоба — точно.

Он наблюдал за нею с другого конца зала и ждал ее взгляда или какого-нибудь жеста, который показал бы, что он для нее больше не пустое место. Джейкобу хотелось получить хоть какой-нибудь знак того, что она оценила его вчерашний поступок.

Он сидел совсем один в стареньком папином костюме, который ему совсем не шел, и развлекал себя мечтами о том, что вот сейчас она, Робин Медфорд, приблизится к нему, заговорит, тихо поблагодарит за то, что он помог ей вчера, и даст понять, что теперь они друзья.

Но Робин не сделала этого. И в какой-то момент Джейкобу захотелось подойти к ребятам и рассказать обо всем, что произошло накануне. А Робин и не стала бы отрицать случившееся, потому что все знали, как у нее сразу же краснеет шея, когда она говорит неправду. Джейкобу ничего не стоило сделать всего лишь шаг, и его авторитет взлетел бы до небес.

Для неуверенного в себе восемнадцатилетнего парня это было большим искушением. Но сейчас тридцатидвухлетний мужчина гордился тем, что сумел тогда сохранить все в секрете.

Как жаль, что о самом благородном поступке в его жизни Робин даже не помнит.

— Но ты же сама должна знать, что такое материнский инстинкт, как настойчиво он просыпается в женщине, — продолжала Робин разговор с Конни, развешивая детские футболки во дворе за домом. Она нежно провела рукой по мягкой ткани крошечной рубашки. Скоро, уже скоро, говорила она себе, она тоже будет стирать такие же одежки.

— Да, но я тогда была уже замужем, — отвечала Конни. — У меня была опора и поддержка в лице мужа.

— Мне не нужна ничья поддержка. Я получила повышение в турфирме, и мне не придется разъезжать по миру. И у меня хорошая зарплата, я смогу купить все, что нам понадобится, — возразила Робин.

— Я имею в виду не только финансовую сторону. Я говорю о чувствах, об эмоциональной поддержке, — убеждала ее сестра.

— Знаешь, ты, наверное, забыла, что я очень независимый человек, — напомнила Робин.

Робин долгое время работала в турфирме «Дикая природа». Она изыскивала наиболее интересные маршруты, которые могли бы понравиться фирме и, конечно же, туристам. Она объездила почти весь мир и всегда путешествовала одна. Робин любила свободу.

— Посмотрела бы я на твою независимость, когда тебе придется ходить по комнате взад-вперед в два часа ночи, убаюкивая орущего ребенка, — не согласилась Конни.

— Как-то мне пришлось не спать сорок восемь часов. Ходила по комнате взад-вперед и слушала рев львов за окном. — С усталостью и недосыпанием она точно справится, уверяла себя Робин.

— Это не одно и то же. — Конни улыбнулась. — Хотя, можно сказать, неплохая тренировка.

— Ну вот видишь? — Робин закрепила белье прищепкой, разгладила простыню. — Я совершенно готова.

— Да вот только львы ушли через сорок восемь часов. А ребенок останется на долгие годы.

— Я знаю. — Робин уже все тщательно обдумала и успела рассмотреть свой план с разных сторон. Она любит детей и не собирается заканчивать жизнь дряхлой тетушкой для детей Конни только лишь потому, что в свое время не встретила любимого человека.

— Я просто предлагаю тебе немного подождать. Никогда не знаешь, что окажется за следующим поворотом.

— Мне уже тридцать два. И возможности иссякли. Все, поезд ушел. Ты не читала, как мала вероятность рождения здорового ребенка после тридцати пяти?

— Женщины рожают и в сорок.

— Да, но риск невероятно велик.

— Ты слишком много читаешь.

— Сколько тебе было, когда ты родила Сэмми?

— Двадцать шесть. Но я была уже замужем.

— Сейчас не пятидесятые. Женщине не обязательно нужен муж, чтобы родить ребенка и воспитать его.

Робин всегда так считала. Конечно, она хотела бы, чтобы у ее ребенка был отец. Но она побывала в тридцати государствах, общалась с мужчинами разных рас, взглядов на мир, характеров — и ни разу не встретила такого, с которым ей захотелось бы провести всю жизнь. А выходить замуж, просто чтобы получить статус жены, она не собиралась.

— А как ты думаешь объяснить это бабушке? — Конни прикрепила последнюю наволочку и подняла корзину.

— Я еще не решила. — Робин закусила губу. — Скорее всего, придется придумать какого-нибудь временного бойфренда.

— Чтобы она не догадалась, что между вами был просто секс?

Робин колебалась. Ей совсем не хотелось лгать бабушке. Но еще меньше хотелось говорить правду — Алме Мей это не понравится.

— Я имею в виду не рядовой секс, а спланированный и результативный, — заметила Робин.

— Постой-ка, сестричка. Ты и по этому вопросу успела прочитать какую-нибудь книжку?

— Конечно. Я давно все знаю про максимально благоприятные сроки для зачатия ребенка. — У Робин в чемодане лежал термометр. В прошлом месяце она уже проводила температурный тест и собиралась повторить его и в этом. Она могла определить подходящее время для зачатия с точностью до двадцати четырех часов.

Конни рассмеялась.

— Хочется надеяться, что будущий ребенок тоже прочтет твои книжки. Дети обычно ломают все закономерности и теории, делают, что им только в голову взбредет. Просто что-то невероятное.

— И об этом я тоже читала.

— Даже не сомневаюсь.

— Я готова ко всему, Конни, — снова заверила Робин. — Готова, пожалуй, даже больше, чем некоторые замужние женщины.

Конни вздохнула. Она поставила корзину на крыльцо и села рядом с сестрой.

— Знаешь, Робин, не обязательно все время держать жизнь мертвой хваткой и вытрясать из нее все, что требуется, пока ты не получишь желаемого.

— Очень туманное утверждение.

— А ты всегда именно так и поступала.

— Как?

— Если ты ставишь перед собой какую-то цель, то уже не смотришь по сторонам. Ты несешься вперед, как танк, напролом.

— Да, я привыкла добиваться того, что задумала. — Для Робин не было ничего хуже, чем пребывать в нерешительности, ждать и мучиться. Если решение принято, нужно тотчас же приступать к его выполнению. Легко и просто.