Ребекка Джинсен - Как подсказало сердце

— Ни кусочка. Я только пил вино.

— Значит… она пыталась…

— Убить меня, — твердо закончил Квентин. — Сестра моей матери. Кровная родня. Теперь ясно, почему она не призналась в том, что натворила. Если бы я не умер за ужином, она отравила бы меня завтра утром. И если не завтра, то когда-нибудь преуспела, я ведь ничего не знал, ни о чем не подозревал! Эудора, ты спасла мне жизнь. Проклятье! Но чего она добивалась, творя свои злодеяния?

— Ну как, чего? Выгнав вашу сестру, отравив вас, милорд, наверное, она могла бы претендовать на Лоруа, — предположила Эудора.

Квентин вздохнул.

— Да, и Арнульф бы благосклонно отнесся к ней, как к моей кровной родне. Сука! Бог мой… Где же Бригитта? Если Друода способна убить меня, она способна убить и Бригитту?

— Не думаю, милорд, Леди Бригитта уехала с норманном, и этого Друоде было достаточно.

— Но куда он мог ее увезти? — со стоном спросил Квентин. — Боже мой! Если Друода, не скажет, где искать Бригитту, я убью ее собственными руками!

Охваченный яростью, Квентин, совершенно протрезвев, широкими шагами вышел из зала.

— Возьми меня обратно!

От этого крика Бригитта открыла глаза и, повернувшись на большой постели, посмотрела на Роуланда. Он говорил во сне. Вернее, умолял. «Возьми меня обратно!»

Голова Роуланда металась по подушке, он сбросил с себя одеяло и ударил Бригитту по груди так сильно, что она едва не задохнулась.

Она потрясла его за плечо.

— Проснись.

Роуланд открыл глаза и уставился на нее. Она вспылила:

— Мне хватает неприятностей от тебя, когда ты бодрствуешь, Роуланд.

— Черт побери, — проворчал он раздраженно. — Что еще не так я сделал?

— Кричал во сне. Разбудил, да еще ударил. Что тебе снилось? Что так расстроило?

— Этот сон, он всегда меня выводит из равновесия. Я никак не могу его понять. И никогда не мог.

Он нахмурился в темноте.

— Так ты и раньше его видел? — удивилась она.

— Да, он преследует меня всю жизнь, сколько себя помню. Ты говоришь, я кричал? А что?

— «Возьми меня обратно». Ты говорил это так жалостливо, Роуланд.

Роуланд снова вздохнул.

— В этом сне — только лица. Молодого мужчины и женщины. Лица, которые не могу узнать. Я их вижу перед собой, а когда перестаю видеть, чувствую такую утрату, будто потерял все, что мне дорого.

— И ты не знаешь, что это такое?

— Нет. У меня никогда не было ничего, чего я боялся бы потерять, — он с удивительной нежностью взглянул на нее и добавил, — до некоторых пор.

Бригитта покраснела и отвела взгляд.

— Ты, может, забудешь этот сон скорее, если мы перестанем о нем говорить.

— А я уже забыл, — он улыбнулся, проведя пальцем по ее обнаженной руке.

Бригитта отодвинулась.

— Роуланд…

— Нет. — Он обхватил ее за талию, чтобы притянуть к себе, ее глаза в панике расширились. Он вздохнул. — Ах, Бригитта, ну доверься же своим чувствам!

— А я и так им доверяюсь! — запальчиво воскликнула она.

Роуланд повалил ее на кровать и склонился над ней:

— Врешь, мое сокровище. Если бы ты была честная, ты бы призналась, что тебе нравится, когда я делаю это. — Он поцеловал ее в щеку. — И это. — Он принялся ласкать ее грудь. — И это. — Он прижался ртом к ее губам. — И…

— Нет! — она схватила его за руку. — Стой!

Его глаза плавились от желания, когда он смотрел на нее. И она сжала его лицо руками.

— Роуланд, пожалуйста, не разрушай все…

— Разрушай?..

Несмотря на все ее усилия сдержать его, он поцеловал ее со всей страстью. Она резко высвободилась и села.

— Единственное, что я хотел бы разрушить, это твое желание сопротивляться.

Бригитта промолчала, потому что во время поцелуя у нее внутри что-то проснулось. Неужели он это почувствовал? Может, пока он целовал ее, ей не следовало слишком упорствовать? И честно говоря, она немного огорчилась, когда Роуланд так легко отпустил ее. И вообще, что с ней происходит? Может, она уже превратилась в настоящую распутницу, но сама этого не понимает?

— Ты не сердишься на меня? — нерешительно спросила она.

— Нет, не сержусь. Разочарован. Даже немного больше, чем разочарован. Но не сержусь. Я должен дать тебе время привыкнуть ко мне.

— Вы так великодушны, милорд, — ехидно сказала она, но тоже несколько разочарованно. — Продолжайте давать мне время, а я исчезну, прежде чем ваше терпение лопнет, — засмеялась она.

Бригитта слишком поздно сообразила, что вырвалось у нее. Она вспыхнула и хотела объясниться, но он расхохотался.

— Понятно. Значит, своим терпением я злю и себя, и тебя?

— Нет, Роуланд, — заторопилась Бригитта. — Ты неправильно понял.

— Я все понял, как надо, — понимающе улыбнулся он и потянулся к ней.

Она выскользнула из кровати и быстро побежала одеваться. Натягивая желтую тунику, взглянула на него и увидела, что он сидит в постели и качает головой.

Потом, потянувшись к своей одежде, Роуланд сказал:

— Ну ладно. Но когда-то ты поймешь, что отношения между мужем и женой — это самые интимные отношения. И их надо строить самим.

— Ты что, предлагаешь мне выйти замуж?

Он напряженно уставился на нее, и Бригитта занервничала.

— А ты бы приняла мое предложение?

— Я…

Она задумалась и нахмурилась. Слишком сильным было первое желание — отбросить все и сказать «да». Но она быстро справилась с собой, подавив это желание.

— Ну?

— Конечно, нет, — упрямо ответила она.

Роуланд пожал плечами.

— Значит, незачем делать подобное предложение?

Бригитта отвернулась, уязвленная этой фразой. Ему действительно все равно, женитьба для него ничего не значит. Наверное, и сама она тоже ничего не значит для него.

Бригитта подошла к двери, повернулась к Вульфу, щелкнула пальцами, приглашая его с собой. Не дожидаясь Роуланда, вышла. И почему она дала себя уговорить и осталась в этой комнате?

Проклятый мужлан! Что происходит между ними? То он сдержан, то взрывается в слепой ярости. Каковы же его истинные чувства? Стал бы он тосковать, если бы она уехала? Она едва осмеливалась спросить себя, каким может быть ответ на этот вопрос.

Прогулка верхом в это холодное раннее утро вместе с Роуландом возбуждала и бодрила. Бригитта разрумянилась от ветра, ее щеки алели. Она наслаждалась верховой ездой, ее настроение было прекрасным.

Когда они вернулись, поместье уже проснулось. Роуланд задержался на конюшне, Бригитта направилась в его комнату. И устроилась с шитьем возле окна.

Дверь распахнулась, но на пороге появился не Роуланд. Это был Роджер из Мезидона, который вошел сюда как к себе. Бригитта онемела от удивления: что ему здесь надо? Не было никаких причин, кроме одной, о которой предупреждал Роуланд. И когда глаза Роджера стали шарить по ее фигуре, беззастенчиво раздевая ее, она поняла, что Роуланд был прав.