Сандра Филд - Два условия счастливого брака

Роуэн перехватила его пристальный взгляд и прищурилась. Ее подбородок был приподнят, влажные волосы поблескивали.

— Быстрее, Роуэн, — прошипел Стив, — наведи на них объектив.

Роуэн на минуту замешкалась.

— Извини, — сказала она и занялась треножником.

Не разговаривай в таком тоне с моей женой

Эта мысль промелькнула сама собой. И тут же Брэнт напомнил себе: она ему не жена.

Злясь на себя, Брэнт уставился в бинокль.

— Пара черно-голубых у сахарного тростника! — взволнованно сообщила Пэг.

Все, кроме Брэнта, повернули бинокли влево.

— Какие красивые! — вздохнула Мэй.

— Их можно увидеть только на этом острове, — добавила Пэг.

— Посмотри в объектив, Карен, — предложила Роуэн.

Все выстроились в очередь смотреть на птиц в телескоп. Брэнт был последним.

— Я вижу только сахарный тростник, — сказал он.

Роуэн быстро показала ему, куда надо смотреть. Брэнт заметил, что на ее левой руке нет обручального кольца, и почувствовал, что его это задело.

— Они вон там, переместились, — указала Роуэн.

В поле его зрения оказались две маленькие птички: одна пестрая, а другая гораздо более скромной расцветки.

«Пара», — подумал он уныло. И вдруг ему отчаянно захотелось оказаться дома, в Торонто, или шагать по шумным улицам Янгона, столицы Мианмара. Все было бы лучше, кроме одного: быть так близко к Роуэн и одновременно так далеко от нее.

Группа направилась обратно к автобусу, пополнив список увиденных птиц еще несколькими, названия которых Брэнт забыл сразу, как только услышал. Он не мог сесть рядом с Роуэн, она сидела на переднем кресле рядом с водителем. Он занял место в проходе и стал слушать рассказ о том, почему голубь стал такой редкостью. Они двигались на север, к центру острова, где Брэнту предстояло в дождливом лесу увидеть еще нескольких птиц. Его настроение оставалось таким же мрачным. Добравшись до озера, они устроили привал, чтобы перекусить. Роуэн разложила бумажные тарелки, приборы, достала из холодильника напитки, восхитительный салат и другую еду. Она делала все с таким веселым изяществом, как будто специально дразнила Брэнта. Как могла она так радоваться, когда он чувствовал себя словно брошенным в яму? Как могла она шутить с таким идиотом, как Стив?

Брэнт сидел немного в стороне от остальной группы, рядом лежала бездомная собака, которая была здесь его единственным товарищем и которой он отдал часть своего завтрака. Роуэн даже не смотрела в его сторону: для нее он был всего лишь одним из членов группы.

Он чувствовал себя одновременно и обиженным ребенком и отвергнутым взрослым. Бросив собаке последний кусочек булки, он уставился в книгу о птицах, пытаясь разобраться в отличиях между банановой птицей и травяной.

Следующим местом наблюдений были болотистые заросли в северной части острова. Хотя дождь прошел, настроение Брэнта не улучшилось.

— Следуем к тем пальмам, — объявила Роуэн.

— Я остаюсь здесь, — сказал Брэнт.

— Как хочешь. — Роуэн пожала плечами. Мэй запротестовала:

— Но вы не увидите новую птицу.

— И не одну, — сказала Пэг.

— Я лучше искупаюсь, — ответил Брэнт твердо.

Вдруг Мэй просияла:

— Может быть, вам посчастливится увидеть тропическую птицу.

Он не знал, чем отличается тропическая птица от чайки, но сказал:

— Может быть.

— Почему нам вчера не сказали, что мы будем около пляжа? — возмутилась Натали. — Я тоже люблю плавать.

— Ты собиралась фотографировать птиц! — Стив потащил ее за руку.

— Пожалуй, пойдем, — сказала Роуэн поспешно.

Брэнт оставил свои вещи у водителя, разделся и побежал к воде. Он плыл, наслаждаясь прохладой, выбросив из головы все тревожившие его мысли, забыв о времени.

Он вышел из воды, взял свои вещи, лежавшие на песке, и обтер полотенцем лицо. Группа уже вернулась. Роуэн подошла к нему. Брэнт стоял перед ней с наброшеным на плечи полотенцем.

— Я пропустил что-то необыкновенное?

К концу дня Роуэн чувствовала себя страшно усталой, а тут еще полуголый Брэнт предстал во всей красе! Она бросила холодно:

— Над твоей головой только что пролетела тропическая птица с белым хвостом.

— Какая жалость!

Она ненавидела эту насмешку в его голосе.

На самом деле ни о чем он не сожалел — ни об упущенной птице, ни об ушедшей жене, ни о том, что привел ее в полнейшее смятение.

За ужином Брэнт ел цыпленка и манговое мороженое с таким видом, как будто жевал картон, и пытался разговаривать с Карен. Роуэн сидела на другом конце стола, смеясь и болтая с Мэй и Пэг. Она казалась беззаботной и уверенной в себе. У Брэнта разболелась голова. Будет ли это трусостью, если он вернется в Торонто? Или это будет благоразумным поступком? После ужина группа разбрелась кто куда. До шести утра все были свободны, а затем предстоял перелет к следующему острову.

Роуэн ушла в свою комнату. Брэнт обнаружил, что стоит у ее дверей. Не задумываясь над тем, что делает, Брэнт постучал и, имитируя бас Стива, сказал: «У вас нет аспирина? У Натали очень болит голова».

— Одну секунду, — отозвалась Роуэн. Дверь открылась, и в то самое мгновенье, когда ее глаза расширились от удивления, Брэнт поставил ногу в дверной проем. Роуэн возмущенно прошипела:

— Убирайся вон, Брэнт!

Но он уже протиснулся внутрь и закрыл за собой дверь.

Роуэн стояла перед ним босая, две верхние пуговицы ее рубашки были расстегнуты. Она была великолепна: матово-белая кожа, пышные волосы пылают подобно яркому костру.

— Уходи и оставь меня. Ты очень хорошо умеешь это делать.

— Ради Бога, Роуэн, не вороши прошлое!

— Мне противна твоя ложь, твои увертки... Хотя чего еще можно ожидать от такого человека, как ты!

Брэнт не выдержал. Переполненный нахлынувшими на него чувствами, он сказал:

— Я не уйду, пока ты не согласишься уделить мне пять минут.

— Я не уделю тебе даже десяти секунд!

— Не будем же мы притворяться целых две недели. Я проделал этот путь не для того, чтобы любоваться парой старых голубей.

Роуэн разозлилась на себя. Ведь она решила быть сдержанной, холодной, максимально скрывать свои чувства. Пока у нее это не очень хорошо получалось. Намеренно понизив голос, Роуэн сказала:

— Так поделись, для чего ты приехал сюда, Брэнт?

Он пристально посмотрел на нее. Для чего он приехал?

Он и сам не понял, что заставило его произнести эти слова:

— Потому что я хотел увидеть тебя.

— Ты меня увидел, — совершенно безразличным голосом отозвалась Роуэн. — Теперь можешь возвращаться в Торонто. Или в любое другое место земного шара, о котором ты потом сможешь написать. Куда угодно, лишь бы подальше от меня.

— Я больше ничего для тебя не значу?