Элеанор Браунлей - Голос сердца

— Благодарю, Ким, но вынуждена отказаться от вашего предложения, — с сожалением в голосе ответила она. — Наши профессиональные интересы столь различны, что нам нечего обсуждать.

— Но если мы захотим, то можем говорить не только о работе, — улыбнулся Ким, не сводя с нее пристального взгляда. — Вы всегда интересовали меня.

— Спасибо за комплимент, но мой ответ останется прежним, — твердо сказала Нина.

Она не могла не заметить, что Ким весь вечер не сводил с нее глаз, но одновременно не могла поверить, что он вдруг внезапно мог влюбиться в нее.

— Все равно у нас ничего не получится, — мягко пояснила Нина. — И не стоит начинать скоротечного романа, потому что мне не хочется уподобляться тем женщинам, которые рыскают по книжным магазинам в поисках книг, отвечающих на вопрос: какую они допустили ошибку в отношениях с вами.

К ее удивлению Ким рассмеялся.

— Первый раз слышу подобное. Ну что ж, я сделал все, что мог. Жаль, что мне приходится отступить, — проговорил он. — Но перед тем, как пожелать спокойной ночи, я дам вам один совет. Когда вы в следующий раз увидитесь с Беном Уортоном, попросите рассказать, почему Патриция именно его назначила распорядителем своего состояния.

Нина приехала в больницу в Гринвиче незадолго до полудня. Бен как раз оформлял в регистратуре свою выписку.

— Я думаю, что заключенные, покидая стены тюрем, заполняют меньше бумаг, — пошутил он, указывая на стопку документов.

— Вы — юрист, и вам, наверное, не привыкать к подобным процедурам, — ответила Нина, подходя к нему.

Они находились в канцелярии больницы — уютной, хорошо обставленной комнатке, стены которой украшали современные картины. Бен сидел за столом дежурной — пожилой энергичной женщины, углубившейся в изучение заполненных им многостраничных форм, которые так любят в больницах и страховых компаниях.

— И вы, должно быть, не первый раз держите в руках акт о дорожном происшествии, — предположила она.

— Да, но я первый раз вижу на нем свою фамилию, — улыбнулся Бен и вдруг понял, что очень рад видеть Нину и что эта радость никак не связана с ее обещанием поговорить о чем-то важном. — Я думаю, что скоро закончу.

— О, не торопитесь. Мелвин ждет в машине, а продукты мы упаковали в термоизоляционные коробки, — успокоила его Нина. Она волновалась по пути в больницу, опасаясь, что они оба испытают чувство неловкости при встрече, но все получилось так легко и естественно, что ее напряжение исчезло. — Я сказала Мелвину, что ему придется немного подождать. Честно говоря, я рассчитывала найти вас еще в палате.

— Поскольку мне нечем было заняться с утра, я решил одеться и выписаться из больницы, — Бен был одет в джинсы, бледно-голубой джемпер и белую рубашку. На ногах у него были кроссовки известной фирмы, а аккуратно сложенный плащ был перекинут через спинку стула. Если не принимать в расчет ссадины и синяки на его лице, он выглядел так, как будто собрался на загородную прогулку. — И кстати, кто такой Мелвин?

— Он работает сторожем у Клиффа и Мариссы Дугласов и попутно выполняет обязанности шофера. Он отвезет нас в ваш домик, затем вернется к Дугласам. После того как мы пообедаем и поговорим, я позвоню ему и он приедет, чтобы забрать меня.

— Так вы на самом деле не умеете водить машину? — изумился Бен.

Нина отрицательно покачала головой и собралась ответить, но ей помешала дежурная.

— Ну вот, мистер Уортон, — бодро объявила она, вручая Бену его медицинский страховой полис, копии всевозможных актов и бутылочку с лекарством. — Когда вернетесь в Нью-Йорк, обязательно побывайте у своего лечащего врача. А теперь можете идти, и советую вам хорошенько пообедать, — улыбнулась она.

Бен неловко поднялся со стула. Нина помогла ему надеть плащ, стараясь не прикасаться к нему, чтобы не причинить боль.

— Если бы я знал, что меня ждет такое обслуживание, я бы давно свалился к вашим ногам, — сказал Бен, когда они, попрощавшись с дежурной, выходили из приемного покоя больницы.

Нина рассмеялась и решила отнестись к словам Бена, как к шутке.

— Это еще не все, — сообщила Нина, когда они вышли на улицу. — Я захватила с собой карету.

Бен, не веря своим глазам, посмотрел на сверкающий лаком и хромированными деталями «крайслер-империал» и расхохотался.

— А я-то думал, что мне придется забираться в «рэйнджровер», в котором вы тогда были на шоссе.

— Разве я могла поступить так с вами? — Нина пристально глянула на своего спутника. — Мелвин, это мистер Беннет Уортон, — познакомила она мужчин.

— Рад узнать, что вы так быстро поправились, мистер Уортон, — отозвался Мелвин, высокий шестидесятилетний мужчина. — Усаживайтесь поудобнее, и я вас отвезу в усадьбу Эллиманов.

Нина первая уселась на заднее сиденье «крайслера», готовая помочь Бену, если в этом возникнет необходимость. Но Бен справился самостоятельно, хотя его лицо и исказила гримаса боли.

И Бен, и Нина понимали, что машина — не самое подходящее место для беседы на личные темы, поэтому вначале поговорили о погоде, благо день выдался великолепный, а затем Нина рассказала о том, как они с Мариссой в пятницу ехали из Нью-Йорка, опустив, естественно, некоторые подробности их беседы.

Наконец Мелвин свернул на частную дорогу, обсаженную высокими кленовыми деревьями, и вскоре они подъехали к симпатичному трехэтажному белому домику с темно-зелеными ставнями. Выйдя из машины, Нина не смогла скрыть своего восхищения. Бен отдал Мелвину ключ от черного входа и, когда тот туда направился, нагруженный сумками с продуктами, повел Нину к застекленной двери.

— Вы помните, что я сразу усомнился в окончательности вашего ответа? — спросил он, вставляя ключ в замочную скважину.

Как и в первую встречу, Бен почувствовал, что ему очень нравится Нина. Она не суетилась, не задавала ненужных вопросов, но по ее глазам и выражению лица Бен ясно видел, что она беспокоится о нем. Однако Бен понимал, что Нина не могла изменить свое решение только потому, что он стал жертвой дорожного происшествия. Она рассудительная женщина и приняла решение не под влиянием эмоций.

— Я рад, что вы как следует все обдумали, — добавил он.

— Сразу о делах. Мы ведь даже не успели войти в дом, — пожурила его Нина. Конечно, она все помнила. Как можно было забыть выражение глаз Бена, когда она собралась покинуть ресторан. Возможно, тогда и зародились первые сомнения в окончательности ее ответа. И, пожалуй, первый раз в жизни Нина пожалела о том, что не умеет водить машину. Кто знает, о чем бы они могли поговорить, если бы она сидела за рулем по дороге сюда? Но всему свое время, а в том, что они сидели рядом на заднем сиденье, тоже были свои преимущества. Иначе бы мысли о Бене мешали бы ей следить за дорогой. Нечего торопить события, вновь напомнила себе Нина.