Элеанор Браунлей - Голос сердца

«Мы», — взволнованно подумала Нина. — «С каких пор он стал говорить о нас „мы“? Может быть, таким образом Беннет Уортон назначает мне свидание? Хотя, возможно, он не придает посещению кинотеатра и последующему ужину такого значения. Я не должна выглядеть ни чересчур пассивной, ни чересчур оживленной…»

— Я с удовольствием поужинаю с вами, — улыбнулась Нина.

— А что вам больше нравится: ужин после концерта или сначала вкусная еда, а потом пища духовная? — спросил Бен, держась ближе к ней. Хотя со стороны они выглядели обычной прогуливающейся парой и не привлекали к себе внимания, было во взгляде Бена что-то такое, что заставило душу Нины распахнуться ему навстречу. — Завтра в «Линкольн-центре» концерт из произведений Моцарта.

— Я люблю Моцарта.

— Мы можем поужинать перед концертом.

— Вы назначаете мне первое свидание? — голос Нины звучал спокойно, хотя у нее дыхание перехватило от радости.

— Собственно говоря, это будет второе свидание. Первым можно считать наш сегодняшний поход в кино, — отозвался Бен. — Ведь нашу первую встречу никак нельзя назвать свиданием.

— Верно, — согласилась, смеясь, Нина, — а воскресный обед был скорее…

— Благотворительной миссией? — улыбнулся Бен. — Я был бы счастлив отплатить вам тем же.

— Спасибо за приглашение, — поблагодарила Нина, чувствуя себя на седьмом небе от радости. — Я обожаю кино и концерты.

— Где вы хотите пообедать? — спросил Бен, когда они повернули в направлении Третьей авеню.

— Я бы с удовольствием съела стейк! Во время ленча кусок не шел мне в горло, и теперь я бы хотела поесть как следует, тем более в такой приятной компании.

— Только обещайте не заказывать рыбу, — Бен не мог припомнить женщины, которая бы призналась, что хочет съесть стейк.

— Рыбу в стейк-хаусе — никогда! — рассмеялась Нина. Ее очень удивили слова Бена. Интересно, какого типа были женщины, которых он водил по ресторанам? — Родители научили меня заказывать блюда, на которых специализируется ресторан. Те же, кто заказывает мясо в рыбном ресторане — или наоборот, — получают то, что заслуживают.

Смеясь, они перебежали Парк-авеню, пока не погасли огни светофора. Остановившись на тротуаре, Бен и Нина посмотрели друг на друга. Хотя они провели наедине не более получаса, за это время удача начала улыбаться Нине. Рухнули барьеры, исчезли противоречия и открылась новая дорога, которую они могли бы пройти вместе.

— Итак, сначала смотрим кино, — наконец сказал Бен, — потом идем в ресторан и съедаем первоклассное филе.

— Сгораю от нетерпения, — ответила Нина, и эти слова соответствовали состоянию ее души. — Дело сдвинулось с мертвой точки, и я наконец чувствую себя готовой к битве.

— Не хотите зайти и выпить чашечку кофе, — спросила Нина вечером в пятницу, отпирая дверь своей квартиры.

Накануне они распрощались в вестибюле в присутствии привратника, старательно не обращавшего на них внимания, но сегодня Бен вошел в лифт вместе с Ниной, продолжая делиться впечатлениями о только что завершившемся концерте.

— С удовольствием выпью кофе и проведу в вашем обществе еще несколько минут. Не буду злоупотреблять вашим вниманием, потому что завтра рано утром я должен отправиться в Бостон, — объяснил Бен. Ему не терпелось увидеть гнездышко Нины. На своем веку он уже повидал достаточно квартир одиноких женщин, но сейчас предчувствовал, что его ждет что-то особенное.

— Не волнуйтесь, моя кофеварка работает со скоростью света, — пошутила Нина, входя в просторный холл.

Пока она убирала их плащи в шкаф, Бен с любопытством огляделся по сторонам. Одна стена холла была зеркальной, а вторую украшали рисунки, вставленные в рамки. В основном это были модели одежды тридцатых-сороковых годов, среди которых выделялись четыре акварели, представлявшие собой изображения кустов роз.

— Очень любопытные работы. Где вы их нашли?

— В Йорквилле. Владелец магазинчика сказала, что, возможно, это работы Сесиля Битона, но на рисунках нет подписи автора. Но для меня это не имеет никакого значения, — улыбнулась Нина. — Кухня вон там. Вы любите швейцарский кофе с шоколадом и миндалем?

Нина провела Бена через комнату, которая представляла собой одновременно и библиотеку, и столовую. Окрашенные в серебристо-голубой цвет стены приятно гармонировали с темно-голубым ковром. У окон стоял круглый стол. В комнате было очень уютно, но Бен ничего не успел толком рассмотреть, потому что Нина поспешила прямо на кухню и начала варить кофе.

— Не торопитесь, — сказал Бен, когда Нина открыла дверцу холодильника, чтобы достать пакет с кофе, и он увидел полки, набитые всевозможными продуктами.

— А я и не тороплюсь, но хочу сначала сделать все, а потом уже побеседовать с вами.

— Я могу чем-нибудь помочь?

Нина хлопотала на кухне, стараясь не испачкать свое элегантное шелковое платье, отделанное асимметричным рядом пуговиц.

— Не в этот раз, — улыбнулась она.

— Вы предвкушаете нашу следующую встречу? — поинтересовался Бен. В глазах его сверкали искорки смеха.

— Поживем — увидим, не так ли? А сейчас я хотела бы задать вам один вопрос. — Нина вставила вилку в розетку и оперлась о стол, глядя прямо в лицо Бену. — Почему мы с вами не встретились ни разу после того обеда в ресторане?

— Вы спрашиваете, почему не позвонил вам первый? — Бен удивленно вскинул брови.

— Об этом мы поговорим позднее, и вы совершенно напрасно сидите с таким довольным видом, — ужин был восхитительным, концерт — великолепным, и вечер прошел столь удачно, что Нина решила задать вопрос, на который бы не посмела отважиться всего неделю назад. — Я имела в виду, почему мы за эти шесть недель не встретились случайно где-нибудь на улице. Я узнала, что вы живете всего в четырех кварталах от меня. Или вы никогда не посещаете супермаркет и химчистку?

— Естественно, что я там бываю, но должен признаться, что никогда не видел вас, стоящей в очереди у касс в супермаркете.

— Возможно, что мы просто не смотрели по сторонам в надежде увидеть друг друга, — ответила Нина, вспомнив слова Мариссы. Подруга оказалась права.

— Обсудим это потом, — предложил Бен, не сводя глаз с сияющих в лучах света хрусталиков, окружающих крупные жемчужины в серьгах Нины. — Дело в том, что моей квартирой сейчас занимается дизайнер и я живу в Хэмпшир-Хаусе.

— Мне очень нравится это здание. Ваши окна выходят на парк?

— Я живу на четырнадцатом этаже и в хорошую погоду вижу практически весь Сентрал-Парк. С нетерпением жду, когда на деревьях появится листва.

— Представляю, какой открывается вид из окон вашей квартиры. Кто занимается отделкой?

— Никто. Там сейчас устраняют последствия модернизации, — ответил Бен и коротко объяснил, во что превратилась квартира, когда к ней приложила руку художница по интерьеру, больше всего озабоченная проблемами охраны окружающей среды. — Мне пришлось получить разрешение от комитета здания на переделку, и сейчас квартире возвращают прежний вид. Дизайнер увлеклась до такой степени, что даже установила фильтры для очистки воды.