Элеанор Браунлей - Голос сердца

— Но ведь они постепенно выходят из моды?

— Не цветы и конфеты выходят из моды. Просто люди считают, что могут придумать что-нибудь получше. Помнишь, что я сказала во время нашей первой встречи?

— Что все любят милые вещи, хотя и не каждый признается в этом, — ответил Бен.

— Так ты даже запомнил, о чем я говорила!

— Ты обладаешь способностью очень четко выражать свои мысли и точно знаешь, что хорошо, а что плохо, — заключил Бен.

— Ты говоришь о нашем деловом общении по вопросам наследства Патриции или о наших личных отношениях? — спросила Нина с улыбкой, обрадованная его словами.

— И о том, и о другом, — ответил Бен и вновь поцеловал ее. — Похоже, что мы подходим друг другу, и я хочу, чтобы между нами все сложилось наилучшим образом, — добавил Бен.

Ему было пора уходить и, собираясь произнести слова прощания, Бен вдруг подумал о Патриции. Она бы не только одобрила их поведение, но обязательно бы велела подать шампанского!

— Я все хотел спросить, как давно у тебя эта квартира?

Был воскресный майский вечер, и они сидели в ее уютной комнате за обеденным столом. Нина очень тщательно подготовилась к первому ужину наедине с Беном в своей квартире. Она накрыла стол старинной камчатной скатертью. В центре поставила серебряный кувшинчик с розами, прекрасно сочетающийся с посудой из старинного костного фарфора.

— Я переехала сюда вскоре после того, как создала свою фирму. Мы с матерью начали действовать друг другу на нервы — сказывалась трагедия и бесконечные судебные процессы. А это здание мне всегда нравилось, и, кроме того, оно находится недалеко от моего офиса.

За прошедшие пять недель Бен многое узнал о Фрэнсис Своуп. Нина и мать были очень близки, они доверяли друг другу, не проходило дня, чтобы они подолгу не беседовали по телефону и как минимум раз в неделю обедали вместе. Но Бену пока не удалось познакомиться с Фрэнсис. Она уехала в продолжительную деловую поездку в Лос-Анджелес как раз перед тем, как они с Ниной начали встречаться более-менее регулярно. «И к ее возвращению, — подумал Бен, — будет или серьезный повод для встречи с ней или… встречи не будет совсем». Он наслаждался прекрасным ужином из жареной курицы, шпината в сливочном соусе и картофельного салата. Такие кулинарные способности были для него еще одним приятным открытием в Нине.

И теперь, глядя на женщину, которая все больше притягивала его к себе, Бен не мог понять, почему он все-таки временами не одобряет ее поведения? Он осознавал, что в Нине воплощены многие черты, которые привлекали его в женщинах, но ей недоставало чего-то такого, к чему он стремился, когда был еще юношей. Почему Нина так равнодушна к чужим проблемам? Когда Бен спросил, что она сделает, когда увидит в журнале статью о проблемах современной женщины, Нина рассмеялась и ответила, что тут же перевернет страницу. Или занятие антикварным бизнесом помогло ей понять, что все эти крики и протесты в конечном итоге мелочи, на которые не стоит тратить свое бесценное время? И может быть, он сам сыт по горло подобным поведением своей бывшей жены?

— Больше не могу, — неожиданно для себя самого пробормотал Бен.

— Не можешь что? — переспросила Нина, опуская бокал с вином. — Не хочешь еще шпината или картофельного салата?

— Нет, спасибо. Все очень вкусно, но я уже сыт.

— Шпинат я купила готовый, но картофельный салат приготовила сама. Он должен обязательно постоять ночь в холодильнике, только после этого приобретает настоящий вкус, — пояснила Нина.

В последние пять недель она чувствовала себя счастливее, чем когда бы то ни было, но временами возникало тревожное ощущение, что Бен отстраняется от нее. В глазах его появлялось отрешенное выражение, а лицо становилось настороженным, как в день их самой первой встречи. Чувствовалось, что Бен никак не мог решить какую-то сложную проблему, мешающую их отношениям.

— Но я не думаю, что тебя интересуют кулинарные премудрости, — добавила Нина, глядя на Бена, слегка прищурившись, и мысленно прикидывая, чем может быть вызвано подобное поведение. — Какие-нибудь осложнения в деле о наследстве? Наверное, Оливер сообщил тебе какую-нибудь ужасную новость и ты выбираешь удобный момент, чтобы сказать мне о ней?

— Ничего подобного. Ты права, факта усыновления твоего отца Своупами в Калифорнии не установлено, — поспешно заверил ее Бен. — Я сейчас размышлял о телефонном разговоре с Меган. Она позвонила как раз перед тем, как я собрался уйти из офиса.

— Твоя бывшая жена сказала что-нибудь важное? — поинтересовалась Нина. Ей хотелось бы узнать побольше о женщине, на которой Бен женился, будучи студентом юридического факультета.

— Меган отозвалась о Патриции как о старой ведьме, у которой неизвестно откуда вдруг появилась внучка.

Как и предполагали Нина и Бен, Беба МакГенри Поуст в присущей ей изысканной манере молниеносно распространила новость о том, что Нина приходится родной внучкой Патриции. Через семьдесят два часа после их неожиданной встречи в офисе Оливера телефон Нины стал звонить беспрерывно.

На ее счастье, в начале апреля произошли три грандиозных скандала, и именно они заняли места на первых страницах газет. А новость о том, что у недавно умершей известной художницы по интерьеру был незаконнорожденный сын, не распространилась далее определенного круга.

Но это был именно тот узкий круг людей, с которыми Нина общалась и вела свой бизнес.

Теперь, когда джинна выпустили из бутылки, путь к отступлению был отрезан, и Нина понимала, что возврата к прежней жизни не будет. Допусти она сейчас какую-нибудь оплошность, ей это припомнят через много лет. Теперь Нина оказалась в центре внимания и должна была вести себя очень осмотрительно.

Вопрос о наследстве Патриции был далеко не урегулирован, и Нине оставалось только сдержанно улыбаться, по возможности помалкивать и ничего не обещать. И даже с близкими друзьями она старалась избегать разговора о наследстве.

К сожалению, надежды Нины на то, что вопрос о наследстве Патриции не привлечет к себе большого внимания, не оправдались. Когда одни громкие скандалы утихли, а новых пока не разразилось, некоторые журналисты вновь заинтересовались судьбой состояния Патриции Росситер. И разговоры об этом были неизбежны. Хотя репортеры и не толпились у входа в ее здание, телефонных звонков было предостаточно и Нина была вынуждена установить автоответчик.

— Я понимаю, что Патриция и Меган не были подругами, — Нина заставила себя улыбнуться.

— Они едва удерживались от единых замечаний, когда встречались друг с другом. А уж за спиной таких навешивали эпитетов… «претенциозная старая ведьма», «маленькая дрянь» и так далее…