Алекс Стрейн - Её Величество Любовь

Ты моя половинка, часть меня, моя жизнь.

Они замерли, ощущая связь, которую никто и никогда уже не сможет разорвать. Невидимые силы объединили их. Осознание этого факта вызвало в душе Грея волну почти непереносимой нежности.

Он не знал, сколько времени они просидели так. Ему показалось, что не более пяти минут. Он очнулся, словно кто-то толкнул его. Быстро взглянул на Кейт и похолодел. Ее глаза были закрыты, а бледные щеки имели сероватый оттенок. Сначала ему даже показалось, что она не дышит. Ледяной ужас пронзил его.

— Кейт, очнись… — Он осторожно потряс ее.

Она открыла затуманенные глаза.

— Что с тобой, милая?

— Горячо… там…

Грей опустил глаза. Его лицо залила такая же бледность — до синевы.

— Кейт…

— У меня кровотечение…

Грей все еще чувствовал себя так, словно его переехал сначала грузовик, потом электропоезд, а потом его раскатали асфальтовым катком. В его голове еще бился вопрос — что было бы, если? — с самыми кошмарными продолжениями, но Грей понимал, что самое страшное позади. И все перенесенные страдания ничто по сравнению с маленьким свертком, лежащим за стеклом в детской палате. Ничто по сравнению со спасенной жизнью Кейт. Он пережил день длиной в жизнь и сумел защитить и спасти свою семью. Теперь, неделю спустя, врач заверил его, что, несмотря на то что малыш родился немного раньше положенного срока, опасность миновала, состояние его сына и Кейт стабилизировалось.

Оторвавшись от стекла, Грей прошел в палату. Глаза Кейт были закрыты. Он осторожно присел рядом с ее кроватью, лаская взглядом ее лицо. Даже сейчас его трясло при воспоминаниях о том роковом дне. Он скорбел о погибшем друге: Рауль убил Чиви, когда охотился за Кейт. Они чудом избежали смерти. Но теперь все закончилось. Детектив, которому поручили расследовать это дело, заверил его, что Грей действовал в пределах необходимой самообороны. Вчера приезжала Ирена, полностью подавленная случившимся. Она рассказала ему, что при вскрытии тела Рауля обнаружили органическое поражение мозга. Возможно, именно этим объясняется его безумие. Ирена еще не скоро придет в себя от шока, она была раздавлена случившимся. Но сейчас Грей не хотел думать об этом. Для него главнее всего были жена и сын.

Его раздумья были прерваны Кейт. Он вдруг обнаружил, что ее глаза раскрыты и она наблюдает за ним. Грей наклонился и запечатлел на ее губах нежный поцелуй. Она ответила, и на несколько бесконечно долгих мгновений Грей отключился от действительности. Задыхаясь, он оторвался от ее губ.

— Теперь я верю, что ты идешь на поправку. Не могу дождаться, когда мы вернемся домой.

— Вернемся домой… — повторила она, и эти слова музыкой звучали в его душе. — Звучит великолепно.

— Но, может, мне не стоит дожидаться и порадовать тебя сейчас. У меня для тебя сюрприз.

Он протянул ей сверток. Кейт осторожно развернула шуршащую бумагу. Книга в суперобложке легла ей на колени.

— Ее вчера привез твой литературный агент. Очень словоохотливый парень… Знаешь, я обожаю Джима Ф. Хоука. Я уже прочитал все его книги, а эту на одном дыхании прочел за ночь. Она — лучшая.

Кейт молча смотрела на него.

— Ты всё знаешь, — выдавила она наконец. — Я имею в виду, что ты действительно знаешь всё.

— Да, — просто сказал Грей.

— Я думаю, это правильно. Я даже рада, что это произошло.

— У меня только один вопрос: почему любовные романы? Я имею в виду, почему ты тогда именно так ответила Алексу?

— Ну-у, — протянула Кейт, улыбаясь, — когда ты узнаешь, что девушка пишет любовные романы, что сначала тебе приходит в голову?

Грей ненадолго задумался.

— Что она сентиментальна, чувствительна…

— Хлопается в обморок при каждом удобном случае, — подхватила Кейт.

— И это тоже, — ухмыльнулся он, начиная понимать.

— Я чувствовала в Алексе что-то… что-то нехорошее, и поэтому мне вовсе не хотелось дать ему понять, что я девушка с характером.

Грей обнял ее. Его лицо стало серьезным.

— Да, я это уже понял.

Он поцеловал Кейт нежно и одновременно требовательно. Когда он оторвался от ее губ, их глаза встретились.

— Ты — мой подарок судьбы.

Ее глаза подозрительно блестели.

— Да, уж я еще тот подарочек.

— Кейт, я хочу сказать тебе одну вещь. — Его голос звучал торжественно, и она удивленно воззрилась на Грея. — Я понимаю и принимаю тебя такой, какая ты есть. Я думаю, что твоя жизнь была похожа на кусочки мозаики. Маленькие разнородные части — Синди, Ирена, твои книги, твои друзья по Интернету, — они никогда не составляли для тебя единую жизнь. Ты каждому отвела свою нишу. Как бы переходила из одной реальности в другую, не смешивая их и не допуская вторжения одной в другую. Ты думала, что, если что-то случится с одной из них, у тебя останутся другие и это не повлечет за собой цепочки горя и разрушений. Все твои жизни существовали сами по себе, и ты была в них рассыпана. Но теперь это закончилось. Ты обрела свой мир, и в нем будет место всем и всему. И, наверное, я ошибся только в одном. Я думаю, что лучшая книга Джима Хоука еще впереди.

— Говорила ли я когда-нибудь, что люблю тебя?

— Напомни-ка мне…