Мира Хьюстон - Предчувствие весны

С ума сойти, Роберт Грин в ее собственной ванной! Сказали бы Мелани об этом пару часов назад!

Присев на кровать, Мелани сняла трубку и набрала номер своей соседки Карен, чтобы узнать, не испугали ли ее поздние визитеры.

Карен подошла к телефону только после четвертого гудка.

— Да-а, — хрипловатым голосом протянула она. — Скажите мне что-нибудь непристойное.

Мелани не удивилась, услышав столь своеобразное приветствие, — Карен еще и не так могла поздороваться.

— С тобой все в порядке, Карен?

— Смотря что ты имеешь в виду, крошка, — невозмутимо ответила соседка. — Если ты имеешь в виду мою шею — то нет, не в порядке. Я с трудом держу голову.

Карен работала танцовщицей в кабаре и частенько жаловалась, что ее концертный головной убор из перьев, стразов и Бог знает чего еще весит не меньше десяти килограммов. После выступлений она с трудом могла повернуть голову. Карен тем временем продолжала:

— А если ты имеешь в виду, что кто-то сейчас стоит надо мной с пистолетом в руке… Вот уже чего нет, того нет. А жаль — встряска мне необходима.

Мелани невольно охнула, услышав про пистолет — слишком много потрясений за сегодняшний вечер, — и Карен это услышала.

— Мелани! — воскликнула она. — А с тобой-то все в порядке?

За одно мгновение в голове у Мелани пронеслось с десяток возможных ответов, но, поколебавшись, она по возможности спокойно произнесла:

— У меня все хорошо, Карен.

Мелани понимала, что не так-то просто будет в нескольких словах объяснить соседке все, что сегодня случилось. Одни лжеполицейские чего стоят! Ей просто хотелось услышать, что с Карен все в порядке и эти двое бандитов не запугали ее.

— Я слышала, что эти полицейские говорили с тобой, Мелани, — словно услышав ее мысли, сказала Карен и, усмехнувшись, добавила: — Скажи какой-нибудь пароль — «бананы», например, — если этот сумасшедший парень с пистолетом, которого они разыскивали, сейчас стоит рядом с тобой.

— Апельсины, — в тон ей шутливо ответила Мелани.

Карен было засмеялась, но почти сразу посерьезнела, уловив фальшь в голосе соседки.

— Постой, ты шутишь? Или правда что-то пытаешься сказать мне?

— Это долгая история, Карен. Завтра все объясню. А сейчас пойду выпью чаю.

— Нет, подожди! Что-то мне все это не нравится. У тебя что-то случилось?

— Завтра, все завтра.

— Эй, подожди. — Карен явно хотелось поговорить. — А как прошла твоя встреча выпускников?..

Но Мелани уже повесила трубку. Чаю ей и вправду хотелось. Мелани отправилась в кухню, поставила чайник на плиту и достала из шкафчика коробку с чайными пакетиками.

— Кому это ты звонила? — раздался за ее спиной голос Роберта.

От неожиданности Мелани вздрогнула и выронила из рук коробку. Пакетики рассыпались по полу. Мелани опустилась на колени, чтобы собрать их. Роберт не сделал ни малейшего движения, чтобы помочь ей.

Значит, он слышал, как она говорила по телефону. В таком случае глупо отрицать звонок.

— Не волнуйся, не в полицию. Я звонила своей соседке Карен. Просто… — Мелани запнулась, — просто, чтобы проверить, как она там.

Роберт подошел к ней. Мелани, сидя на полу, продолжала подбирать рассыпанные пакетики. Опасаясь поднять голову и встретиться с его недоверчивым взглядом, она видела лишь его босые ноги. Ботинки Роберт все-таки снял, а вот джинсы не решился, хотя они были мокрыми чуть ли не до колен. Роберт присел на корточки рядом с Мелани, поднял один из чайных пакетиков и протянул ей.

— Держи. Все в порядке, я верю тебе.

Мелани усмехнулась.

— Вот спасибо.

Но Роберт, казалось, не заметил ее сарказма.

— Я знаю, что ты не выгонишь меня, Мелани, — тихо сказал он. — Ты единственная, на кого я могу положиться.

Мелани хотела возразить: а как же родные? Но промолчала, вспомнив родителей Роберта — вечно отсутствующий дома отец и полусумасшедшая мать. Была еще сестра, но она ушла из дому сразу же, как окончила школу, и ее можно было понять. Мелани, еще когда училась с Робертом в одном классе, чувствовала, что под маской напускного безразличия и гордой независимости он тщательно прячет одиночество.

— Но ты же не видел меня целых десять лет, — сказала она.

Роберт улыбнулся. Улыбнулся настоящей искренней улыбкой, так что в уголках его глаз собрались легкой паутиной морщинки. Сердце Мелани замерло от этой улыбки. Ее губы неожиданно для нее самой прошептали:

— Поцелуй меня еще раз.

Роберт поднял с пола еще несколько пакетиков чая.

— А ты совсем не изменилась, — тихо сказал он.

Краска залила лицо Мелани. Не изменилась? Да она уже три месяца только это и пытается сделать!

— Это комплимент, — уточнил Роберт, внимательно следивший за выражением ее лица.

— Ты действительно считаешь это комплиментом?

Роберт пожал плечами.

— Во всяком случае, я хотел сделать тебе комплимент. А что, тебе показались обидными мои слова?

— Да нет. Извини, просто я сегодня сама не своя — столько событий.

Они одновременно потянулись к последнему оставшемуся на полу пакетику чая. Их руки встретились. Мелани почувствовала, что снова краснеет, и наклонила голову, чтобы Роберт не заметил этого.

Неожиданно он поднял руку и дотронулся до ее волос. Сердце Мелани учащенно забилось.

— Ты постриглась, — сказал он.

— Да, но это не все изменения. — От волнения голос Мелани звучал хрипло.

— Я не имел в виду перемены в твоей внешности.

— Да как ты можешь судить об этом! — возмутилась Мелани. — Прошло десять лет, и уж конечно я изменилась за это время! Ты разве не знаешь, что люди со временем меняются?

Роберт молча рассматривал Мелани. В наступившей тишине слышно было лишь его дыхание.

Самое обидное, что он прав, с горечью подумала Мелани. Конечно, Роберт слишком самонадеян, но все же надо признать, что он не ошибся в выборе убежища, — как и прежде, в школе, я готова сделать для него все, что угодно. В его присутствии я по-прежнему теряю волю.

Роберт отнял руку от ее волос. Мелани так хотелось прижаться щекой к его груди, ощутить его тепло, его запах, но она подавила в себе это желание, хотя и с большим трудом.

Все, что Мелани позволила себе, — это осторожно втянуть носом воздух — от Роберта пахло мылом, дождевой водой и кожей. Мужской кожей — необъяснимый, ни с чем не сравнимый запах силы и нежности.

Они молча продолжали рассматривать друг друга. Мелани отметила про себя, что Роберт не намного поправился за эти десять лет, и если десять лет назад его вполне можно было назвать костлявым, то теперь… Нет, он по-прежнему был худощав, но никто не назвал бы его тощим — его тело было поджарым, но мускулистым. Мелани уже успела почувствовать на себе силу его рук.

Собственно говоря, за десять лет в Роберте изменилось лишь одно — он стал мужчиной. И это привлекало Мелани вдвойне. Пора было признаться себе в том, что она, как и прежде, влюблена в него. Теперь это не было просто школьным воспоминанием — это была действительность.