Несси Остин - Врозь или вместе?

— Нам несут салаты! — сообщила она, заметив направлявшегося к их столику официанта.

— Отлично, — ответил Бернард.

Перед ними поставили тарелки и положили приборы.

Кэтрин лениво помешала салат вилкой.

— Сыр, по-видимому, отличный, — пробормотала она, накалывая кусочек брынзы. — Я определяю это по цвету.

— Будем болтать о разной чепухе? — поинтересовался Бернард.

Кэтрин вскинула голову, мгновенно забыв о салате, который вообще не хотела есть.

— Спорить тебе не нравится. Болтать о чепухе — тоже. — Она вздохнула. — О чем же мы будем разговаривать, Бернард? У тебя есть какие-нибудь особые пожелания?

Он посмотрел на пестрый салат на тарелке, раздумывая, над тем, есть ли действительно у него особые пожелания.

Обычно, общаясь с женщинами, он всегда старательно избегал серьезных бесед с признаниями и напрасными обвинениями. Сейчас же ощущал, что готов сам завести подобный разговор. И не понимал, что с ним происходит.

О чем конкретно спрашивать Кэтрин, он не знал. И почему-то опасался заводить с ней речь о чем-то основательном. Когда они обсуждали, что хотят получить друг от друга, именно она заявила, что должна сохранить независимость и свободу, что не желает возлагать на себя какие бы то ни было обязательства.

— Расскажи мне о своем замужестве, — попросил вдруг он.

Выражение лица Кэтрин резко изменилось.

— О замужестве? — переспросила она, растерянно моргая. — Для чего тебе об этом знать?

— Интересно услышать что-нибудь о мужчине, сумевшем завоевать твое сердце!

Как романтично сказано, с иронией отметила Кэтрин. От столь циничного человека, как Бернард Тарлингтон, она не ожидала услышать столь красивых слов о супружеских отношениях. Наверное, в их с Барбарой жизни и присутствовали такие элементы, как завоевание сердца. Их же с Фредди история была совсем иной.

— Разве ты не знаешь о том, что после развода люди не могут давать друг другу объективную оценку? — спросила она.

— Ты ненавидишь своего бывшего мужа?

Кэтрин покачала головой.

— Нет, вовсе нет. Ненавидеть его не имеет ни малейшего смысла. Это было бы глупо и смешно с моей стороны.

Она задумалась.

Фред обладал всеми теми качествами, которые, как ей когда-то казалось, могли бы стать прекрасным фундаментом для создания семьи. Она испытывала по отношению к нему уважение, восхищение и симпатию, то есть то, чего, по ее мнению, было вполне достаточно, чтобы выйти за него замуж.

Их проблема заключалась в том, что им не хватало страсти, любовного огня.

Кэтрин боялась проявлять свой темперамент. Она на собственном опыте убедилась однажды в том, что горячие и пылкие женщины интересуют мужчин лишь временно. Что с такими они лишь забавляются, женятся же на терпеливых и кротких, как Барбара.

Потому-то она и утаивала свою страстность от Фреда. Но именно с ним это не представляло для Кэтрин особого труда.

Он говорил ей, что влюблен в нее, как в прекрасного человека. Временами ей это льстило, но вскоре оба они убедились, что одного этого недостаточно для поддержания глубокой любовной связи между мужчиной и женщиной.

— Мы с Фредом — две настоящие противоположности, — задумчиво пробормотала Кэтрин. — Он помогал мне обуздывать свою взбалмошность, а я ему — быть живее. Я почитала его постоянство, а ему нравилась моя переменчивость, готовность на смелые, отчаянные поступки.

— Какой же он? — спросил Бернард.

Кэтрин так и подмывало сказать, что характер Фреда представляет собой комбинацию тех привлекательных черт, каких и в помине нет в нем самом. Но она оставила это при себе.

— Он спокойный, внимательный, целеустремленный, начитанный и умный, — медленно произнесла она.

— По-моему, это не твой тип.

— Спасибо! — воскликнула Кэтрин, кривя губы. — Что ты имеешь в виду? Думаешь, мне не подходят умные? Или целеустремленные?

— Ты меня неправильно поняла, — спокойно пояснил Бернард. — Мне кажется, та характеристика, которую ты дала Фреду, — далеко не лучшее, что мужчине хотелось бы слышать от своей женщины.

— А что же ему хотелось бы слышать? — спросила Кэтрин, ухмыляясь. — Что он подобен рвущемуся в бой быку?

В глазах Бернарда отразилась злость.

— Таким ты видишь меня. Я прав?

— Отчасти да, — честно призналась Кэтрин. — Но ты тоже очень умен. А вообще-то я согласилась идти с тобой в ресторан вовсе не для того, чтобы сравнивать тебя со своим бывшим мужем.

Бернард откинулся на спинку стула.

— Почему у вас нет детей?

Кэтрин закусила губу.

— Бернард, ты задаешь мне слишком личные вопросы. Ты так не считаешь?

Он взял ее руку.

— Разве то, что существует между нами, не дает нам права знать друг о друге даже столь интимные подробности?

Кэтрин пожала плечами.

По-моему, мой друг начинает смешивать два понятия — сексуальная близость и духовная, подумала она. Но, поразмыслив, решила, что это не столь важно. Почему бы мне действительно не рассказать ему правду? В конце концов у него есть сын. Взрослый сын. Мои откровения ничего не изменят.

— Естественно, мы с Фредом собирались обзавестись детьми, — заговорила она. — Нам мешали это сделать различные обстоятельства: поначалу мы жили в крохотной квартирке, потом очень много работали. — Она печально улыбнулась. — А когда и жилье, и деньги, и даже свободное время у нас появились, мы поняли вдруг, что больше не испытываем друг к другу ничего серьезного.

— И сразу развелись? — изумленно спросил Бернард.

— Нет, конечно! — Кэтрин усмехнулась. — Мы ходили к психологам и другим специалистам, долго пытались разобраться в сложившейся ситуации. — Она выдержала паузу. — Все разрешилось само собой. Фред повстречал другую женщину. Сейчас они вместе.

— Женаты? — поинтересовался Бернард.

— Нет, — ответила Кэтрин. — Оба они считают вступление в брак никому не нужной и старомодной затеей. У них много увлечений, интересная работа, а детей заводить они не хотят.

— А ты…

Бернард был вынужден прерваться — к их столику подошел официант. Он принес ароматные креветки в соусе, поставил их на стол и забрал почти нетронутые салаты.

— А ты? Ты тоже думаешь, что вступление в брак и дети — это не важно и старомодно? — спросил Бернард, когда официант удалился.

Кэтрин пожала плечами.

— В настоящий момент я не задумываюсь об этом. Нет такой необходимости.

Теперь моя очередь задавать вопросы, подумала она, но медлила.

Бернард не был в нее влюблен, поэтому мог запросто завести с ней беседу о чем угодно. Для нее же решиться спросить его о том, о чем он только что расспрашивал ее, было невероятно сложно.

Допив остатки шампанского и набравшись храбрости, она все же попросила:

— Теперь ты поведай мне о своей семейной жизни, Бернард.