Роуз Эллин - Тепло твоих рук

— Вы правы, мисс О’Рурк. Похоже, вы сомневаетесь в этом, однако у Энни интересная, счастливая жизнь и масса друзей. — Повернувшись к Келли спиной, он рывком открыл дверцу машины.

Брент Логан мог сесть в свой шикарный автомобиль и уехать, а Келли — промолчать и положить всему этому конец, но она никогда не обижала животных и всегда сострадала людям. Возможно, Энни не вернется сюда, и Келли не придется иметь дела с надменным Брентом Логаном, но она снова представила себе тоскливое личико девочки, смотревшей на лошадей, на пастбище за ареной для выездки, и не выдержала:

— Если вы и со своей дочерью держитесь так же высокомерно, как со мной, нет ничего странного в том, что она стремится убежать туда, где ее уважают.

Гневные слова Каллахан О’Рурк возымели действие. Не успев усесться в автомобиль, Брент замер, держась за дверцу. В его власти было не подпускать Энни и близко к конюшням и больше никогда не подвергаться нападкам Каллахан О’Рурк, но он ни за что не оставил бы последнее слово за этой женщиной. Выпрямившись, Брент повернулся к ней и увидел изумрудные глаза, полные энергии и огня. Мгновение Брент смотрел на Келли, пораженный тем, что она так сказала, ничего не зная ни об Энни, ни о нем. Оказывается, он глубоко заблуждался, размышляя об отношении дочери к лошадям. Осознав это, Логан внутренне содрогнулся. «Во всем виноват ты сам, и прежде чем ехать сюда, следовало поговорить с Энни».

Брент признался себе, что конюшня выглядит гораздо приятнее, чем он предполагал. Логан думал, что увидит заезженный трейлер и убогий сарай, а остановился возле двухэтажного бревенчатого дома с тюлевыми занавесками на окнах и широким крытым крыльцом. Конюшня была недавно выкрашена в серый цвет, а площадка размечена белым. Пастбище, разделенное изгородями на правильные квадраты, имело ухоженный вид, а лошади, пасшиеся на большом лугу позади здания, казались спокойными и миролюбивыми — великолепная сцена для художника.

Невольно подслушав разговор Энни о работе с лошадьми, Брент расстроился. Ему и в голову не пришло, что одиннадцатилетняя девочка просто выражает свое желание. Впрочем, какая разница, Энни не станет одной из рабынь Каллахан О’Рурк, он найдет для дочери другое занятие.

Вздохнув, Брент оглядел мисс О’Рурк. У этой взбалмошной рыжеволосой женщины и посмотреть не на что — изодранный свитер с карикатурой оскалившейся лошади и надписью «Попадается навоз» да изношенные джинсы, которые давным-давно следовало выбросить на помойку. Внимание привлекали лишь необычные глубоко посаженные зеленые глаза, овальное лицо с правильными чертами и пламеневшие на солнце огненно-золотистые волосы. Келли надменно вскинула голову, видимо, стремясь выказать презрение к нему, и в этот миг показалась Бренту более возбуждающей и желанной, чем другие женщины, которых он когда-либо встречал. У Брента перехватило дыхание, и он тотчас постарался отметить все недостатки мисс О’Рурк — например, солому, застрявшую в кудрявой гриве волос, сердито сжатые губы, а также то, что от нее пахло навозом и лошадьми.

Брент понял, что поступил глупо, приехав сюда и наговорив лишнего. Мисс О’Рурк в отличие от него не знает Энни. Лошади, безусловно, пугают такую нежную девочку; она готова восхищаться ими с безопасного расстояния, но никогда не сядет на спину такой громадины.

Брент подумал, не стоит ли извиниться и тем самым положить конец этой смехотворной войне, но почему-то подозревал, что слова примирения не подействуют на Каллахан О’Рурк.

Развернувшись, Келли направилась к конюшне, но Брент устремился за ней, схватил за плечо и повернул лицом к себе.

— Мисс О’Рурк, я побеседую с дочерью, но ее счастье не ваша забота.

Глаза у Келли потемнели и округлились; сбросив его руку, она отскочила назад и тоненько свистнула. Не успел умолкнуть свист, как три огромные собаки выскочили из-за конюшни, уселись между Брентом и Келли, возле ее ног, и пристально уставились на гостя. Они не проявляли агрессивности, но Брент не сомневался, что, протяни он снова руку к их хозяйке, в него вцепятся крепкие белые зубы. Он отступил на шаг. Брент решил убраться от этой злобной женщины, пока окончательно не лишился рассудка. Заметив, как Келли беззвучно открыла и закрыла рот, он со смутным сочувствием подумал, что она просто не может произнести ни звука, ибо вне себя от его грубого поведения.

— По-моему, вам пора уходить, мистер Логан. — В глазах Келли светилась холодная злость. Она потянула к себе за ошейник одну из огромных собак, а две другие при этом тихо зарычали на Брента.

Он не мог не согласиться с ней. Смекнув, что теперь никакие извинения ему не помогут, Брент кивнул и вернулся к машине. Отъезжая, он смотрел в зеркало заднего обзора на Келли. Она стояла, как кельтская богиня войны, в вызывающей позе, ее огненные волосы развевались, подбородок был надменно вздернут. Келли провожала его взглядом, и потом весь день Брента преследовал ее образ.

В то мгновение, когда блестящий черный автомобиль Брента Логана свернул на окружную дорогу, Келли внезапно обмякла. Что-то в ней освободилось, как отпущенная тугая пружина. Этот человек с изысканной внешностью — самый обычный невоспитанный нахал, и она никогда больше не позволит ему говорить с собой таким тоном. Келли, повернувшись, пошла на пастбище. У нее не было времени оседлать Скутера и, забравшись ему на спину, она поскакала вперед. Келли старалась думать о лошади, о погоде, о чем угодно, кроме мужчины, так дерзко ворвавшегося в ее жизнь. Но даже когда она направилась вниз по тропе к ручью, мысли о Бренте Логане не шли у нее из головы, и, к досаде Келли, не все они были неприятными.

Добравшись до завода, занимавшего огромную территорию, Брент припарковался на отведенном ему месте, быстро прошел в свой кабинет, хлопнул дверью так, что задребезжали оконные стекла, и со свирепым видом спрятался за компьютер. Он провел здесь всего полгода и еще не обзавелся друзьями, поэтому сотрудники технического отдела не рискнули отрывать его от дела.

Брент сделал вид, будто глубоко поглощен новой схемой крыла, но его память снова и снова возвращалась к визиту в конюшни «Сомон-Крик». Каллахан О’Рурк, с ее грязной одеждой и растрепанными волосами, со вздорным характером и грубыми манерами, вызывала у Брента отвращение. Он никогда не позволил бы, чтобы такая женщина стала образцом для Энни. Глядя на чертеж на экране, Брент старался придумать подходящее занятие для одиннадцатилетней дочери, которое увлекло бы ее. Балет. Девочкам нравятся пачки и пуанты. В маленьком городке Сидар был хореографический центр, и Брент решил заехать туда по пути домой. Взглянув на чертеж, он удовлетворенно улыбнулся, нажал несколько клавиш и внес небольшие изменения. Расстроенный визитом к Каллахан О’Рурк, Брент рано ушел из офиса. Эта несносная рыжеволосая женщина утратит влияние на его дочь, если Брент найдет, что противопоставить ей. Скучая летом, Энни ездит с Уитни в конюшни — значит, пора найти дочери более интересное занятие. Брент сам разберется, что нужно Энни, и не нуждается в поучениях какой-то ковбойши. Приняв полгода назад предложение Стэнга по запуску нового завода, Брент надеялся, что Энни быстро привыкнет к новому месту. Последнее время он был занят хлопотами по переезду, а теперь пора уделить внимание единственному ребенку.