Энн Мэтер - Опасное очарование

Пол увлеченно говорил о чем-то с мистером Пэрришем и ничего вокруг не замечал. Вдруг, очнувшись, как ото сна, он потянул Джулию за руку и представил сначала мистеру Пэрришу, затем Мануэлю Кортезу.

Певец говорил с латиноамериканским акцентом, в котором звучали звенящие испанские нотки. От его тихого, низкого, сипловатого голоса Джулию бросило в жар.

— Добрый вечер, мисс Кеннеди, — лениво проговорил он, и на мгновение ее рука почувствовала прикосновение его прохладных, сильных пальцев.

— Скажите, пожалуйста, — Джулия отчаянно пыталась придумать, о чем спросить, — вы мексиканец или кубинец?

Пол с ужасом посмотрел на нее, а Кортез, ничуть не смутившись, спокойно ответил:

— Я мексиканец, но живу в Калифорнии. Джулия чувствовала себя ужасно неловко.

Она обожала этого певца, хотя почти ничего о нем не знала. Кортез — очень популярен, играет на многих инструментах и поет под гитару всеми любимые грустные индейские песни. На британском телевидении он появлялся редко, так как просил слишком высокие гонорары, и Джулия видела его лишь в американских шоу и покупала напетые им пластинки. Она считала, что ему лет тридцать пять, правда, морщинки, незаметные на экране, теперь отчетливо проступали на его лице, и Джулия про себя отметила, что они только придают шарма его и без того загадочному облику.

Пол пригласил мистера Пэрриша остаться и выпить с ними, но получил отказ. Его начальника тут же окружили большие шишки из «Феникс телевижн», и он почувствовал себя лишним. Вернувшись к столикам в буфете, молодой человек обиженно проворчал:

— Безобразие. Не дают спокойно поговорить с человеком.

Джулия молчала. Внезапно она почувствовала себя подавленной. Было так приятно беседовать с мистером Пэрришем и Мануэлем Кортезом!..

— Должно быть, все хотят с ним познакомиться, — задумчиво пробормотала она и резонно добавила: — Его ведь не каждый день встретишь. — Затем с улыбкой обратилась к своему спутнику: — Будет тебе, Пол. Не будь таким букой. Сам же говорил, ты здесь мелкая сошка, помнишь?

— Никогда я такого не говорил, — возмутился молодой человек.

— Ах да, это был Ларри, — примирительно заулыбалась Джулия.

— Я к своей работе отношусь гораздо серьезнее. — Слова подруги явно задели его за живое.

— Ну же, Пол. Не будь ребенком. Пойдем потанцуем. — Девушка нетерпеливо подергивала своими худенькими плечиками.

— Я не хочу танцевать, я хочу есть, — окрысился Пол, решительно направляясь к буфетным столикам.

Джулия тяжело вздохнула. В таком состоянии Пол невыносим. Каким-то образом она вызвала его негодование. Девушка не понимала, почему он так ревностно относится к своей работе. Скорее всего, он слишком серьезен.

В буфете она заставила себя проглотить несколько тартинок, жеманно улыбаясь чопорным старушкам, а молодежь тем временем хлынула на танцплощадку. Музыка становились все быстрее и заразительнее, тела извивались в причудливом танце, а Джулия, покусывая губы, издалека наблюдала за танцующими.

Вдруг Пол засиял, как серебряный поднос из коллекции ее отца, и спешно проглотил пирожное: не кто иной, как Нейл Пэрриш приближался к ним с бокалом шампанского, но в отличие от своего подчиненного, он не выглядел таким уж счастливым.

— Эй, Баннистер, спустись в холл и попроси шофера мистера Кортеза подождать. Боюсь, он задержится дольше, чем рассчитывал.

Джулии показалось странным, что мистер Пэрриш просто не позвонит ему, однако Пол, казалось, ничуть не удивился просьбе:

— Хорошо, мистер Пэрриш. Извини, Джулия. Я не надолго.

Молодой человек удалился, и девушке ничего не оставалось, как завести разговор с его начальником:

— Что-нибудь не так, мистер Пэрриш? Вы чем-то расстроены?

— Еще бы. Кое-кто здесь выпил слишком много шампанского и уговорил мсье Кортеза остаться на вечеринку. А он очень деликатен, чтобы отказаться.

Ехидно ухмыльнувшись, Джулия подумала: «Он явно не горит желанием брать на себя ответственность за подчиненных».

— Выпьете со мной? — Голос Пэрриша вывел девушку из задумчивости. — В конце концов, мне придется смириться с этим. Давайте тоже возьмем шампанского и обо всем забудем.

По правде говоря, у нее уже слегка кружилась голова от двух предыдущих бокалов шампанского и двух мартини, выпитых еще раньше практически на пустой желудок, но отказываться было неудобно, и она взяла бокал у проходящего мимо официанта. Лишь съев пару бутербродов с лососем, Джулия почувствовала себя лучше.

Праздно озираясь по сторонам, девушка заметила Мануэля Кортеза, тоже с бокалом в руке, увлеченно рассказывающего собеседникам о своей работе. Почувствовав на себе ее взгляд, он резко обернулся. Джулия вздрогнула, прочитав в его глазах почти нескрываемое сексуальное желание, и смутилась. Но еще долго она не могла успокоить неистово бьющееся сердце. Совершенно очевидно, что певец считает ее привлекательной. От этой мысли все в голове закружилось.

Казалось, прошла вечность, прежде чем вернулся Пол. Джулия даже забеспокоилась. Неужели так долго предупредить шофера? Или он потребовал объяснений, что почти невероятно. Ждать — его обязанность.

Нейл Пэрриш станцевал с ней несколько танцев, и, судя по завистливым взглядам, которые бросали на нее жены молодых сотрудников, она должна гордиться этим. «По крайней мере, Пол будет доволен», — сухо отметила она.

Вернувшись к буфету, девушка застала своего друга за разговором с еще одним продюсером, дородным лысеющим человеком, которого она уже видела здесь раньше.

Со скучающим видом Джулия побрела по залу, едва не натолкнувшись на Кортеза, чудом очутившегося возле нее. Его желтые кошачьи глаза лениво улыбались.

— Привет, — тихо сказал он. — Потанцуем?

— Вы… вы ко мне? — Джулия не верила своим глазам. Этого не может быть! Нет, только не с ней!

— А к кому же еще? — Кортез от души наслаждался ее замешательством.

Джулия обернулась и взглянула на Пола, внимательно наблюдавшего за ними с противоположного конца зала, и неожиданно для себя позволила Кортезу сжать рукой ее хрупкое запястье и потащить в центр танцплощадки. Ровная, ритмичная музыка из «горячей двадцатки» заполнила полутемный зал. Не замечая никого вокруг, Мануэль притиснул к себе девушку, положив одну руку на талию, другой крепко сжимая ее ладонь. Он был на голову выше Джулии. Пара медленно кружилась по залу среди молодежи, танцующей преимущественно поодиночке. Музыка гипнотизировала Джулию, почти лишая ее сознания, и девушке приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы оставаться в реальном мире под десятками пар любопытных глаз, неотрывно наблюдающих за ними. Никогда она не танцевала ни с кем, хоть отдаленно напоминающим Мануэля Кортеза. В нем было столько первобытного, животного магнетизма, что каждая клеточка ее тела бессознательно откликалась на прикосновения его рук.