Энн Мэтер - Семейные тайны

— О, папа! — Кэсс представляла себе, каково пришлось ее отцу.

— Да, как ты понимаешь, я пришел в ярость. Мне не оставалось ничего другого, кроме как сказать ему правду. Я был уверен, что Софи ничего ему не объяснила, и, когда я позвонил ей в Кальвадо, было очевидно, что решение Бена ее встревожило. Но кто-то же должен был ему сказать…

— Его бабушка, — неуверенно пробормотала Кэсс, и Гвидо вздохнул.

— Да, — кивнул он. — Мне следовало догадаться. Она никогда не одобряла наш брак.

— Почему?

Гвидо пожал плечами.

— Я остался для нее чужаком. Моему отцу принадлежали земли в долине, но он никогда там не бывал. Он предпочитал Геную, и только во время каникул в школе, а потом в университете мне позволяли приезжать к ним.

— Понятно. — Кэсс кивнула. — И ты… влюбился в Софи.

— Правильно. — Гвидо погрустнел. — Она была — и до сих пор остается — красивой женщиной. И после трагической гибели Франческо я воспользовался ее слабостью.

Кэсс изо всех сил пыталась понять его слова, но слишком много вопросов еще оставалось без ответа.

— Значит, вот почему ты ездил к Софи? — выдохнула она.

— Как ты думаешь, почему?

— Из-за Роджера? — еле слышно спросила Кэсс.

— Да, из-за Роджера, — тихо согласился Гвидо. — Но знаешь, он оказал всем нам большую услугу.

— Он?

— Конечно. Он заставил меня понять, каким глупцом я был все эти годы. — Гвидо снова вздохнул. — Помнишь, как ты проводила лето в Кальвадо? — Кэсс кивнула, не доверяя своему голосу, и Гвидо продолжил: — Я всегда считал, что ты — наша единственная надежда. Бен обожал тебя. Я знал об этом. Именно из-за тебя он остался в Лондоне и получил здесь докторскую степень. Я надеялся, что когда-нибудь он доверится тебе. Я даже думал, как чудесно было бы, если бы вы полюбили друг друга…

— Папа!

— Да, я знал. Он был намного старше тебя, но ты, по-видимому, всегда предпочитала его общество обществу своих ровесников. Твоя мать изводилась от ревности, это я знаю наверняка. И не только потому, что ты предпочитала Бена.

Кэсс была потрясена.

— Но я думала, что он мой брат!

— Да, теперь я все понимаю, — простонал Гвидо. — Софи рассказала мне, что случилось тем летом в Кальвадо. Ты никогда не связалась бы с Роджером, если бы не моя бестолковость.

Кэсс отстранилась от отца, желая обдумать услышанное. Теперь он говорил слишком быстро, и она не успевала за ним. Там, где прежде перед ней возникали только вопросы, теперь теснилось множество противоречивых ответов.

— Значит… — наконец выговорила она, — теперь ты собираешься сказать всем, что Бен не твой сын?

— Нет.

— Нет? — Кэсс чуть не поперхнулась этим словом.

— Нет. — Гвидо взял ее за подбородок и заставил взглянуть ему в глаза. — Я просто скажу тем, кому это надо знать, что я усыновил Бена. Что его отец погиб прежде, чем родился Бен, и потому, естественно, я всегда считал его своим ребенком.

— О, папа!

Лицо Гвидо смягчилось.

— Это тебя устраивает?

Кэсс кивнула.

— Ты и сам об этом знаешь.

— Ничего я не знаю, — бесстрастно возразил Гвидо, — кроме лжи, которую сообщил мне Филдинг о — как это он назвал? — твоей связи с Беном.

У Кэсс задрожали губы.

— Так ты не встречался с Беном?

— Нет. — Гвидо смутился. — Мне хотелось прежде увидеться с тобой. — Он искоса взглянул на дочь. — Но теперь мне кажется, что я совершил ошибку.

— Нет, — Кэсс отрицательно взмахнула рукой, — нет, я сама объясню Бену, если, конечно, этого еще не сделала его мать…

— Не сделала, — твердо ответил Гвидо. — Поверь мне, с ее стороны еще можно ждать неприятностей. Она вовсе не убеждена, что моя дочь — подходящая пара для ее сына!

— О, папа!

Кэсс бросилась к нему в объятия, одновременно смеясь, плача и бессвязно бормоча. Сегодня утром ей казалось, что забвение — это лучшее, на что она может надеяться. А теперь у нее появились новые желания. И отчаянная потребность осуществить их.

В аэропорту в Пизе она взяла напрокат машину и сама преодолела около восьмидесяти километров между Пизой и Флоренцией. Автострада была запружена транспортом. Наступил сезон отпусков, и Кэсс удалось попасть на самолет только благодаря связям отца.

Сама Флоренция тоже была забита машинами и автобусами с туристами. Кэсс с беспокойством думала о том, что она будет делать, если Бен куда-нибудь уехал.

День уже клонился к вечеру, когда она свернула наконец на Пьяцца-дель-Фьоре и припарковала взятую напрокат «ланчу» перед домом Бена. Неподалеку виднелся знак, извещавший о том, что стоянка в этом месте запрещена, но Кэсс решила не беспокоиться об этом раньше, чем потребуется. Окна квартиры Бена оказались открытыми, но, быть может, миссис Киприани решила проветрить квартиру. Кэсс уже столько раз появлялась здесь и выясняла, что Бена нет дома, что теперь невольно сомневалась в удаче.

Она так быстро поднялась по лестнице на нужный этаж, что у нее слегка закружилась голова. Только теперь Кэсс поняла, что весь день ничего не ела. В самолете она отказалась от еды, а после приземления даже не вспомнила о ней.

Кэсс показалось, что звонок неестественно долго отдавался эхом в коридоре после того, как она нажала кнопку. Может, потому, что в квартире пусто? Кэсс начала тревожиться. А вдруг Бен не подойдет к двери, хотя он и дома?

Она снова позвонила и ощутила легкую боль в виске при мысли, что Бен мог уехать в Кальвадо. А если не в Кальвадо, то куда-нибудь в другое место или даже в другую страну. Мысль о том, что, возможно, пройдут дни, прежде чем они сумеют увидеться, показалась ей невыносимой. А может, придется ждать даже недели, если Бен не оставил нового адреса. Теперь, когда университет закрыт и неизвестно, где искать коллег Бена, Кэсс понятия не имела, что делать.

Когда дверь вдруг открылась, Кэсс едва не лишилась чувств от радости. Но на пороге появилась совершенно незнакомая девушка, и тотчас вернулось мучительное чувство отчаяния.

— Si? — Девушка, на вид лет девятнадцати, без особого воодушевления смотрела на гостью. — Posso aiutarla [26] Чем могу помочь? (итал.) ?

Неужели эта девушка — подруга Бена? Кэсс была не в состоянии думать даже по-английски, не говоря уже об итальянском.

Девушка вздохнула.

— Che cosa desidera [27] Что вы хотите? (итал.) ? — произнесла она чуть громче, явно теряя терпение при виде тупости Кэсс. — Capisce [28] Вы понимаете? (итал.) ? — Она нахмурилась. — Parla italiano [29] Говорите по-итальянски? (итал.) ?

— Un ро, — наконец пробормотала Кэсс, подыскав подходящий ответ. — Немного.

Девушка кивнула.

— Вы англичанка, — заключила она покровительственным тоном и с заметным акцентом. — Вепе, чем могу помочь? Вы хотите поговорить с профессором Скорцезе?