Шарон Фристоун - Тяжкие сомнения

— Думай что хочешь, но это не изменит мою позицию. Я уеду сегодня же!

Мельком взглянув на наручные часы, Леонардо что-то лихорадочно просчитывал в уме.

— Сейчас у меня деловой завтрак, уверен, он не займет много времени, — вслух произнес он.

— Как только уйдешь ты, следом — и я.

— Я знаю, как сильно ты привязана к отчиму и его сыну. Оставайся здесь, иначе я сломаю им жизнь, — с мрачной мстительностью заявил Леонардо.

— Но почему?

Угроза ошеломила Сузан. Если Лео и Эдвард заодно, почему муж намерен испортить жизнь последнему? Впрочем, больше всего ее беспокоила безопасность Питера, а не его пронырливого, мерзкого сына. А если Леонардо узнает о пожертвовании пяти процентов акций больнице, положение компании станет и вовсе угрожающим.

— Потому что, сладенькая моя… — Леонардо снова посмотрел на часы, — у меня больше нет времени дискутировать.

Сначала она пыталась найти логическую связь между угрозой и уклончивым ответом, но потом ее всецело заняла мысль о высказанном ранее предупреждении. Даже события минувшей ночи не внушали ей теперь такого ужаса, как возможные несчастья в жизни отчима и крушение компании. До последнего момента Сузан не верилось, что человек, за которого она вышла замуж, может быть таким коварным, а точнее, просто подлым. Но сейчас, глядя в безжалостные глаза мужа, Сузан поняла, что он без зазрения совести выполнит угрозу.

— Я ясно выразился?

— Но ведь это чистой воды шантаж!

— А как расценить твое поведение, дорогая? Согласно брачному контракту в случае развода ты сможешь получить несколько миллионов фунтов. Ни одна женщина на свете не стоит так дорого.

Сузан не верила в происходящее. Все казалось ей кошмаром, который вот-вот закончится: она проснется, и окажется, что не было этой треклятой ночи, свадьбы и медового месяца.

Пытаясь скрыть растерянность, она заносчиво сказала:

— Я должна сегодня вернуться на фабрику. У меня скопилось много дел.

— Необязательно. Вчера мы с Питером долго говорили, и я понял, что Айлин взяла на себя все твои обязанности и прекрасно с ними справляется. Здесь есть телефон, так что, в крайнем случае, ты можешь давать… ценные указания и отсюда. Занимай любую комнату под кабинет. — Опять посмотрев на часы, Леонардо нежно потрепал жену по щеке и игриво добавил: — Постарайся не сильно скучать по мне, моя страстная строптивица.

― Ах ты… ты…

Но Сузан так и не договорила — у нее перехватило дух от возмущения.

— Шшш… — Леонардо приложил указательный палец к ее губам. — Не испытывай моего терпения. Последствия тебе могут не понравиться. Приготовься показать мне что-нибудь новое из твоего арсенала соблазнительницы. Вчерашний эксперимент мне пришелся по душе.

— Ты не смеешь приказывать, как и что мне делать! — задыхаясь от ярости, выпалила она.

— Мне дозволено делать все, и не забывай об этом, — твердо сказал он, и в глазах его зажегся предупреждающий огонек. — Будь дома, когда я вернусь, иначе горько пожалеешь.

— Постой! — Сузан схватила мужа за руку. — Ты не можешь бросаться такими серьезными угрозами, а потом взять и без объяснений уйти.

— Почему не могу? Ты же сама так поступила: сказала, что требуешь развода, и ушла из спальни, хлопнув дверью. Разве это не серьезный шаг?

― Но… но я…

— Что, не нравится такое положение вещей, да? Плохо, когда с тобой не считаются?

— Я не то хотела сказать.

Леонардо внезапно обнял жену за талию и притянул к себе.

— Сказать не сказала, но ведь подумала, — тихо произнес он, глядя на растерянное лицо Сузан. — Посмотри на все моими глазами. Я уснул, обнимая жену. Посреди ночи ты тихонько уходишь в кухню, а в кровать забирается другая женщина. Я похож на человека, отправляющегося в постель с собственной женой в ожидании, что скоро подойдет бывшая любовница?

Сузан пристально вглядывалась в подернутые грустью глаза мужа, стараясь найти в них подтверждение его словам и опровержение своим сомнениям. Но…

— Не знаю…

— Согласен, ситуация весьма подозрительная. Однако твоя версия не выдерживает никакой критики, — заключил он.

— Да, ты прав, — поспешила согласиться Сузан.

Ее так и подмывало сказать мужу о подслушанном разговоре. Но прежде следовало узнать все детали дела и самой разобраться во всем.

— Отлично! Тогда давай договоримся: мы оба забудем обо всем, что случилось минувшей ночью.

— Тебе это выгодно, но не мне.

— Не глупи, Сью. Неужели ты намерена вернуться в Саутендон-Си и сообщить своим близким и друзьям, что после месяца супружеской жизни собираешься развестись? Не забудь, о нашей свадьбе писали даже в американских газетах. Хочешь предстать перед всем миром в облике неудачницы или страдалицы с терновым венцом на голове? Тебе решать. Но я не позволю выставить меня ни в роли незадачливого мужа, ни в роли порочного тирана!

Сузан пристально всматривалась в лицо мужа, наивно полагая, что каменное изваяние дрогнет. Но увы…

Леонардо по-своему истолковал ее молчание.

— Слава Богу, у тебя достало ума не спорить. Это наша первая ссора и, будем надеяться, последняя. Меня восхищает в тебе цельность натуры, собранность и интеллект. Забудем прошлую ночь и начнем все сначала, — бесстрастно предложил Леонардо.

— С этого разговора? — язвительно поинтересовалась Сузан.

— Нет, не с него, а вот с…

Последние слова он произнес невнятно и, наклонившись, прильнул к ее губам.

Готовая к отражению любого нападения, Сузан никак не ожидала столь нежного и тревожащего душу поцелуя. По телу ее разлилось тепло, ноги обмякли, рассудок помутился… Но Леонардо прервал поцелуй в тот самый момент, когда ей больше всего хотелось продолжения.

— Ах, если бы у меня было время, — хрипло пробормотал он, ласково глядя на жену и порывисто прижимая ее к себе.

Не было никаких сомнений в его желании заняться любовью сейчас же: об этом говорили и горящий взгляд, и прерывистое дыхание.

Сузан сдавленно вздохнула, и это не утаилось от внимания Леонардо.

— Больше никаких разговоров об отъезде. Ты, как и я, жаждешь близости, и готова отдаться прямо здесь, на полу. Поэтому, прежде чем снова впасть в беспричинную ярость, уясни: меня капризами не проймешь, — предупредил он.

— Выражаясь твоими словами, таковы законы секса.

— Секс, любовь, называй как знаешь. Но не забывай, что можешь носить под сердцем нашего ребенка.

— Это невозможно, — буркнула она. — Утром я в этом убедилась.

К удивлению Сузан, муж оглушительно расхохотался.

— Так вот в чем причина твоего плохого настроения! Теперь все ясно: критические дни. — Широко улыбнувшись, он повторил: ― Забудь минувшую ночь, солнце мое. Я уже забыл. В твоем состоянии невозможно мыслить логично.