Долли Нейл - Дуэт влюбленных

— Может, я предложил недостаточно лестные условия? — сказал Никос, как ни в чем не бывало натягивая на себя шорты и рубашку.

— Меня совершенно не интересуют ваши условия, мистер Костаки, — холодно парировала Маджи. — Мы можем уже возвращаться? Я согласилась приехать сюда совсем не ради ваших «тонких» намеков.

Никос бросил на нее насмешливый взгляд.

— Храбритесь? Ну, ну. Вы жаждете секса так же, как и я, только не готовы самой себе признаться, — беспечно проговорил он, крепко взяв ее за запястье. Маджи попыталась высвободиться. — Не будьте ребенком. — Мятеж был мягко подавлен, и рука об руку они направились к машине.

Девушка решила не разговаривать с ним, хранила ледяное молчание всю обратную дорогу. Когда они наконец приехали в город, Никос повернулся и тихо сказал:

— О'кей, я приношу извинения… Мир, дружба… — Он клятвенно поднял руку. — Обещаю больше не приставать.

Маджи чувствовала, как горят ее щеки. Что я за дура — дважды в один день чуть не растаяла в его объятиях, а для него это всего лишь шуточки. В знак наступившего перемирия она протянула руку. На ее месте ни одна здравомыслящая женщина не думала бы о подобных ухаживаниях всерьез. Вот и ей лучше взяться за голову, чем распускать нюни или злиться.

Вскоре очарование пешей прогулки по городку и внешнее дружелюбие спутника оттеснили на задний план эпизод на пляже. Никто не остался бы безразличным к узеньким горбатым улочкам, увитым виноградной лозой изгородям, буйству цветов на окнах с распахнутыми ставнями.

Когда солнце покатилось к закату, Никос привел ее в «Маленькую Венецию». Здесь здания стояли на самом краю моря, и верхние этажи нависали над водой чудесными резными балконами. Они поднялись по узкой винтовой лестнице в уютный бар, откуда открывался потрясающий вид на заходящее солнце. И, словно аккомпанируя закату, чуть приглушенно звучала классическая музыка, удвоившая романтическое настроение, охватившее девушку.

— Что будете пить, Мадж? — негромко спросил Никос. Похоже, царившая в тот миг атмосфера подействовала даже на него.

— Все равно. Здесь так чудесно. — Она не смогла сдержать восторга и мимолетно коснулась его плеча. — Спасибо, что привели меня сюда.

— Это я должен благодарить, — улыбнулся Никос. Его глаза засветились на редкость нежной теплотой.

Официант принес виски с содовой и какой-то невероятный напиток для нее — бокал с бенгальским огнем, щедро сыпавшим свои разноцветные звездочки.

— За этот сказочный вечер! — произнесла Маджи после того, как погасла последняя искорка, храбро отхлебнула глоток и чуть не задохнулась: — Чересчур крепкий. Я к такому не привыкла.

Они посмеялись, потом в молчаливом согласии оба обратились к морю. Ярко-багряное солнце медленно опускалось к горизонту.

В баре за их спиной зазвучала новая мелодия. Девушка просияла.

— Россини — мой любимый композитор! Кажется, увертюра к «Сороке-воровке».

— Вам нравятся его увертюры?

Взгляд Никоса задержался на тонких чертах ее лица, на волосах, соперничающих цветом с заходящим солнцем.

— Обожаю. У меня их целая коллекция.

— Понятно. Характер человека почти всегда отражается в его внешности. Кошачьи глаза и огненные волосы выдают страстность вашей натуры. Вы романтичны, порывисты и иногда безудержны, как сама музыка Россини.

Маджи потупилась. Скорее всего, он прав, вернее угадал и сформулировал то, что она подспудно ощущала в себе. Управлять вихрем эмоций всегда не так легко, но она постоянно старалась держать их под контролем.

Сейчас это плохо получалось. Завораживали бездонные, темные глаза Никоса. От них невозможно оторваться. На мгновение закат и все вокруг перестало существовать. Остались только два человека во Вселенной, между которыми, казалось, возникало нечто невыразимо чудесное…

— Хотите, я попрошу поставить эту пластинку снова? — хрипло произнес Никос, когда наступила тишина. Она почувствовала — он имеет в виду не только музыку.

Маджи промолчала, отвела глаза. Просто не могла вымолвить ни слова. Всего за пару дней этот мужчина сумел нарушить не только душевное равновесие, которое девушка старательно оберегала, разбудил вулкан, дремавший до поры до времени. Он весьма недвусмысленно намекнул на страстность ее натуры, хотя подразумевал, конечно, сексуальность.

Маджи всегда считала себя довольно холодной, если не фригидной. Сексу и романам не было места в ее жизни. Может быть, потому что все ее существо нацелено исключительно на деловую сферу, в которой надеется преуспеть? Но стоило только мужчине настойчиво подступиться к ней, как вулкан заговорил? Собственное открытие потрясло Маджи.

В море на якоре покачивалась яхта Никоса Костаки «Барс». Названа точно в соответствии с характером хозяина, подумала с горечью Маджи. Барс — хищное, но терпеливое животное.

— Вам нужно побывать в опере на открытом воздухе в Вероне — такого просто нельзя пропустить. — Рука Никоса накрыла ее кисть, лежащую на столе. — Вы согласны? — спросил он низким горловым, чуть с хрипотцой голосом и поддразнивающе погладил большим пальцем ее ладонь.

В эту секунду девушка поняла: ей хочется сказать: «Да! Да!» Но она знала и другое — он просит о гораздо большем, нежели о вечере в опере, и, резко высвободив руку, вскочила.

— Пора идти. Дороти, наверное, заждалась. Я нужна ей.

— Не только ей, — насмешливо бросил он и предупредительно подхватил под локоть.

Музыка Россини сопровождала их, пока они спускались по ступеням бара, и отчетливо слышалась даже на берегу. Остановившись у кромки воды, Никос повернул Маджи к себе лицом, слегка придерживая за талию.

Девушка онемела. Почему в его словах ей чудится опасность в то время, как каждый взгляд и прикосновения обещают наслаждение, о котором можно только догадываться и которого втайне она страстно желает?

— Забавно. Для девушки, любящей полные огня и страсти увертюры… — Он наклонился, запечатлел легчайший поцелуй на ее макушке и только потом продолжил: — Вы слишком сдержанно даете авансы.

Маджи рассмеялась, ее натянутость испарилась.

— Боже, «сдержанный аванс» — отличная игра слов, Никос!

— Она дала результат — вы повеселели.

Держась за руки, они поспешили к катеру.

Дороти, не зная, когда молодые люди вернутся, заказала легкий ужин, состоящий из одних закусок. Угощала с удовольствием, хотя и выговорила за то, что ее заказ — непременно привезти раковину — оказался невыполненным. И тут, как волшебник, Никос протянул матери продолговатую крупную, всю в крапинках замысловатую морскую диковинку.

— Какая прелесть! — всплеснула руками Дороти. — Где ты ее нашел?

— Секрет, — отшутился тот.