Модин Мун - Простые истины

— Извините меня, миссис Уилсон, — произнесла Джейми.

— За что? — удивилась Мэг. — За то, что ты повела себя как взрослая, умная женщина?

Девочка нахмурилась.

— Видно, не такая уж умная. Я хотела, чтобы он задумался, а не сбегал.

— Ему и в самом деле не мешает подумать, Джейми. — Мэг покачала головой. Пора что-то делать со все возраставшей враждебностью Дэнни. Иначе вскоре во всем городке у него будут одни враги. — А я зашла просто так… думала приготовить горячего шоколада. Думала… может, вы оба составите мне компанию?

Джейми задорно улыбнулась.

— Конечно! От шоколада я никогда не откажусь. Но вы не заняты?

— Нет, я… — Или занята?

— Сдается мне, сейчас у вас, Мэг, не будет на это времени. — Марианна сняла с руки Мэг позабытые полотенца и положила их на стол. — Томми попросила меня разыскать вас. Они уже здесь.

Мэг отправилась в кабинет, Марианна пошла с ней. Они шли молча, но Мэг было очень спокойно рядом с Марианной. Разговор не будет тяжелым, Мэг знала об этом. Вдруг она остановилась, как раз перед главным холлом. Слова Джейми, все слова Джейми, прокрутились в ее мозгу. Выходит, ее первое впечатление от Лукаса оказалось верным. С самого начала она вообразила гладиатора со шрамами, полученными в сражениях. Который всю свою жизнь занимался тем, что предупреждал убийства и вставал на сторону тех, кто не мог постоять сам за себя. Страшно подумать, какие опасности окружали его!

— Мэг! — обернувшись, тихонько позвала се Марианна.

— Это правда? — вырвалось у Мэг.

— Что именно?

— О Лукасе. То, что сказала Джейми?

Марианна замялась; она внимательно посмотрела на Мэг.

— Да, — ответила она, — правда.

В кабинете се ожидал только один фэбээровец. С ним был Лукас. Завидев Мэг, незнакомец, до того говоривший с Лукасом, замолчал. Марианна мягко, но решительно дала понять Мэг, что та пойдет без нее. И ушла.

— Мисс Уилсон, — приветствовал ее агент, и Мэг уловила тот же легкий южный акцент, что и у Лукаса. — Я — Трент Доусон. Рад, что мы, наконец, встретились. Я побеседую с вами и постараюсь сделать так, чтобы беседа оказалась как можно менее болезненной для вас.

Как можно менее болезненной! Но это не значит, что совсем безболезненной. Мэг уже успела уяснить это сегодня. Но могло быть и хуже, гораздо, гораздо хуже. Трент Доусон добивался от нее воспоминаний — того, чего у нее не было. Он намеревался распутать дело, которому уже не один десяток лет, и думал, будто ключ к разгадке у нее.

— Не помню, — наконец, не выдержала она, отвернувшись к окну, за которым дождь поливал все сильнее и сильнее. — Разве вы не понимаете, что, помни я хоть что-нибудь, я бы непременно рассказала вам? Похитители лишили жизни двух человек и исковеркали жизнь мою и моего брата. Разве не желаю я, чтобы их наказали? Но я правда, правда ничем не могу помочь.

— Мэг… — Лукас подошел к ней.

— Все в порядке, — успокоила она Лукаса. — Со мной все в порядке.

Но на самом деле это было не так.

— Вы не согласитесь пройти сеанс гипноза?

— Разве это что-нибудь даст? — засомневался Лукас.

Ничего. Абсолютно ничего. Уж Мэг была уверена в этом.

Она подошла к столу и села. Расстояние, отделявшее теперь се от агента, придавало ей уверенности. А еще воспоминания о том, как она подписывала документы на миллионы долларов. Мэг чувствовала свое могущество.

— Я уже пробовала гипноз, — ответила она. Лукас в удивлении глянул на нее. Она едва удержалась от улыбки. Едва… Но на самом деле веселого было мало. — Несколько лет назад я работала с одной женщиной. Она училась в интернатуре, специализировалась по психологии. Я помогала ей, став объектом ее исследований. Уже тогда в моих ранних детских воспоминаниях обнаружились провалы. Целью ее работы было помочь мне восполнить их.

— И что произошло?

— Я легко поддаюсь гипнозу, — призналась Мэг. — Так мне сказала моя знакомая. Она быстро ввела меня в состояние полусна. Я без запинки отвечала на ее вопросы, испытывала ощущения, которые становились все сильнее и разнообразнее. Мы успешно продвигались вперед, а вернее сказать, назад в моих воспоминаниях… до определенного момента. Дальше я наотрез отказалась вспоминать. Когда она пыталась заставить меня говорить дальше, я просто выходила из транса.

Лукас подошел к ней и положил руку на плечо. Мэг покосилась на нее. Ей вдруг захотелось коснуться его руки, прижаться к нему… Но вместо этого она облокотилась о спинку кресла, прикрыв глаза. Перед ней возникла картинка; она не поняла ее смысла тогда, не понимала и теперь.

— Я сижу в своей комнате в доме Стемплов. Мне приснился дурной сон, и вот я плачу. Мы с моей знакомой так никогда и не смогли вспомнить, что за кошмар приснился мне. В комнате было темно. Какой-то мужчина, мне показалось, уже в возрасте, пытался успокоить меня; я не могла вспомнить его, потому что даже лица не видела. Дверь в комнату приоткрылась, и темноту прорезала полоска света. Тогда-то я рассмотрела комнату. На пороге появилась Одри. Она потребовала от мужчины, чтобы он утихомирил меня, потому что к ним пришли.

— И она не поинтересовалась, что с тобой, почему ты плачешь? — изумился Лукас.

— Наверное, потому, что к ним пришли? — предположил Трент Доусон. — Вы уверены, что она сказала именно так?

— Не совсем так. — Слова Одри навсегда врезались в память Мэг. Она даже не удивилась им, когда впервые вспомнила — они были так похожи на те выражения, которые Одри Стемпл бросала ей. — Она сказала… — Мэг все еще испытывала неловкость при воспоминании, потому и запнулась. Она боролась со стыдом. Но ей-то не безразличен детский плач. Так почему бы не сказать им? — Она сказала: «Ради бога, да заткни же ей глотку. Люди внизу».

Рука Лукаса, лежавшая на ее плече, дернулась. Мэг накрыла ее своей.

— А вы помните, что было до этого? — спросил Доусон.

— Не помню.

— А тот пожилой мужчина… кем он приходился Стемплам?

— Не знаю, — ответила Мэг. — Не знаю.

— А как он выглядел? — спросил Лукас. — Ты помнишь, Мэг? Хоть что-нибудь?

Мэг улыбнулась. Ей не было нужды больше скрывать одиночество детских лет, она не могла дольше скрывать его. В голосе Трента Доусона она услышала все тот же гнев, что и в свое время в голосе Лукаса.

— Мы вот что сделаем. Я дам вам адрес моей знакомой. Дело в том, что она записала все на пленку. И если только за последние четыре года в ее жизни не произошло серьезных перемен, она еще хранит аккуратно подписанные пленки.

Лукас пошел проводить Трента до машины.

— Зачем людям, которые так не любят детей, понадобилось удочерять девочку?

Трент остановился, задержав руку на открытой дверце.

— Укрепить треснувший брак, продвинуться на политическом поприще, обрести положение в семье, в обществе… И это только самые безобидные причины. К счастью, Стемплы не похожи на отпетых негодяев. Судя по всему, они не избивали ее.