Эшли Саммерс - Опасное увлечение

Реджина Флинн очень уязвима.

А Клинт Витфилд — самый опасный мужчина, которого она когда-либо встречала, поскольку такой человек способен затронуть душу женщины.

Реджина прижала руки к груди. Ей скоро исполнится тридцать лет, но замужем она никогда не была. Однажды, правда, дело почти дошло до свадьбы, но, когда ее жених узнал, что после смерти матери она взяла на себя ответственность за Кэйти, он исчез. Бросил ее, попросту говоря.

Но Клинт Витфилд внезапно разбудил ее тайные струны, сделав это без всяких слов, без прикосновений, не используя пи капли мужского обаяния.

Расстроенная тем, что он так действует на нее, Реджина смотрела на смягченные сном черты его лица, на его шрам.

— Да, опасный мужчина, — пробормотала она, и улыбка появилась у нее на губах. — Чудесный и опасный.

Решившись наконец, Реджина развернула плед из афганский шерсти и укрыла им Клинта. Пусть она слывет уязвимой и очень осторожной, но у нее, кроме итальянских, существуют и ирландские предки, поэтому она столь же храбра, сколь участлива. И не боится рисковать, если это не повредит Кэйти.

Реджина выключила лампу. Теперь лишь лунный свет падал Клинту на лицо, окутав его тайной и печалью.

— Спокойной ночи, мистер Витфилд, и хороших вам снов, — прошептала она и на цыпочках вышла из комнаты.

Клинт Витфилд потер лицо руками, будто пытаясь стряхнуть солнечный луч, разбудивший его. Во время его скитаний по миру очень редко случалось, что при пробуждении он не мог сразу вспомнить, где находится. Но сейчас Клинт не в степи, не в джунглях или саванне, где стада, бегущие по зеленовато-коричневым холмам, похожи на потоки темной воды. Он обитает в собственном доме. Еще секунда, и войдет жена… Нет, нет. Не войдет. Он одинок.

Еще не совсем очнувшись ото сна, Клинт оглядел освещенную солнцем комнату, увидел растения, цветы, белоснежную вязаную шаль, брошенную на стул, фотографии в рамках на каминной доске. Его самого не было ни на одном снимке. На средней фотографии изображена маленькая девочка, сидящая на пони, и он вспомнил о том, что произошло вчера.

Реджина Флинн. Клинт громко застонал, когда ее милое лицо возникло перед его мысленным взором. Он же вчера хотел зайти, обменяться с Реджиной несколькими разумными словами и спокойно уехать. Вместо этого он заснул. Как такое могло случиться?

Я должен уйти отсюда, и немедленно! Не понимая, почему торопится, он отбросил плед, вскочил на ноги и схватил со стола шляпу.

— Доброе утро.

Тихий, мелодичный голос подействовал на Клинта, как резкий окрик. Он замер, затем повернулся и прищурился, увидев улыбку у нее на губах. Да, она явно забавляется, глядя на него!

Реджина сидела в баре с кофейной чашкой в руке. На ней было надето что-то длинное и розовое, роскошные кудри обрамляли ее лицо, и выглядела она восхитительно.

— Хорошо спалось? — спросила она.

— Прекрасно, — ответил Клинт. — Но я не собирался спать, — быстро добавил он, когда она одарила его еще одной улыбкой. — Сон не входил в мои планы.

— Вы просто очень устали, — легко сказала девушка. — Есть горячий кофе — налейте себе чашку. Потом идите в душ, если хотите, А я пока оденусь. Мы сможем поговорить за завтраком. Ничего особенного не будет, — у нее на щеках появились ямочки, — зато земляничный джем собственного производства обещаю. — Она встала. — Кофе там, чашки, сахар и сливки здесь, — показала она и ушла, а он все пытался подобрать слова для вежливого, но убедительного отказа.

Перед соблазном принять горячий душ устоять было невозможно. Выпив кофе, он достал из машины сумку с вещами и направился в свою спальню.

Открыв дверь, Клинт испытал потрясение и остановился, оглядываясь вокруг. Он не стремился к шикарной обстановке, по Барбаре она нравилась. Поэтому в спальне и появилась резная мебель красного дерева, обитая красным бархатом.

Но кровать… Он никогда не смог бы спать в ней. Хорошо, что в доме, который построил Клинт, много спален. Поморщившись, он решил возвратить семейные реликвии семье Барбары.

— Надо было давным-давно так поступить, — упрекнул он себя. Сжав губы, он прошел в свою личную ванную — царство белого кафеля, зеленого фарфора и искрящегося стекла.

Душ подействовал на него благотворно. Обернув полотенце вокруг бедер, Клинт протер запотевшее зеркало и с кривой ухмылкой стал изучать себя. Он выглядел опасным и жестким. Это была его маска, которая постепенно возникла у него на лице, когда мрак в душе изгнал из нее радость. Он так долго жил, скрываясь за этой маской, что даже начал сомневаться, способен ли он от нее освободиться.

— Ну и ладно, — проворчал он, нанося крем для бритья.

Не нужны ему романтические иллюзии. Прежние мечты мертвы, раздавленные тяжелой реальностью, и только цинизм с его острыми гранями позволял Клинту жить, отгородившись от людей. Избегая собственного взгляда в зеркале, Клинт закончил бриться и натянул слаксы цвета хаки и белый вязаный свитер.

Когда он возвратился на кухню, завтрак ждал его на стойке бара. Реджина в шикарном матросском костюме и туфлях на низком каблуке жестом пригласила его сесть. Клинт повиновался, взял чашку кофе, но не стал завтракать, а предпочел смотреть на Реджину. Он сделал большой глоток кофе, обжег язык и чертыхнулся.

— Угощайтесь, я уже поела, — взмахнула она тонкой изящной рукой и рассеянно поправила волосы. — Мистер Витфилд, мне жаль, что я причинила вам столько неудобств. Я уведомила вас о стороже, — продолжала она торопливо, — но признаю, что несколько поторопилась…

— Поторопились? — эхом отозвался он, поднимая бровь.

— Ну, я не дождалась вашего ответа. Так что у вас есть причина сердиться на меня. У вас даже есть основания обратиться непосредственно к Ламару с жалобой.

У нее обворожительная улыбка, и такое наказание было бы слишком суровым, подумал он.

— Но вы надеетесь, что я. не буду.

— Да, конечно. Я ценю свою работу.

— Но недостаточно, чтобы не рискнуть ею. Почему? Что подтолкнуло вас так поступить?

Она опустила глаза.

— Неважно. Я не хочу вашей жалости. Но могу обещать, что сегодня же вечером уеду. Я действительно хорошо заботилась о вашем доме…

— Сколько же вы живете здесь?

Реджина положила в тостер ломтик хлеба.

— Чуть больше месяца. Я приехала в последнюю неделю августа.

— И не сообщили никому в офисе?

— Нет. О, я сказала Ламару, что назначила себя сторожем вашего дома, но он понял так — точнее, я дала ему понять, — что вы согласились. Я надеялась, конечно, что вы согласитесь, — добавила Реджина. Снова налив кофе, она взяла свою чашку и отпила глоток. — Право, мне жаль, что все так получилось.

— Почему? Потому, что вас застали здесь?