Салли Блейк - Только по любви

— Я чем-то вас расстроил? — спросил Маркус, потому что девушка сидела, уставившись в тарелку, но не притрагиваясь к еде. — Я думал, вы будете довольны тем, что Элен обручилась. Ведь вы почему-то приписывали ее мне.

— Ничего я не приписывала, — отрезала Эми. — Странная у нас была бы семейная жизнь, если вы не считаете нужным делиться со мной мелочами вашей жизни, не говоря уж о важных событиях.

— По крайней мере, дорогая, вы сейчас убедились, что Элен всегда относилась именно к мелочам моей жизни.

— Да, — в отчаянии выпалила Эми и с силой вонзила вилку в сочного цыпленка, лежащего перед ней на тарелке. — Мне тоже уготована участь мелочи. Используете меня, а потом выкинете за ненадобностью и никогда обо мне не вспомните.

— А вот тут вы ошибаетесь, — сказал Маркус после паузы. — Я перед вами в огромном долгу, Эми, и никогда об этом не забуду. Разлука с вами повергнет меня в отчаяние, уверяю вас. Одна надежда, что мы все же сохраним хоть какие-то отношения.

Пожалуйста, не говори так, молча молила она, ты разбиваешь мне сердце.

— То есть после того, как расстанемся, мы снова начнем переписываться? — спросила она, чувствуя, какое это слабое утешение. Зачем ей его слова на клочках бумаги? Он нужен ей весь. И в сердце, и в жизни.

— Если это доставит вам удовольствие.

— Правда, переписка обретет личный оттенок, — заметила Эми, твердо вознамерившись говорить только на эту тему. — Ведь в прошлые времена, если помните, я писала от имени вашей тетушки.

— Но во всем угадывалась ваша личность. И в письмах было столько юмора, что я ловил себя на том, что с нетерпением жду следующего письма.

— Ладно, — как можно более непринужденно заявила Эми, — коль скоро вы уверены, что вам не наскучит читать о моей жизни, я начну писать, как только у меня появится постоянный адрес.

Эми болтала и ушам своим не верила — говорит о каком-то будущем… которого у нее пока нет.

— Унижение паче гордости, Эми, — немного раздраженно заметил он, — с вами не бывает скучно.

Вообще-то это не такая уж плохая идея — разозлить его. Когда они ругались или дразнили друг друга, Эми могла не думать о его ласках и поцелуях, не вспоминать о ночи перед обручением, когда Маркус явился к ней в спальню и чуть было не соблазнил ее. И с какой безумной страстью ей хотелось, чтобы это случилось…

После обеда они сели в гостиной пить кофе. Эми взялась за рукоделие, а Маркус стал пролистывать газеты. Слава Богу, что он больше не заставляет ее читать вслух, подумала Эми.

— Черт! — вдруг громко воскликнул Маркус, так что она невольно вздрогнула.

— В чем дело?

— Я удивлялся, почему нет никаких известий от Келли. Оказывается, этот болван в пьяном виде угодил под лошадь в центре Дублина и лежит теперь в гостинице со сломанной ногой.

— Бедолага…

— Не стоит его жалеть. Он вечно попадает в такие передряги. Владелец кареты почему-то полон раскаяния и оплачивает счета и врачебную помощь, — возмутился Маркус.

— Взгляните на это с другой стороны, — не сдержала улыбки Эми. — С ним обращаются, как с важной персоной, и его имя даже попало в газеты, это хоть немного подсластит ему горькую пилюлю, полученную от вас.

— Вы правы. И к тому же, если верить заметке, он еще долго не вернется в Кэлланби.

Значит, в ближайшее время между компаньонами не будет стычек. Памятуя злобные замечания Ронана, Эми была более чем благодарна за такую передышку. К тому времени, как заживет его нога и он вернется, его гнев за столь бесцеремонное расторжение партнерства уже притупится. Можно считать, что от Келли они благополучно избавились.

— Мне стало немного спокойней, Маркус. У меня всегда было такое чувство, что он найдет возможность как-то нам навредить. Но теперь, когда ему достался кусок хорошей жизни — пусть и благодаря несчастью, — нам, видимо, нечего его бояться.

Не прошло и недели, как она получила доказательство тщетности своих надежд.

Эми сидела в гостиной за рукоделием, когда миссис Монаген возгласила с явным неодобрением прибытие неприятного потного человечка, которого Эми, разумеется, сразу узнала. Маркуса не было дома, и ей ничего не оставалось, как принять визитера.

— Доброе утро, мистер О'Доннелл. Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

— Спасибо, мэм. С удовольствием выпью рюмочку наливки. — Наметанный глаз газетчика оценил атмосферу светскости и ту непринужденность, с которой держалась мисс Финч, чувствуя себя здесь, по-видимому, хозяйкой. Эми, несколько удивленная багровым цветом его лица, сочла нелишним справиться о его здоровье. О'Доннелл тяжело опустился в предложенное ему кресло, поставив рядом на пол большой портфель.

— Спасибо, мисс Финч, я здоров. Просто я плохо переношу здешний разреженный воздух.

— И часто вы ездите так далеко по делам газеты? — поинтересовалась Эми.

— Приходится, если того требует сюжет.

Эми уже забыла, как он похож на хорька и это постоянное шмыганье носом! Видимо, он хочет расспросить Маркуса о разрыве его партнерства с Ронаном Келли.

— Хозяина нет дома, так я полагаю? — осведомился О'Доннелл, отпив порядочный глоток наливки.

— Мистера Беллингема сейчас нет, так что, если у вас есть чем заняться, будет лучше, если вы придете еще раз попозже.

— Нет, благодарю вас. Я предпочитаю подождать здесь, если вы не возражаете. У меня к нему важное дело.

— А не могу ли я вам чем-нибудь помочь?

— Думаю, будет предпочтительнее, если я поговорю с мистером Беллингемом, поскольку дело деликатное.

Намек на то, что Маркус совершил нечто предосудительное — а именно это почудилось Эми в речи этого мерзкого человека, — ей не понравился.

— Тогда, может быть, осмотрите оранжерею и погуляете в саду? День такой чудесный, что грех оставаться в помещении. А у меня, прошу извинить, есть дела по дому. Разрешите показать вам, где оранжерея.

Эми была довольна собою: она вела себя как настоящая леди — хозяйка дома, хотя у нее не было привычки напускать на себя важность. Но этого человека никто не звал, и она не собирается с ним церемониться. Она была уверена, что Маркус поступил бы точно так же.

Эми встала, заставив и О'Доннелла подняться.

— С удовольствием. Позвольте заметить, мисс Финч, что вы замечательно вписываетесь в обстановку этого дома. Будто вы тут родились.

— Поскольку вы прекрасно знаете, что это не так, я не намерена обсуждать с вами свою личную жизнь, — оборвала его Эми, не в силах больше скрывать свое раздражение.

Она знала, что добывать информацию — это хлеб газетчика, но тут ему поживиться нечем. Тем не менее присутствие О'Доннелла беспокоило ее, возродив в памяти их встречу в Дублине и всю ту ложь, которую ей пришлось говорить.

— Оранжерея находится слева от дома. Не стесняйтесь. Мистер Беллингем скоро вернется, а меня прошу извинить.