Энн Хэмпсон - Пикирующий орел

«Поскольку твой брак оказался таким удачным, не думаешь ли ты, что можно посвятить мать в твой секрет? Мне трудно хранить его, хотя, к счастью, твоя мать никогда не любила писать письма и полностью доверяет мне это дело. Ведь обман был нужен для того, чтобы она не беспокоилась, но если ты счастлива, то нет причины, чтобы скрывать от нее твое замужество. Конечно, она обидится, что ее обманывали, но слава Богу, сможет все понять и простить нас. Сообщи мне, что ты думаешь по этому поводу. Передай наилучшие пожелания своему мужу».

— Что ты делаешь? — Пол приглушил звук. — Ты сидишь очень тихо.

Ей было противно лгать, но из этого письма ему ничего нельзя было прочесть, поэтому у нее не оставалось выбора.

— Думаю.

— О чем?

Ей показалось или в его голосе в самом деле сквозило любопытство?

— Об отце с матерью, — честно ответила она. Его темные брови поднялись.

— Только о родителях? А твои братья… а сестра?

Тесса постаралась быть настороже.

— И о них, конечно, но в данный момент я думала о родителях.

Пол, казалось, потерял интерес к разговору и слушал стрекотание цикад и жужжание насекомых, летавших над клумбами.

— А как ты смотришь на то, чтобы навестить их? — спросил он. — Это было бы приятно для нас обоих… и мы могли бы посетить наших друзей, — добавил он мягко, повернув к ней голову, как будто каким-то чудом мог увидеть ее реакцию.

— Друзей… нет, нет! — выпалила она, побледнев. — Я не хочу ехать в Англию, ни за что!

— Ни за что? Но, дорогая…

— Нет, я не то хотела сказать, — прервала она нетвердым тихим голосом, стараясь вернуть себе самообладание. — Конечно, мы должны поехать в Англию, но не сейчас, Пол. Может быть, в следующем году…

Тесса смотрела на его сильное загорелое лицо с тонкими благородными чертами и низкими густыми бровями под шапкой волос, черных, как вороное крыло. Непонятно почему она увидела эти темные проницательные глаза, разглядывающие ее надменно и нетерпеливо, услышала пренебрежительный тон, которым он говорил о ней с Джо на вечеринке. Теперь эти глаза были скрыты за темными очками, а голос полон нежности… нежности к Люсинде.

— Хорошо, дорогая. Давай на будущий год, если ты так хочешь.

Ей стало легче; на некоторое время она в безопасности. А дальше будет видно.

На следующей неделе снова пришло письмо от Джо. Он даже не делал попытки соблюдать приличия и открыто обвинял Тессу в эгоизме. Она ответила, коротко написав, что почти уверена, что Полу ничего не поможет и что просто жестоко показывать его врачу только для того, чтобы тот сказал, что его случай безнадежный.

Июльский день был очень жарким, и Тесса надеялась, что они быстро купят все, что надо, и уедут из города. Они поехали в Никосию, потому что Пол хотел приобрести кое-что из одежды — в основном рубашки и шорты.

— Вот магазин, — сказала она, они вошли, и Пол попросил показать ему рубашки. — Вот зеленая рубашка — ты хочешь зеленую?

— Какой оттенок зеленого?

— Ну, чуть светлее изумрудного.

— Это красивый цвет?

Тесса уловила взгляд продавца, и у нее защемило сердце. Они впервые делали такие покупки, и продавец смотрел на них с удивлением и жалостью. Не все ли равно слепому, какого цвета рубашка, казалось, говорил его взгляд.

— А вот другая, — сказала она, вкладывая в его руку рубашку. — Мне она больше нравится. Она оливково-зеленого цвета, материал лучшего качества — ты согласен?

— Да, качество хорошее. — Его чуткие пальцы ощупывали материю, как это обычно делают слепые. — Но цвет, дорогая… Скажи мне точно, какого она цвета.

Тесса попыталась, но ее голос срывался, и глаза наполнились слезами. Еще никогда она не видела мужа таким беспомощным.

— Она пойдет тебе, — тихо сказала Тесса, снова уловив взгляд продавца.

— Тогда я ее беру. А какие еще есть цвета?

— Голубой и желтый.

— Не хочу желтый. — Его пальцы двигались по прилавку, и Тесса вложила ему в руку другую рубашку. — Это голубая?

У нее задрожали губы, и она не смогла произнести ни слова. Почему она так себя чувствовала? Они же ходили раньше за покупками, но Пол всегда точно знал, чего он хочет. Например, лекарство или какой-то определенный предмет, который продавец мог сразу ему принести.

— Голубая, — ответил продавец, вынимая из прозрачного пакета еще одну рубашку. — А вот эта дешевле, но цвет очень красивый.

— Она красная, — сказала Тесса.

— Боже мой! Нет, я возьму те две. — Продолжая говорить, Пол хотел засунуть руку в карман, чтобы достать деньги. При этом слегка повернулся и задел манекен, стоявший у прилавка. Конечно, он не знал, что случилось, но понял, что что-то уронил. Продавец поднял манекен, а Тесса стояла, дрожа с головы до ног, глядя на Пола, лицо которого покраснело под слоем загара. Он озирался, как бы пытаясь определить, в чем дело. Выйдя из оцепенения, Тесса проговорила:

— Ничего особенного, дорогой, ты ничего не повредил.

— Идем отсюда. — Его голос был хриплым и напряженным. — Отвези меня домой.

— Но ваши рубашки… — начал продавец.

— Не важно, спасибо.

Тесса взяла его за руку, и бросив на продавца извиняющийся взгляд, увела Пола из магазина.

Всю дорогу домой он молчал. Несколько раз она видела, что Пол заслоняет глаза рукой, хотя был в очках. У него наверняка болела голова, потому что лицо было напряжено и в уголках рта появились знакомые белые пятна.

— Пол, вот кафе. Может быть, ты хочешь кофе? — Тесса была уверена, что муж откажется, но, к ее удивлению, он согласился, и она съехала на обочину, поставив машину в тени пальм, растущих перед кафе.

— Что вы желаете? — У входа их приветствовал молодой красивый грек, который улыбался и с любопытством переводил взгляд с Пола на его жену, а затем на их руки, соединенные вместе. Тесса огляделась; как обычно, она была в кафе единственной женщиной. Все мужчины уставились на нее, но теперь она уже привыкла к этим взглядам и молча проследовала за официантом к столику у открытого окна.

— Нам кофе, пожалуйста. — Пол нащупал стул и сел. — Один турецкий и один с молоком.

— Из какой части Англии вы приехали? — спросил молодой человек через несколько минут, когда принес кофе и сел за их столик. Тесса ответила, и они немного поболтали. Когда уходили, он проводил их до дверей и помахал рукой.

Этот эпизод помог Полу выйти из замешательства, но весь оставшийся путь он молчал. Тесса также молчала, потому что состояние мужа поразило ее сильнее, чем обычно. При его внешности и физической силе такая беспомощность просто убивает!

— Я лягу, — сказал Пол, когда они вернулись домой. — Не думаю, что я засну, но если да, то разбуди меня к чаю. — Пол казался разбитым, и Тесса не сомневалась, что он страдал морально и физически.