Патриция Хорст - Заветная тайна

— Должно быть, она очень его любила…

— Да, но все равно брак едва не распался. Второй ее ребенок родился мертвым. Во время родов с нею никого не было, и бедняжка не сомневалась: дитя можно было бы спасти, окажись рядом врач.

— Представляю, какое это горе: потерять ребенка!

— Худшему врагу того не пожелаю, — проговорил Дерек так, что, если бы не его рассказ о своем бездетном браке, Вивиан непременно предположила бы: он и его жена потеряли сына или дочь.

— И что было потом?

— Она объявила мужу, что уезжает домой вместе с ребенком, потому что не в силах больше выносить одиночество. Ее сын лежал в могиле рядом с домом, а дочь росла в глуши, не получая должного воспитания.

Любуясь на чеканный профиль Дерека, Вивиан подумала про себя, что, если бы его дед был хотя бы вполовину так же красив и хотя бы на одну десятую столь же искушен в любви, как его внук, ни одна женщина его бы не бросила.

— Он отговорил жену?

— Нет. Он запряг повозку, отвез жену в город и купил ей билет на поезд. Но в последний момент она так и не смогла уехать. Чемоданы были уже погружены, она взошла на первую ступеньку вагона и тут совершила ошибку: поглядела сверху вниз на него и, как мне думается, воскликнула: «Мы столько пережили вместе; неужели ты так и будешь стоять столбом и не заставишь меня вернуться, непроходимый ты дурак?»

— Ох! — Вивиан яростно заморгала, смахивая непрошеные слезы. — Всегда питала слабость к счастливым концам!

— Ну, это еще не конец, — продолжал Дерек, не сводя со спутницы глаз. — Разумеется, она вернулась, но оба пережили настоящее потрясение и поневоле задумались о будущем. Дед осознал, что жене необходимо общение с людьми: ведь муж и ребенок — это еще не все. Так что на Рождество он подарил ей эти сани, и она смогла ездить в гости к женам окрестных фермеров. Очень скоро распространился слух о том, что бабушка когда-то работала медсестрой, и народ стал обращаться к ней за помощью по поводу и без повода: а к следующему лету она стала уже легендой здешнего края.

Дерек помолчал немного и подмигнул соседке.

— А с чего, собственно, мы начали?

— Я спросила про полость из бизоньих шкур. Но что было дальше?

— Да ничего особенного. Маму отправили в частную школу; однажды летом она приехала на каникулы и по уши влюбилась в соседа-фермера. Они поженились, у них родился сын — я. Правда, они вскоре обосновались в Сиэтле. Там же родилась и моя сестра. А ферма пришла в упадок, часть земель продали, родители мои умерли, и усадьба пребывала в запустении до тех пор, покуда ею не заинтересовался я.

— А твоя сестра? — напомнила Вивиан.

— Она… погибла, — коротко отозвался Дерек.

Молодая женщина повернула руку ладонью вверх, так, что хрупкие пальчики сплелись с его пальцами.

— Я не хотела, Дерек…

— Ты тут ни при чем… — Он надолго замолчал. — В этом году не повезло тебе с Рождеством, верно?

— Это было… — Что сказать? Забавное приключение? Новый опыт? Приятное разнообразие? Тривиальные ответы теснились в голове, один удачнее другого, ведь мисс Вивиан Шелби, директриса, превосходно умела отделываться ничего не значащими формулами вежливости. Но молодая женщина не учла того, что в решающий момент опустит взгляд на губы Дерека — такие близкие, такие желанные… — Это было чудо, — вздохнула она.

Кейдж осторожно поцеловал ее — сперва в левый уголок губ, потом в правый и наконец прямо в уста. Покоряясь его власти, Вивиан потянулась к любимому всем своим существом, пылко отвечая на ласку и гадая про себя: сумеет ли она сказать «прощай», когда настанет время уезжать.

— Кажется, нам следует остановиться, — хрипло проговорил Дерек, с трудом отрываясь от ее губ. — Погода не располагает к любовным играм, даже если полость из бизоньих шкур и защищает от ветра.

— Согласна, — кивнула Вивиан, демонстрируя завидную выдержку. — Кстати, пора бы в обратный путь. Харди, должно быть, теряется в догадках, что с нами сталось.

— Держу пари, старикан достаточно точно вычислил ситуацию, — удрученно заметил Дерек, отодвигаясь к своему борту, надевая перчатки и снова подбирая вожжи. — Но ты права — надо бы вернуться домой. У меня полно дел на конюшне, а за тобой — праздничный ужин.

Почему так обидно осознавать, что, невзирая на происшедшее между ними этой ночью, владелец усадьбы не моргнув глазом снова отправляет ее к плите? В конце концов, иной роли он гостье и не обещал! И разве забота о других и поддержание порядка не составляли до сих пор смысл ее жизни?

Посмотри правде в глаза! — отчитывала она себя, надвигая капюшон на лоб. Ты не из тех, за кого мужчины готовы умереть. Будь благодарна за краткий миг счастья и не жди большего. Не порти себе праздника, мечтая о несбыточном. Но неожиданно для себя вслух произнесла совсем другие слова:

— Послушай, если эта ночь стала чудом для обоих, надо ли мне уезжать, Дерек?

Тот молча развернул Прайза, и нарядные сани плавно покатили в сторону дома.

— Понимаешь, — отозвался Кейдж наконец, — я не могу давать долгосрочных обязательств. То, что ты видишь, то, что ты знаешь, только часть меня.

— А другая часть? — настаивала Вивиан, признавая правоту собеседника. — На что она похожа?

— Лучше тебе и не знать!

«Ты со мною честен, а ведь только это и имеет значение». Эти слова возникли в памяти, пока Дерек ставил сани в небольшой сарайчик за конюшней.

Проблема даже не в том, что он умолчал про Бенекса: это можно поправить. Куда труднее примириться с иной мыслью: он готов полюбить эту женщину, он хочет, чтобы Вивиан навсегда осталась в его жизни. Но суровая правда заключается в том, что попросить об этом он не вправе.

— Вот уж не ждал тебя так рано! — хмуро проворчал Харди, когда Дерек привел Прайза в конюшню. — Думал, ты вернешься выжатым лимоном, тем паче что и ночью глаз не сомкнул.

— Заткнись! — устало отмахнулся Кейдж. — У меня и так тяжело на душе, а тут еще ты подзуживаешь.

— Эта душевная милая девушка не на шутку к тебе привязалась, — упрямо настаивал старик. — Хочу знать, что ты собираешься по этому поводу делать.

— А ты чего ожидаешь? — Дерек раздраженно поддел вилами ближайшую копну соломы.

— Недурно было бы для начала сказать ей правду.

— И что я ей скажу? Что ферма — в полном ее распоряжении на неопределенный срок, но с одной оговоркой: по моим следам идет вооруженный маньяк, который, чего доброго, и ее пристрелит в постели?

— Что уж там с ней сделает в постели Зак Бенекс, не моя забота, а вот ты — другое дело. Я не собираюсь наблюдать сложа руки за тем, как ты ее прогонишь, словно наемную служанку, в то время как…

— Ты, кажется, сам хотел убрать ее отсюда!

— Разумеется, хотел, ты, идиот! Убрать ее как можно дальше. Чтобы бедняжку не забрызгала та грязь, в которой охотно возишься ты сам. Но ты слишком долго валял дурака и дело зашло чересчур далеко! — Старик сердито засопел. — Господь свидетель, Дерек Кейдж, если эта девушка пострадает оттого, что ты, жалкий эгоист, так и норовишь расстегнуть ширинку на брюках, я…