Натали Иствуд - Помни меня

— Плакала?

— Ну да! Видно, ваша сестра сказала ей что-то неприятное… — Таксист решил умолчать о том, что слышал разговор между Нэнси и пассажиркой. — Уж не знаю, что именно, только у бедняжки был убитый вид.

— Привет, миссис Мэри! — Сколько раз Мэри говорила мальчонке, что она не миссис, а мисс, но тот упорно называл ее по-своему. Протягивая ей тетрадку, он гордо сказал: — Я принес прописи. И написал все буквы, какие вы мне показали в прошлый раз. А еще мама обещала купить мне букварь.

Мэри спустилась с крыльца в сад.

— Привет, Томми! Хорошо, что ты пришел. — Она взяла прописи, открыла и, взглянув на старательно выведенные буквы, воодушевилась. — Молодец, Томми! — Она обняла мальчика за плечи. — Давай сядем на скамейку и почитаем вместе. Помнишь, как произносится это слово?

Малыш открыл рот и произносил по буквам. Это оказалось долгой процедурой.

— Т…О… М…

— А все вместе?

Он округлил глаза, открыл рот, а потом выпалил:

— Том! — И в восторге захлопал в ладоши.

— Молодец, Томми! — Мэри ему тоже поаплодировала, чем привела ученика в еще больший восторг.

Он залился звонким смехом, и, глядя на его довольную мордашку, Мэри тоже рассмеялась.

— Что означает слово, которое ты написал?

— Это мое имя.

— Верно, малыш! А теперь я задам тебе вопрос посложнее. Скажи, где ты живешь?

— Дома.

— Верно, — улыбнулась Мэри. — А где твой дом?

— Там. — И малыш махнул рукой.

— Где там?

Он нахмурился, а потом расплылся в улыбке:

— В городе.

— Верно. А в каком городе?

— Как это — в каком?

— У города тоже есть имя, — подсказала Мэри. — Знаешь какое?

— Знаю! — обрадовался малыш. — Блэкберн.

— Правильно. — Мэри погладила его по голове. — Сейчас мы с тобой научимся писать это слово. Хочешь?

— Хочу.

— Тогда бери карандаш и будем писать.

Удивляясь, почему Мэри так долго не возвращается, Дороти открыла дверь и выглянула в сад. Увидев Мэри и мальчика, склоненных над тетрадкой, она потихоньку закрыла дверь и поспешила рассказать об этом Элис.

— Ну просто душа радуется! Я глянула, а наша Мэри сидит под яблоней и смеется вместе с младшим сынишкой молочника, ну ровно два колокольчика звенят!

— Да, Дотти, теперь можно сказать, что Мэри поправилась! Слава Богу, мы не потеряли нашу девочку! — Элис отложила вышивание и пошла в гостиную взглянуть из окна на ученика и учительницу.

Она любовалась племянницей. Как же она похорошела: волосы снова блестят, глаза искрятся, на щеках играет румянец!.. И все же временами в ее взгляде сквозит грусть.

Бедная девочка! По-прежнему тоскует о Джоне, подумала Элис. Ну ничего! Бог даст, все наладится. Она еще так молода и найдет свое счастье.

Вечером, когда Дороти уже собиралась лечь спать, Мэри приготовила две кружки горячего какао для себя и для Элис.

— Тетя, мне так нравится заниматься с Томми! — сказала она. — Ты не представляешь себе, до чего он способный мальчик! Впитывает все как губка!

И тут Элис неожиданно для самой себя спросила:

— Детка, скажи, а когда ты занимаешься с Томми, ты… ты вспоминаешь Джона?

Мэри ответила не сразу, словно смотрела в себя и искала правильный ответ, хотя, если быть честной с собой, другого ответа у нее нет.

— Да. — Повернувшись, она поставила кружку с какао на каминную полку и села напротив Элис. — Тетя, мне все напоминает о Джоне, не кривя душой, сказала она. — И как я учу Томми читать и писать, и солнечный свет, и ночное небо… Если честно, я все время о нем думаю.

— Детка, прости меня! — Элис испугалась, что у девочки откроются старые раны. — Я не должна была задавать тебе этот вопрос.

— А я рада, что ты спросила. — Каждый день Мэри убеждала себя, что должна забыть Джона и примириться с тем, что им не суждено быть вместе, но у нее ничего не получалось. — Знаешь, тетя, я думала, что больше никогда никого не буду учить.

— Еще как будешь! — заверила ее та. — Детка, я не стану говорить, как раньше: забудь Джона. Теперь я знаю, что у тебя это вряд ли получится. Но, Бог даст, наступит день, когда ты станешь вспоминать о нем без боли. — Она помолчала и спросила: — Ты мне веришь?

— Верю, — не отводя глаз, ответила Мэри и, взяв кружку, отхлебнула какао. Всем своим существом она была обращена в счастливые воспоминания, и на душе от этого у нее становилось теплее. — Я любила Джона… и сейчас люблю, — прошептала она.

На следующее утро Мэри проснулась ни свет ни заря, надела лучшее платье и, тщательно причесав волосы, еще до завтрака отправилась в церковь.

— Иду-иду! — отозвалась Дороти из кухни, когда в дверь постучали. — И кого же это принесло в такую рань? Вишь ты, как расстучался! Уже иду!

Она распахнула дверь и ахнула.

— Вы?! Что вам угодно?

На пороге стоял Джон Ричардсон! Высокий, широкоплечий, еще красивее, чем прежде…

— Кто там, Дотти? — спросила Элис, спускаясь в холл из спальни.

Увидев, кто это, она онемела. И еще больше удивилась, когда Джон сказал:

— Я хочу видеть Мэри. Пожалуйста, скажите ей, что я приехал.

— Они, видите ли, приехали! — набросилась на него Дотти. — И зачем же это вас сюда принесло? Чтобы наша девочка еще больше страдала?! Лучше уезжайте подобру-поздорову! Мэри не желает вас больше видеть! И мы тоже!

Джон обратился к Элис:

— Вы тоже не хотите меня видеть?

— А с какой стати мне хотеть вас видеть? — ледяным тоном осведомилась та. — Насколько мне известно, вы собираетесь жениться. С чем вас и поздравляю! Равно как и с тем, что вы скоро станете отцом. Не так ли?

Джон потряс головой.

— Нет, все это неправда!

— Как это неправда? — дуэтом спросили Элис и Дороти.

— Прошу вас, позовите Мэри, — сказал Джон. — Нэнси все выдумала. Жениться я не собираюсь. И поздравлять меня не с чем. — Он невесело усмехнулся. — Единственная женщина, которую я хочу видеть своей женой, это Мэри. — Он переводил глаза с Элис на Дороти. — Пожалуйста… скажите ей, что я приехал с ней поговорить.

Дороти и Элис переглянулись. Новость, которая свалилась на них, была лучше, чем они могли ожидать.

Дороти смеялась до слез. У нее не было слов, она только вытирала фартуком слезы. Ее всю трясло от волнения.

Элис была взволнована не меньше, но лучше управляла собой. Теперь она обрела уверенность.

— Пожалуйста, проходите! — пригласила она и посторонилась, пропуская Джона в дом. — Дотти, поставь чайник. Угостим гостя чаем с фруктовым кексом.

Дороти молча отправилась на кухню, а Элис провела Джона в гостиную.

— Я хочу видеть Мэри, — твердил он, стараясь скрыть волнение. — Мисс Браун, я не виню вас за ваши подозрения, особенно после того, как Нэнси так ловко ввела Дотти в заблуждение. — Он стоял посреди гостиной, нервно теребя ладонью волосы. — Вы что, мне не верите? Поймите, ведь Нэнси и меня обманула! Она уверяла, что Мэри не хочет меня видеть! Она все время убеждала меня, что Мэри мной пренебрегает. А Мэри постоянно внушала, что та мне безразлична. Сестра хотела разлучить нас, и ей это удалось! — Джон вышел в холл и, подойдя к лестнице, ведущей к спальням, крикнул: — Мэри!