Донна Клейтон - Мозаика жизни

Таким образом, Дженни Прентис, за послед­ние несколько дней ты только узнала, как тебя зовут, как зовут твоего мужа и его брата. И что у тебя будет ребенок.

Одно из утверждений доктора особенно за­интриговало ее.

— Дженни, вы никогда не прятали голову под крыло. — С этими словами он оставил па­лату, чтобы закончить обход.

Итак, прежняя Дженни не была трусихой. И теперь, глядя в окно, она думала об этом. Но куда завела ее смелость? Что обнаружилось? Что она изменяла мужу? Была женщиной, лгавшей и обманывавшей мужчину, которого вы­брала на всю жизнь?

Вопросы пугали ее. Почти так же, как и страдальческое выражение лица Люка, когда он смотрел на нее во время их последней встречи. И через сто миллионов лет она не сможет за­быть обиду, которая застыла в черных ошелом­ленных глазах мужа, когда доктор выпроважи­вал братьев из палаты. С тех пор она не видела их.

Неважно, что она ничего не помнит. Оста­лись поступки, за которые кому-то надо дер­жать ответ.

В одном Дженни не сомневалась: Люк не придет забирать ее из больницы. Невероятно, чтобы мужчина даже заговорил с ней после та­кого…

—Дженни!

Она узнала голос. Обернулась и увидела му­жа.

Сюрприз номер один.

Сюрприз номер два — он не выглядел сер­дитым или обиженным. Никто бы и не предпо­ложил, что всего четыре дня назад он пережил из-за нее страшное унижение.

Сюрприз номер три — он улыбнулся ей!

—В чем дело? — спросила она, заметив, что он уставился на ее ноги.

—Доктор сказал, — темные глаза нашли ее взгляд, — что твоя травма головы может не оставить и следов от прежней Дженни. Но я надеюсь, что дело вскоре пойдет на лад.

—Почему ты так говоришь? — не в силах сдержаться, тихо спросила она.

—Твои босые ноги. — Его улыбка стала ши­ре, теперь сияло все лицо. — Мне никогда не удавалось заставить тебя носить туфли, — про­должал он. — В особенности летом.

Дженни ошеломленно молчала, определив свое состояние как неподдельное физическое влечение к этому мужчине. Откуда оно появи­лось? Почему ее так сильно тянуло к Люку? Ведь предполагалось, что она завела связь с его братом?..

От сделанного открытия она вспыхнула и от­вела взгляд.

Неужели у прежней Дженни была такая мо­раль, что она могла спать с двумя мужчинами? Она даже поморщилась от отвращения. Что же за женщина была прежняя Дженни? В который уже раз задавала она себе этот вопрос.

—Пойдем! — позвал Люк. — Надень туфли. — Он подошел к кровати и взял сумку с ее веща­ми. Потом добавил: — Поедем домой.

Ей ничего не оставалось, как последовать за ним.

Дом. Это слово должно вызывать чувство безопасности и тепла, счастья и веселья. Покоя. Семьи. Но ничего подобного Дженни не чувствовала. Страх, липкий жуткий страх сковывал ее тело.

На улице она остановилась на мгновение, закрыла глаза и подняла лицо к небу. Доля се­кунды, в течение которой она наслаждалась теплом солнечного дня. Потом Люк положил ладонь ей на спину и слегка подтолкнул вперед.

—На машине нам ехать минут тридцать, — сообщил он.

Дженни с облегчением отметила, что сохра­нила способность ставить одну ногу перед дру­гой и идти нормальным шагом. Жар его руки, лежавшей на спине, обжигал сильнее, чем летнее солнце, и это не казалось ей неприят­ным.

И все же она пошла быстрее, чтобы идти на шаг или два впереди и не чувствовать его руку на своей спине. Меньше всего ей хотелось де­монстрировать этому незнакомцу откровенную и чувственную реакцию на его прикосновение. Может быть, он и ее муж, но она не знала это­го мужчину.

— Эй!

Она обернулась.

— Ты прошла мимо нашего «бронко».

Щеки у нее горели. Заметив, что она по­краснела, он кивнул головой.

—Ничего страшного, — успокоил он ее. — Откуда ты могла знать?

Он открыл для нее дверь большого автомо­биля. А сам обошел машину и сел за руль.

— Странно, — заметила Дженни, застегивая ремень безопасности. — Я помню, что надо пристегнуться, но понятия не имею, в каком мы городе. — Она откинулась на спинку си­денья. — Знаю, что это розы, а это сосны, но не помню названия горного хребта. — Дженни показала на горизонт.

—Разве доктор не предлагал тебе сообщить такого рода сведения? — Люк повернул ключ зажигания и посмотрел на нее.

—Предлагал. — Она сокрушенно вздохну­ла. — Я боялась спрашивать…

«Бронко» стоял неподвижно, ровно работал мотор.

—Это, конечно, не похоже на Дженни, ко­торую я знал, — после минутного молчания за­метил Люк.

Накатила волна отчаяния.

—Разве ты не понимаешь? — выкрикнула она. Глаза наполнились слезами от полного по­ражения и смятения. — Женщины, которую ты знал, нет! — Она дважды постучала указатель­ным пальцем в висок. — Я ее не помню. Она мне незнакома. И я не уверена, что хочу…

—Перестань! — Он потянулся к ней, силь­ные пальцы обхватили ее запястье.

—Нет, — просительно прошептала она и выдернула руку. Его прикосновение будоражи­ло. Вызывало страстное желание, а это и волно­вало, и смущало.

Почему? Вопрос прокрался в сознание, она не успела остановить его. Почему она так силь­но реагирует на него, если…

Дженни покачала головой. Она еще не гото­ва. Есть много других, более важных вопросов, на которые нужно найти ответы. Какой была Дженни Прентис? И какой стала женщина, ко­торая вернулась? И что собираются делать ок­ружающие, если она стала другой? И какой этот мужчина, сидящий рядом? Каким был их брак?

Последняя мысль вызвала еще один оше­ломляющий вопрос: чего он ждет от нее как от жены? Наверное, предполагает выполнение ею супружеских обязанностей? Но как же…

Ее охватила паника.

Вслед за мыслью о сексе возник другой во­прос: кто отец ребенка, которого она носит?

Подумав о малыше, она сложила на животе руки. Этот последний вопрос показался Дженни самым важным.

—Не понимаю, почему ты приехал! Тебе следовало бы послать за мной кого-нибудь дру­гого. После того зла, какое я причинила тебе. Нашему браку. — Она покачала головой. — Я не помню, что мы были вместе. У меня нет ни единого воспоминания о нашей жизни. Разве тебе не обидно думать, что я спала с твоим братом?

Его темные глаза словно погасли, тень боли мелькнула в них.

—Послушай, — начал он, — прежде всего я хочу, чтобы ты знала: не верю, что у тебя была связь с Чадом. Я отец ребенка, которого ты носишь. Я уже говорил это четыре дня назад, ког­да к тебе вернулось сознание. И повторяю это сейчас.

Да, он заявил об этом. Откровенно и ясно. Дженни слышала. Но в какой-то момент в этих темно-карих глазах она заметила сомнение.

—Но почему Чад…

Он поднял руку, предлагая ей замолчать.

—Для того, чтобы понять это, понадобится время. — Люк медленно стал выруливать со стоянки. — Мы найдем ответы на сложные во­просы позже. Сейчас давай займемся просты­ми.