Карла Неггерс - Запретный плод

Она спокойно смотрела на него.

— Я не знала, как это сделать.

Джеффри не обратил внимания на ее слова, и взгляд его ни капли не смягчился.

— И вы не произвели на меня впечатление кисейной барышни, попавшей в беду, — рявкнул он. — Безрассудной и красивой дурочки — может быть.

— Ох, — выдавила она слабо.

— Кроме того, — продолжал он, понижая, насколько мог, голос и придвинувшись к ней, — называя меня мистером Колдуэллом, вы не сможете заставить меня забыть о том, что произошло между нами вчера.

— Я…

Кэйси вдруг замолчала. Он был совершенно прав: она перешла на официальный тон, потому что надеялась, что он забыл о вчерашнем. Не то чтобы ей этого захотелось… Просто она знала — тогда ей будет легче в течение последующих трех недель находиться на ферме Рэйнбоу.

— Я уже просто в изнеможении, прямо в какой-то прострации, — пробормотала она.

Джеффри удивленно поднял брови и вдруг рассмеялся, убедившись теперь окончательно в том, что поступил правильно, придя сюда.

— Прострация? Кто, черт побери, употребляет в наши дни это слово? Знаю, знаю: люди, преподающие латынь и греческий ради собственного удовольствия.

— Вообще-то, — тихо заметила она, почувствовав странное облегчение от его низкого, приятного смеха, — это слово неизвестного происхождения. — Встретив устремленный на нее потемневший взгляд, она улыбнулась и призналась в том, в чем до сих пор призналась только одному человеку в мире — своему отцу. — Заглядывать время от времени в O.E.D. [1] O.E.D. — Oxford English Dictionary — Оксфордский словарь английского языка. — мое хобби.

— Вы хотите сказать, что я совершенно околдован женщиной, которая увлекается чтением Оксфордского словаря? — Протянув руку, Джеффри накрутил на палец ее золотистый локон, но тут же отпустил его. Он тоже не забывал, где они находятся и кто может наблюдать за ними.

— Моя дорогая Кэйси, в мои намерения входит дать вам представление о куда более волнующих и приятных впечатлениях.

Она уже собиралась ответить, но передумала и двинулась дальше через поле.

— Надо идти, если мы не хотим опоздать к ланчу.

— Не уверен, что готов к этому испытанию, — пробормотал Джеффри, шагая рядом с ней. — Обещайте прийти на помощь, если меня атакуют ваши девицы? Я даже представить себе не мог, что от этих пострелят у меня буквально волосы могут встать дыбом. Они вам симпатичны? Я имею в виду, как личности?

— Когда как.

— Ясно. — Он помолчал в раздумье. — Но все-таки что же привело их в лапы к сестрам?

— О, обычные обстоятельства: наркотики, беременность, воровство, хулиганство и все прочее в этом роде.

— Как мило.

— Они неплохие, — быстро сказала Кэйси. — Во всяком случае, не такие уж плохие. Я думаю, все зависит от вашего отношения к ним. Они попали в беду и знают об этом, а теперь стараются наладить свою жизнь. Это нелегко. Любовь и забота сестер им необходимы больше, чем многим их сверстницам.

— У сестер бывают неудачи?

— Несомненно. Но удач намного больше. Они набирают воспитанниц в возрасте от десяти до двенадцати лет и в течение двух лет занимаются только ими. Те, которые начинают вести себя лучше, возвращаются в свои семьи, учатся в государственных или частных школах. Но некоторым приходится продолжать обучение по специализированной программе. У всех жизнь складывается по-разному. Девочки, которые сейчас находятся на ферме Рэйнбоу, — новый набор. А первое лето — всегда самый трудный период.

Джеффри скупо улыбнулся.

— Мне крупно повезло.

— Да, вам повезло, — повторила она и усмехнулась в ответ, стараясь скрыть свою напряженность. Ее тети хотели иметь в лице Джеффри Колдуэлла доброжелательного соседа, и она не могла рисковать складывающимися взаимоотношениями.

— При монастыре Ордена Святой Екатерины действуют еще две школы в Вирджинии. У них несколько другой уклон. Я вам говорила, что у девочек, живущих в этом лагере, довольно высок интеллектуальный уровень? В каком-то смысле это усложняет их проблемы.

— И вы получаете удовольствие, помогая им?

— Думаю, слово «удовольствие» здесь не вполне уместно…

— Тогда что это, Кэйси? — Его вопрос прозвучал совершенно серьезно. — Вы продолжаете приезжать сюда, не так ли? Восемь лет, разве не хватит?

— Я люблю Беркшир, — без должной уверенности в голосе ответила она.

— Тогда почему бы не снять на месяц коттедж? Поехать в Танглвуд, побывать в Вильямстаунском театре. Или просто сидеть на траве и любоваться заходом солнца, попивая джин с тоником. — Джеффри расстроенно развел руками, затем сунул их в карманы, с присвистом вздохнув. — Простите, я не должен был этого говорить. Это не мое дело, как вы проводите свой отпуск.

— Ничего, ничего, — промямлила она. — Все нормально, правда! Я и не жду от вас понимания.

Они подошли к столовой, и Джеффри украдкой пожал ей руку.

— Мы продолжим наш разговор позже, хорошо?

Сестры Джоан и Джозефина приветствовали Джеффри так же вежливо и доброжелательно, как приветствовали бы преподобного Алистера Грэя, их брата и попечителя вверенной им школы, или даже Сэса Рэсбоуна. Они никому не отдавали предпочтения. Джеффри ответил им с той же учтивостью и даже проявил заинтересованность, когда они предложили ему осмотреть территорию лагеря целиком, с помещениями для различных видов работы и отдыха.

Кэйси занималась распределением предобеденных обязанностей между воспитанницами.

— Мне кажется, она ему нравится, — прошептала рядом с ней Люси.

— Ничего подобного, — не согласилась Эмба голосом, весьма далеким от шепота. — Такой парень никогда не станет волочиться за праведницей вроде Кэйси.

— За ней тоже водились грешки в юности, — возразила Люси, как будто это относилось к числу достоинств их учительницы.

— А, ерунда!

— По тем временам, может, и не ерунда!

— По тем временам? — Кэйси повернулась к девочкам. — Вы могли бы сплетничать обо мне не тогда, когда я стою рядом с вами! Эмба, разве ты не должна заниматься приготовлением сандвичей? А ты, Люси, кипятить воду?

Обе было запротестовали, но все же отправились выполнять свои обязанности. Кэйси слишком хорошо знала, что двенадцать лет — трудный возраст, но именно эта группа девочек, и Эмба особенно, еще больше усложняли все тем, что отчаянно хотели быть взрослее. Они не находили в своей жизни ничего такого, из-за чего стоило бы задерживаться на этом рубеже. Кэйси могла припомнить те страдания, которые причиняли ей девические увлечения, тоску по кому-то далекому, недосягаемому. Но если она и страдала, то всегда хранила это в тайне. С большинством этих юных созданий все было по-другому. Впервые за все годы добровольного летнего пребывания на ферме Рэйнбоу она не чувствовала, что у нее много общего с ними, что она может многое для них сделать. Вероятно, Джеффри прав, и восемь лет — достаточный срок, чтобы выдохнуться.