Карла Неггерс - Запретный плод

— Обратно к Магинну.

— И?..

— Папа, ты что, стараешься заставить меня рассказать о своих планах относительно Джеффри?

Алистер Грэй ничуть не смутился.

— Вот именно.

— Знаешь, мне уже двадцать восемь.

— Она права, Алистер, — вступилась сестра Джозефина.

— Джозефина, этот человек работает в Голливуде; кроме того, он внук Сэса Рэсбоуна. Во имя Господа, скажите, что у него может быть общего с моей дочерью?! Я не говорю об обычном флирте! Я говорю о серьезных отношениях. Вы же не думаете, что он бросит свою работу в Голливуде? Нет, это именно Кэйси придется бросить все, пожертвовать всем! И ради кого? Ради человека, которого она знает менее недели!

— Алистер, ты просто смешон! — сообщила сестра Джоан и налила ему очередную порцию чая. — Кэйси твой единственный ребенок, и ты любишь ее, но надо бы уже понять, что тебе пора перестать вмешиваться в ее жизнь.

Епископ угрожающе уставился на старшую сестру. Однако она лишь невозмутимо улыбнулась в ответ.

— А он действительно достойный парень? — коротко осведомился святой отец.

— О, даже очень, — заверила сестра Джозефина, — он не дал нам утонуть.

Губы Алистера Грэя тронула тонкая усмешка.

— Полагаю, это о чем-то говорит. Ну, долго еще против меня будут устраивать заговоры?

— А ты знай свое место! — парировала сестра Джоан, улыбаясь.

Он посмотрел на дочь и, вздохнув, покачал головой. Затем лицо его прояснилось.

— Я вижу, ты научилась держать язык за зубами, когда это необходимо. Тетушки снова грудью встали на твою защиту, а? — Он потрепал ее по руке. — Я хочу только, чтобы ты была счастлива, Кэйси, и больше ничего.

— Я знаю.

Через две недели девочки во главе со своими наставницами-монахинями были готовы к отъезду и продолжению своей учебы в монастырской школе в Александрии. Кэйси же была безнадежно несчастна. Телефонных разговоров с Джеффри было совершенно недостаточно. Девчонки, подслушивающие под дверью, единственный телефон в лагере, трехчасовая разница во времени — казалось, все мешало их долгим интимным беседам, если таковые вообще были уместны.

Успевшая уже устать от подготовки лагеря к закрытию на зимний сезон, Кэйси уложила вещи в багажник своего белого «Ауди». Сестры и девочки уехали в Александрию на автобусе. На ферме Рэйнбоу стояла тишина, нарушаемая лишь шумом ветра и накрапывающего дождя. Озеро под затянутым тучами небом было серого цвета. Кэйси казалось, что она прощается с чем-то навсегда. Ей было одиноко, она тосковала по тому, с кем можно было смеяться, бегать, дурачиться и любить — по Джеффри. Она попыталась представить себе, чем он может сейчас заниматься. В Калифорнии — семь часов утра, суббота. Наверное, это зависит от того, что он делал в пятницу вечером…

Она выбросила из головы эту неприятную мысль, отмела весь хаос сомнений и забралась в автомобиль. К вечеру она будет в Вашингтоне — дома, одна.

На вершине крутого холма, где соединялись узенькая грунтовая дорога из лагеря и мощеное, но неровное шоссе, Кэйси заметила фигуру человека, сидящего на чемодане или рюкзаке под кроной тоненькой березки. «Наверное, из тех, кто передвигается автостопом, или просто обычный коммивояжер», — подумала Кэйси. В утреннем воздухе висела по-настоящему осенняя дымка. Неожиданно она почувствовала жалость к незнакомцу, одиноко сидящему под дождем. Поднимет ли он руку, прося ее остановиться? Скорее всего, кроме ее «Ауди» следующая машина появится здесь лишь через несколько часов. Как глупо ждать в таком месте попутный автомобиль. Но она тут же отогнала от себя сочувственные мысли. Нет, она не станет подбирать попутчиков.

Мужчина поднялся, когда ее машина немного притормозила, въехав на вершину холма. Кэйси отвела глаза. Проще проехать мимо, не встретившись взглядом с человеком, просящим помощи. Тогда не возникнет ощущения вины.

Она уже сворачивала на главную дорогу, как вдруг незнакомец преградил ей путь. Все остальное сделала его улыбка. Она резко нажала на тормоз, не доехав до него несколько дюймов. Автостопщик подхватил свой чемодан и закинул его в багажник, а сам взгромоздился на переднее сиденье рядом с ней.

— Куда вы направляетесь? — осведомилась Кэйси.

Его улыбка была неотразима.

— В Вашингтон. А вы?

— Забавно, но я тоже. — Она попыталась улыбнуться, но почти задохнулась от потрясения и радости. — Ты знаешь, я чуть не задавила тебя!

— Это было бы ужасно, правда? — Его улыбка стала еще шире, а ее сердце забилось еще сильнее. — Я чересчур импульсивен, правда?

— О Джеффри…

Кэйси не успела договорить, как оказалась в его объятиях, таких же крепких и зовущих, какими она их помнила. Он нашел ее губы своими и ощутил на них вкус дождя. Она вдыхала запах его кожи, запах свежего ветра. Он обвел языком контуры ее губ и скользнул внутрь влажной сладости рта. Она прильнула к нему, возбуждающе прижавшись грудью, обтянутой свитером из мягкой шерсти. Он обхватил ладонями одно из соблазнительных полушарий и, нежно сжимая его, притянул Кэйси к себе еще крепче.

Она тихо вскрикнула, отвечая ему со всей страстью, подогреваемой двумя неделями тоски, неожиданностью его появления, трепетом от сознания того, что он снова рядом.

Однако мотор автомобиля не был выключен, и как только Кэйси сняла ногу с тормоза, машина покатилась к реке.

Джеффри высвободился и резко повернул руль влево.

— Мы, пожалуй, преуспеем в том, чтобы погубить друг друга, — пробормотал он.

Кэйси неохотно вернулась к обязанностям водителя, поставила машину на обочине и выключила мотор.

— Ну а теперь, Джеффри Колдуэлл, — начала она с лукавой усмешкой, — когда ты знаешь, какой прием я оказываю автостопщикам, что ты думаешь по этому поводу?

— Я думаю, что я бы с удовольствием потащил тебя в кусты и…

— Идет дождь.

— Полагаешь, ты бы это заметила?

От промелькнувшей в голове картины сладкая дрожь пробежала по ее телу, но она серьезно посмотрела на него.

— Джеффри, что ты здесь делаешь?

Он устроился поудобнее, откинувшись на спинку сиденья, и пожал плечами.

— На следующей неделе у меня дела в Нью-Йорке. Поэтому я и решил преподнести тебе сюрприз. Недалеко от лагеря я почти наткнулся на твоих учениц, но успел вовремя укрыться за скалой. Ну что, разве откажешь мне в дьявольском коварстве?

— Иначе я бы на тебя и не посмотрела! — смеясь, ответила Кэйси.

— Тогда ты отвезешь меня в Вашингтон и позволишь мне провести завтрашний день вместе с тобой?

Он потянулся к ней и погладил по щеке, потом его рука соскользнула на ее грудь, и он почувствовал, как мгновенно затвердел ее мягкий сосок под тонкой материей.

— Это был дурацкий вопрос, — прошептал он.