Карла Неггерс - Предчувствия знойного лета

Когда Макси окончательно поняла, что Картер не собирается разговаривать с ней или по крайней мере осознать то, что произошло в ту ночь на пустынном пляже, она успокоилась и втянулась в рутину повседневной жизни, выполняя работу по дому и помогая сестре разучивать роль. Постепенно к ним присоединились и другие молодые актеры и актрисы, кому требовалась дополнительная помощь, да и ошибки было легче исправлять в ее присутствии, чем перед грозными очами Картера. Макси располагалась за простынями, наволочками и пододеяльниками, трепещущими на ветру, и работала с каждым в отдельности. Пьесы она знала прекрасно и даже на всякий случай раздобыла на столе у Картера несколько копий для себя. К своему удивлению, она обнаружила, что дело пошло. Хотя это было увлекательно, смешно, комично, но чрезвычайно трудно.

Во время одного из таких занятий она открыла для себя еще одну черту характера Картера.

— Макси, это актерская школа, — убеждала ее Лаура. — Только не говори мне, что ты сама не понимаешь этого. Грег, Люсинда, Уинни и Бобби, ну еще один, два человека — настоящие профессионалы, но остальные — всего лишь только студенты, и ты это прекрасно понимаешь. Макси, где ты была все лето?

Макси ошарашенно на нее уставилась.

— Школа?

— Да, да, да. Интенсивная летняя программа для обучения сценическому мастерству молодых актеров. О, Макси, я многому научилась за прошедшие две недели. И не только от Картера и других, но и от тебя тоже.

— Я думаю… — ответила Макси слабым, отсутствующим голосом и, сконфузившись, покачала головой.

На следующее утро Макси застала Люсинду, которая вечером должна была играть главную роль, на полу в ванной комнате. Ее подругу ужасно тошнило. Макси смочила полотенце холодной водой, приложила его к лицу Люсинды и помогла ей подняться на ноги.

— Спасибо, — слабо улыбаясь, поблагодарила та. — Сейчас мне будет лучше.

Но лучше не стало. Она попыталась подняться, но ее снова стошнило. Макси помчалась за льдом, а когда она, запыхавшаяся, вернулась, Люсинда, со страшно побелевшим лицом, лежала пластом на кровати.

— Вот, возьми и пососи кусочек льда. Это поможет.

— Крекеры, — со слабым стоном произнесла она.

Макси непонимающе посмотрела на нее.

— Что?

— Говорят, что крекеры помогают при утренней слабости.

— Люсинда… Люсинда, ты случайно не…

Не в силах ответить, Люсинда кивнула.

— Беременна. Вчера ездила в Питсфилд и прошла тест. Положительный я получила ответ буквально через десять минут. Шесть недель. Я всю неделю по утрам чувствовала себя паршиво, но сегодня хуже всего. Картер убьет меня.

— Я пойду и принесу тебе крекеров, — тихо сказала Макси и спустилась вниз.

У Люсинды Лейн шесть недель беременности. В таком состоянии вечером она должна играть главную роль на премьере пьесы.

«А кто же отец ее будущего ребенка?» — думала Макси, доставая крекеры из шкафа. И она вспомнила первоначальное впечатление, которое произвели на нее их отношения. Эти намеки, хождения в обнимку, ночной разговор около ее двери. Люсинда отрицала, что влюблена в Картера, но это не значит, что он не влюблен в нее или что у них не было романа. Конечно, отцом мог быть только Картер Ричардсон!

Макси принесла Люсинде пакет с крекерами и, открывая его, спросила:

— Хочешь, я все расскажу Картеру.

— Нет. — Люсинда отчаянно замотала головой, пожалев о том, что резко пошевелилась.

— А как же ты вечером…

— Так бывает только по утрам. К обеду я буду в норме. — Люсинда протянула руку и обняла Макси. — Пожалуйста, не говори никому, хорошо? Особенно Картеру. Пожалуйста. Мне скоро станет лучше.

Макси кивнула головой.

— Если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать.

На Макси это произвело сильное впечатление. Окажись сама в таком положении, она не смогла бы так держаться. К обеду Люсинда выглядела почти счастливой, и когда Макси спросила об утренней слабости, Люсинда рассмеялась:

— Это было ужасно, не правда ли? Теперь все будет нормально. Я ношу с собой коробочку с крекерами.

— Ты правда себя хорошо чувствуешь? — поинтересовалась Макси.

— О, да. У меня немного кружится голова, но к вечеру я соберусь с силами. Ты придешь на премьеру?

Макси пожала плечами. После премьеры Картер вместе со стариками решили устроить грандиозную вечеринку. Приглашены были все, и, как понимала Макси, все собирались и прийти. Для вечеринки она помогла Лауре подобрать экзотическое, подчеркивающее ее фигуру платье, да и сама под давлением сестры она подобрала себе простенькое светлое платье.

— Мне кажется, будет неприлично тебе не пойти, — сказала Лаура.

— А почему ты думаешь, что я могу не пойти? — спросила Макси.

— О, я не знаю. Пожелаешь мне удачи сегодня, хорошо? — волновалась Лаура.

Макси пожелала ей удачи. Да этого и не требовалось.

Сидя под кленом вместе с Джимом, который перестал бойкотировать представления, и Дэвидом, Макси поняла, что отличало ее от Люсинды и Лауры. В их игре была непринужденность, они легко вживались в характеры героев, которых изображали на сцене. Их коньком — было талантливое безрассудство, больше выраженное у Люсинды, чем у Лауры, а Макси всегда чувствовала себя на сцене скованно, хотя и старалась бороться сама с собой. У них был настоящий талант. Макси же прекрасно знала театр, и в этом было ее преимущество. Только один раз во время спектакля ее взгляд встретился с глазами Картера. Он в ответ улыбнулся, и Макси тоже почти уже собралась улыбнуться, но, вспомнив про утренний эпизод с Люсиндой, быстро отвернулась. Ей необходимо скорее избавиться от привязанности к этому человеку. Через две недели он уедет, а ей еще придется залечивать сердечную рану.

Публика еще аплодировала, а Макси уже бежала наверх переодеваться и готовиться к самому большому испытанию, которое выпало на нее этим летом.

Пьеса Картера ей очень понравилась, а теперь она пойдет на вечеринку, которая ей явно не по душе. После нее она на две недели спрячется в свою норку и до его отъезда не покажет и носа. А сегодня она в последний раз должна упрятать свою гордыню. Не язвить на людях и, забыв сердечную боль, провести вечер рядом с Картером.

Вся лужайка перед домом была полна народа, люди смеялись, знакомились друг с другом, разговаривали, стоя вокруг столов. Был накрыт один стол с закусками, три стола с различными напитками и еще один стол со всевозможными сладостями. Поздравив сестру с премьерой, Макси нашла Люсинду у стола со сладостями.

— Ты стремишься как можно скорее располнеть, — пошутила она.

Стоя с эклером в руке, Люсинда рассмеялась:

— Конечно, я поправлюсь. Доктор сказал, чтобы я окончательно забыла о своей диете, на которой сидела Бог знает сколько времени. Я надеюсь, что скоро поправлюсь еще килограммов на десять.