Маргарет Уэй - Первый и единственный

— Интересно, сколько столетий назад ветер принес семечки, из которых выросли эти деревья? — задумчиво проговорила Ева.

— Ты еще не видела самого интересного, — тихо сказал Дрю. — Гэри отведет нас на опушку, где растет лантана. Там летают бабочки. Уверен, тебе понравится. Это незабываемое зрелище.

— Как же чудесно! — мечтательно вздохнула Ева. — Жаль, что нам надо спешить. У тебя ведь назначена встреча.

Дрю кивнул.

— Ты только посмотри на Джека! Он как будто впал в детство. Собирает цветочки.

— Как здорово, что я согласилась сюда приехать! Здесь невероятная атмосфера! Неудивительно, что миссис Гэррэтт опасается за благополучие этого места. Нам обязательно нужно убедить ее в том, что мы не причиним вреда местной растительности.

— Конечно, не причиним.

Дрю улыбнулся и коснулся рукой се плеча.

— Пойдем, пожалуй. Я хочу перекусить перед тем, как встречаться с Уиллом Доусоном. Нам с ним нужно будет слетать на гору Маратта — там у меня несколько шахт.

Ева было послушно последовала за ним, как вдруг остановилась, завороженная представшим перед ней зрелищем. Среди ветвей притаилась какая-то птичка. У Евы не было возможности толком ее рассмотреть, но она заметила, что у птицы причудливое оранжево-синее оперение.

— Кто это? — спросила она и протянула руку.

В ту же секунду сильные руки Дрю схватили ее и резко отдернули назад, а перед глазами мелькнул огненно-рыжий язычок. Ева замерла, не зная, что и думать. Прошло несколько секунд, прежде чем раздался хриплый голос Дрю:

— Слава Богу!

Ева боялась даже пошевелиться. Его прерывистое дыхание касалось се щеки, руки крепко и в то же время ласково обнимали ее. Она была совершенно не готова к такому стремительному сближению. К тому же она еще никогда не испытывала такого всепоглощающего желания. Мурашки побежали у нее по спине.

Дрю был не менее обескуражен. Его вдруг захватила страсть. Ему хотелось обладать этой женщиной прямо здесь и сейчас, хотя влекло его к ней с той самой секунды, как он впервые увидел ее. Эта немного наивная, но упрямая и своевольная девочка казалась ему такой родной… и такой чужой.

— Даже в раю попадаются хищники! — рассмеялся он, чтобы разрядить обстановку. — Ты только что едва не сунула руку в пасть к ядовитому растению-убийце. Видишь эти лепестки, похожие на перья птицы? Они покрыты микроскопическими волосками, которые жалят как пчелы. Яд проникает в кожу при малейшем прикосновении. Ожог не проходит в течение месяца. Болит страшно.

— Прости, я не знала… — Дрожь пробежала по телу Евы.

— Я ведь не сделал тебе больно? — заботливо поинтересовался Дрю.

— Нет. — Ева опустила глаза.

— Я знаю, как нам сейчас следует поступить: я пойду вперед, а ты держись за меня, не отставай ни на шаг и ничего не трогай. — Он ободряюще улыбнулся. — Забыл сказать: пару минут назад ты чуть не наступила на питона.

Поддавшись внезапному приступу страха, Ева прильнула к его груди и уткнулась носом ему в плечо.

— И ты только сейчас говоришь мне об этом? — пробормотала она.

— Вот такая ты мне нравишься больше, — отозвался Дрю, — можешь обнимать меня, пока мы не выберемся из леса.

— Тебе, видимо, доставляет колоссальное удовольствие дразнить меня, — улыбнулась Ева, — но я все равно, пожалуй, воспользуюсь твоим предложением.

Через десять минут они наконец вышли на поляну, о которой говорил Дрю. Это место называлось Кольцом бабочек. Здесь их и вправду было великое множество. И все кружились над диковинными цветками пахучего растения, которое Дрю назвал лантаной. Некоторые бабочки достигали размера небольшой вороны, у них были такие хрупкие крылья, что Ева удивлялась, как они могут размахивать ими, не опасаясь повредить.

— По какой-то причине птицы их не трогают, — рассказывал Гэри, их проводник, — это странно, потому что большинство птиц здесь питаются именно насекомыми. Должно быть, это место заколдовано.

— Посмотрите, как летают бабочки, — проговорил Дрю, — по зигзагообразной траектории. Возможно, птицы просто рискуют промахнуться…

— Или, несмотря на свою красоту, эти бабочки совсем невкусные, — со смехом предположила Ева.

— Паукам нравится, — лаконично ответил Гэри и настороженно огляделся. — Парит, — заметил он, — как бы буря не налетела…

Пока Дрю и Джек находились с визитом у старого приятеля, Ева решила наведаться в деревню и пробежаться по магазинам. Она никак не могла насладиться красотами здешних мест и с восторгом открывала для себя все новые достопримечательности. Например, она узнала, что к северу от мыса Козерога находится чудесная бухточка, выходящая в Коралловое море, а в прибрежных джунглях можно запросто столкнуться с тиграми, которые, правда, никогда не нападают на людей. Еще Гэри рассказал ей, что следует опасаться панцирных ящериц, потомков динозавров, и крокодилов, обитающих вблизи болот.

Ева с удивлением узнала, что люди, живущие здесь, вовсе не являются прямыми наследниками культуры местных аборигенов. Кто только не жил в этих местах — итальянцы, приехавшие сюда несколько столетий назад, чтобы выращивать тростник, красноречивые испанцы, пылкие греки, сдержанные британцы, молчаливые скандинавы, шумные югославы, трудолюбивые китайцы, а также представители племени канакас, приплывшие с берегов Меланезии еще в прошлом веке.

Права коренного населения были попраны, иностранцы вытеснили аборигенов с их земель. Ева всего пару раз сталкивалась на улице с худыми, смуглыми, угрюмыми людьми, напоминающими индейцев из рассказов Фенимора Купера, которыми она зачитывалась в детстве. Только эти люди одевались по-европейски, держали небольшие лавочки и давно перестали заниматься колдовством и целительством. Цивилизация поглотила их.

Дрю сказал, что здешний воздух благотворно влияет на легкие, и Ева была склонна с этим согласиться. Ступив на эту землю, она мгновенно избавилась от мучившего ее насморка. К тому же здесь было невероятно красиво. Ева слышала, что многие художники приезжают сюда инкогнито, чтобы, слившись с природой, написать очередное бессмертное творение.

Вот уже несколько часов Ева бродила по деревне, заходила в крошечные магазинчики, рассматривала забавные безделушки, перебирала цветастые саронги, сплетенные из тончайшей древесной коры руками местных жительниц и окрашенные растительными красками. Все вокруг словно дышало покоем, и Ева в который раз мысленно поблагодарила Дрю за то, что он открыл ей новый мир.

Она начинала потихоньку привыкать к мысли, что им было предначертано встретиться. И чем сильнее она отрицала, что ее влечет к нему, тем заметнее это становилось. В этом человеке сочетались мужественность и нежность — то, чего Ева не встречала ни в одном мужчине. К тому же он смешил ее, а она так истосковалась по смеху.