Маргарет Уэй - Радуга любви

— Доброе утро, мистер Бенедикт.

Его глаза засверкали изумрудным огнем.

— Одно из самых трогательных приветствий, которые мне доводилось слышать!

— По крайней мере вы улыбаетесь, — сказала она, будто оправдываясь. — Это больше чем то, на что я рассчитывала.

Его взгляд скользнул по ней, с головы до ног, и она, смущенно сбиваясь, проговорила:

— А сейчас я, наверное, слишком много сказала.

— Это вообще присуще женщинам. — Лицо у него было внимательное, заинтересованное, как будто он ожидал, когда она совершит следующую ошибку.

Пейдж на секунду потерянно смешалась, затем, набрав побольше воздуха, быстро заговорила:

— Что касается прошедшей ночи… мне бы не хотелось, чтобы у вас создавалось впечатление… совершенно ложное представление…

Он оборвал ее характерным властным жестом; его смуглое лицо оставалось непроницаемо спокойным.

— Ради Бога, оставь. Здесь все либо черное, либо белое!

Резкость его тона ошеломила ее. Сильные пальцы барабанили по нагрудному карману, увлекая ее в лавину самоуничижения. Сглотнув, она схватилась за спинку стула, как за единственную поддержку.

— Значит, у меня нет никаких шансов? — с запинкой спросила она, чувствуя сухость во рту.

— Я так думаю, — пояснил он ледяным голосом, равнодушным, как у судьи. — Ты это сделала. Почти.

Она прикусила нижнюю губу мелкими ровными зубами, пытаясь унять дрожь, и уставилась на Тайрона с мрачным напряжением. Внезапно что-то блеснуло в глубине его глаз, и он широко, ослепительно улыбнулся.

— Теряешь выдержку, малышка?

— Я потеряла ее прошлой ночью! — жалко заикаясь проговорила она.

— Совершенно верно, — сухо согласился он.

— Лично я хотела бы забыть прошлую ночь. Договорились?

— Да, безусловно договорились. Мне и самому пришлось нелегко в последние дни. Не придавай этому значения, малышка. Момент безумия быстро стирается из памяти. В таких случаях людей выручает забывчивость.

У нее перехватило дыхание от его неприкрытой наглости, тут было уже не до чувства юмора. В его глазах снова поигрывал сатанинский огонек, сопровождавший переход от ледяного безучастия к безжалостной насмешке.

— Значит, вы сыграли грязную шутку! — Ее голос все еще бессильно дрожал.

Он улыбнулся ей — чарующая, тщательно рассчитанная улыбка.

— Да, это так, я не мог удержаться от искушения. Кажется, мне доставляет мрачное удовольствие сердить одну маленькую, своевольную рыжую головку.

Пейдж порывисто отвернулась и схватила свою сумку.

— Вы в самом деле самый ужасный насмешник! — Ее голос немного осип, но в нем уже пробивались кокетливые нотки. — Даже если я вас никогда больше не увижу, я вас запомню навсегда.

Он улыбнулся какой-то своей тайной мысли.

— Не могу пока ответить тем же. Повтори это когда-нибудь еще.

— Буду рада, — с вызовом ответила она.

— Обязательно сделай это, рыжик! — протянул он и наклонился за ее чемоданами. Теперь она видела только приглаженные волосы цвета воронова крыла и не заметила насмешливых складочек в уголках его рта, выдававших тайное веселье. Пейдж отчетливо чувствовала в нем ту магнетическую скрытую силу, что свойственна бывает самостоятельным мужчинам. Она подобна свернутой пружине и обеспечивает сильному человеку мгновенную реакцию в любых ситуациях. В радиусе действия этой силы проверяется многое. Сейчас Пейдж понимала, что таким объектом стала она сама. Сейчас она проходит проверку и испытание. Она и ее женственность.

Неожиданно выпрямившись, он бросил взгляд в ее сторону, как будто подслушал, о чем она думала. Она прикрыла глаза, пытаясь защититься от зеленого огня его взгляда, и с ненавистью подумала, что ведь он смеется над ней, знает о каждой ее мысли.

— Почему вы так на меня смотрите? — Это вырвалось у нее против воли.

— Ты, должно быть, хорошо разбираешься в мужских взглядах! — Ну да, прямого ответа он ее не удостоил!

— Такие, как вы, мистер Бенедикт, мне еще не встречались, — отрывисто проговорила Пейдж, чувствуя, что ей угрожает новая коварная ловушка.

— Полагаю, что это действительно так! — Столкнувшись с ее взглядом, он задержал его в беспощадном изумрудном блеске. Они стояли совсем рядом, однако у нее возникло странное ощущение, что расстояние между ними стало значительно шире.

Они говорили об одном, но за этим разговором шел невидимый бурный спор эмоций, враждебных друг другу, и этот спор отнимал у нее силы. Она рассеянно повернула к нему свою маленькую яркую головку и какое-то время не могла отвести взгляда от его глаз. Эти зеленые огни обладали такой проникающей силой, что она снова подумала: а ведь он читает мои мысли.

Смуглое, гладкое лицо с высокими скулами приблизилось к ней вплотную, усилив напряжение, которое оба, казалось, были уже не в силах скрывать.

— Будет очень хорошо, если ты сможешь забыть о прошлой ночи, — резко проговорил он. — Считай это неприятным поворотом судьбы, безумством, вызванным «винирой».

— Умоляю вас, я и не думала об этом, — запротестовала она, темнея глазами, зрачки которых начали расширяться, заполняя радужку.

— Не лги!

— Почему вы все усложняете? — яростно воскликнула она, уязвленная грубостью его тона. — Я вас совершенно не понимаю.

— Могла бы попытаться, — предложил он высокомерным тоном, с таким выражением лица, которое можно было истолковать как «катись ты к дьяволу». Каким-то образом Пейдж нашла в себе силы отойти назад.

— Я попытаюсь, мистер Бенедикт, — с гримасой произнесла она. — Попытаюсь изо всех сил. Несмотря на явные трудности. — Какая-то мысль, должно быть, позабавила ее, потому что лицо осветилось озорной улыбкой, а глаза засияли голубым светом. — Или, в противном случае, я буду сохранять внешние приличия.

Кажется, он это оценил.

— Только в кругу семьи, малышка. Это все, что требуется! А теперь нам пора в дорогу. Ты сейчас вдали от дома, и не только в прямом смысле этого слова.

Она улыбнулась только губами, чувствуя очередной водоворот опасности. Все та же насмешливость! Та же издевка! И та же исходящая от него гипнотическая сила!

— Ты что, не можешь двигаться или не хочешь?

Она подняла голову, с усилием выбираясь из поля действия его взгляда.

— Я… не могу.

— Ты можешь и хочешь! — снисходительно приказал он. — Настоятельной необходимостью, моя девочка, является доставка тебя Джоэлу. Вспомнила? Как бы мне ни хотелось продолжать наш интригующий разговор, существуют вещи, которые не терпят отлагательства.

Все еще говоря, он поднял ее чемоданы одним легким плавным движением, и она повернулась к зеркалу, чтобы бросить на себя последний взгляд. Поправляя воротник рубашки, услышала его ленивый голос:

— Голубой! Любимый цвет Джоэла. Он тебе идет, помогает выглядеть лучше!