Люси Гордон - Легкокрылый мотылек

— Но я понимаю, — оборвал его Роско. — Вы обманули меня и других людей, вы едва не втянули фирму в скандал, что сильно повредило бы ее репутации. Разве я никогда не говорил, что внутренняя торговля — это не то, что я собираюсь терпеть?

Пеппе знала, что под внутренней торговлей подразумевалось извлечение дохода при использовании закрытой информации. Если какая-то фирма была на грани банкротства, но только ограниченный круг людей знал об этом, у этих людей возникало большое искушение продать свои доли, пока они чего-то стоили. Что называется, спасти себя, пока другие гибли. И часто получалось так, что неожиданный всплеск продаж приводил фирму к коллапсу, тогда как в другом случае она, возможно, могла бы этого избежать.

Брокерские фирмы обычно располагают такой информацией, и время от времени кое-кого это вводит в искушение. Можно получать очень неплохой доход, торгуя этими сведениями.

Но Фэнтон не выглядел как мошенник и пройдоха — обыкновенный человек, даже немного жалкий. Пеппе почувствовала к нему сострадание.

— Я никогда не думал, что так получится, — взмолился он.

— Запомните раз и навсегда, — отчеканил Роско. — Мне все равно, что вы там думали. Но не все равно, что вы сделали. А сделали вы вот что — вы проигнорировали мои специальные инструкции, вы солгали, вы распространяли слухи, которые привели к искусственному снижению цен и многим стоили потери больших денег…

— Включая и вас? — не удержался Фэнтон.

— Да, включая и меня. Но дело не в деньгах. А в моей репутации, которой вы повредили. Поэтому я больше не хочу вас видеть в этом здании. Вы уволены, и решение это окончательное.

— Но мне нужна работа! У меня семья, долги! Вот смотрите! — Фэнтон подбежал к окну, показывая на падающие хлопья снега. — Скоро Рождество! Что я скажу детям, когда они не получат своих подарков?

— Не разыгрывайте передо мной тут сцену. Вы едва не привели к катастрофе весь финансовый рынок, вы поступили нечестно, и если это в конце концов обрушилось на вашу голову, то вся ответственность лежит целиком на вас.

— Вы… вы — бессердечная скотина!

Лицо Роско осталось таким же бесстрастным, как и его голос.

— Убирайтесь, — тихо произнес он. — Убирайтесь и больше никогда сюда не приходите. С вами все кончено.

Разыграв свою последнюю карту, Фэнтон совсем лишился сил. Он медленно попятился к дверям, обводя вокруг потерянным взглядом.

Роско даже не посмотрел на него.

— А теперь мы можем продолжить, — сказал он, устраиваясь поудобнее в своем кресле. — Мисс Дженсон, у меня есть некоторые бумаги…

— Подожди-ка, — прервал его Чарли, — ты что, вот так дашь ему уйти?

— Он может считать себя счастливчиком, что так легко отделался.

— Но это же Билл Фэнтон! Он столько лет был в нашей фирме, он друг нашей семьи…

— Теперь уже нет.

— Подождите! — крикнул Чарли и выскочил из кабинета.

— Боюсь, Чарли слишком мягок, — буркнул Роско. — Надеюсь, когда-нибудь он все же научится жить в реальном мире.

— Конечно, внутренняя торговля — нечестная игра и должна быть запрещена, — согласилась Пеппе, — но этот несчастный…

— Почему вы называете его «несчастным»? Потому что видели его в растрепанных чувствах? Но вы не видели других людей — тех, кому он причинил большие неприятности, и не представляете размеров катастрофы, которой с трудом удалось избежать.

Пеппе вздохнула:

— Возможно, вы и правы…

— Это только слова. На самом деле вы так не думаете. Но я не раз сталкивался с подобными вещами.

«Да, он таков, — подумала она с неожиданной злостью. — Прямой, честный, неподкупный. И безжалостный».

— А вот и Чарли. — Голос Роско звучал спокойно и собранно, как если бы этих последних минут и не было вовсе.

— Роско, Фэнтон…

— Эта тема закрыта. — Голос Роско был тверд и холоден.

Пеппе поежилась.

Через некоторое время в кабинет заглянула секретарша и сказала, что Чарли просят к телефону.

— Ну и что вы думаете? — спросил Роско, когда Чарли вышел.

— Думаю, что у нас появилась проблема, — сказала Пеппе. — Он что-то скрывает.

— Вы меня удивляете. Еще вчера вам это не казалось. Вы все время делаете какие-нибудь новые открытия.

Пеппе пристально посмотрела на него:

— Так вот почему вы пришли! Боялись, уж не поведу ли я Чарли по кривой дорожке?

— Возможно, я с этим не совсем хорошо справился, но для меня это тоже новая ситуация.

— Вы хотите сказать, что вы не каждый день нанимаете женщин для романтических отношений? Вы меня удивляете. Я думала, вы уже набили в этом руку.

— Ну что ж, давайте, бейте меня… Вы сердиты за прошлый вечер, и, возможно, не без причины. Но все, чего я хотел, — это только изучить ситуацию.

— Вы хотели узнать, получите ли вы то, за что платите? Или получит ли Чарли то, за что вы платите?

— Прекратите! — оборвал ее Роско, показав таким образом, что и у него есть нервы. — Не надо так говорить.

— Я говорю как хочу! Вы так самонадеянны, что считаете, будто можете раздавать указания направо и налево?

— Я самонадеян? Ну а вы сами? Вы думаете, что все мужчины — ваши рабы, и презираете их за это. Надеюсь, когда-нибудь вы встретите того, кто окажется нечувствителен к вашим чарам. Думаю, это послужит вам уроком.

— Но позвольте, — протянула Пеппе с ядовитой сладостью, — я ведь уже встретила его. В вашем лице. Разве нет? Вы ведь не чувствительны к моим чарам, верно, Роско?

— Абсолютно, — произнес он ледяным тоном.

— А поскольку и я также не чувствительна к вашим, ни у одного из нас не будет никаких проблем. К тому же, думаю, настало время, когда наше соглашение подошло к концу. Другой адвокат вам подойдет больше. — С этими словами Пеппе встала и направилась к двери.

Роско загородил ей дорогу:

— Не говорите ерунды! Вы не можете вот так просто взять и уйти.

— Значит, каждый, кто с вами не согласен, говорит ерунду? Я сделала глупость в тот день, когда взялась за это дело. Мне следовало бы больше доверять своему инстинкту самосохранения. А сейчас — пропустите меня.

— Нет, — сказал он упрямо. — Я не дам вам уйти.

— Роско, отойдите в сторону!

— Вы сколько угодно можете ненавидеть меня, но… не оставляйте Чарли… Пожалуйста.

— Роско…

— Я умоляю вас. Разве вы этого не видите? Умоляю… — Его глаза лихорадочно блестели, поразив ее настолько, что она не могла даже говорить. — Хотите, чтобы я встал перед вами на колени?

— Ради бога, Роско, не будьте смешным, — растерянно пробормотала Пеппе.

— Я смешон? Ну конечно! Вы хотели поставить меня на колени с того момента, как мы встретились.

— Нет! — взорвалась она. — Этого я не хотела. Не такая уж я стерва.

— Так вы останетесь?

— Я останусь. А вы вернетесь за свой стол и…