Гвинет Рамон - Доверие

— Я и собираюсь это сделать. Мне надо было приехать сюда по делам. Послушай, я понимаю, что сейчас не время беседовать, но мне необходимо знать, что ты имела в виду насчет Мартина Клайва. Для меня это крайне важно.

Сестра перестала красить глаза и удивленно вскинула брови.

— Уж не влюбилась ли ты в него? Очень мило.

— Это мое дело, — спокойно возразила Санди. — Как только я немного узнала его, я поняла, что он не такой, каким его некоторые считают.

— О Господи, это ужасно, — фыркнула Беатрис, прикрыла глаза и приложила ладони к вискам, как будто от внезапного приступа головной боли.

Она была действительно усталой после недели нелегкой работы и утомительной дороги в поезде и казалась ни на что не способной, кроме хорошей выпивки. По крайней мере, так считала Санди.

Сестра открыла глаза и опустила руки.

— Сейчас, конечно, не время рассказывать тебе все в подробностях. Мне надо спускаться, с минуты на минуту придут гости, и вечер затянется надолго. Завтра у меня дел по горло. Поэтому лучше уж сразу тебе все выложить.

Она забарабанила пальцами по стеклянной поверхности туалетного столика.

— Этот человек ужасен, а ты потеряла голову, увидев его. Дурочка… Он принес нашей Сесилии немало страданий. У них завязался роман, когда ей было всего двадцать лет. Потом он ее бросил… беременную. Ей пришлось сделать аборт. Она до сих пор не оправилась от этой травмы.

— Я не верю, — опешила Санди. — Мартин не мог так поступить. Он порядочный… добрый…

— Ты должна поверить. Это правда.

— А мама с папой и Полли знают об этом?

— Нет, никто, кроме нас троих — ты, я и этот негодяй. Если бы ты только знала, через что пришлось пройти Сесилии, ты перестала бы вообще с ним разговаривать. После аборта она была настолько убита горем и опустошена, что подумывала о самоубийстве. Я ужасно беспокоилась и однажды заехала к ней неожиданно. Мы ведь очень близки, и я чувствовала, что с сестренкой что-то не так. Она была в постели, а рядом, на столике, стояла бутылка с джином и лежала гора разных таблеток, включая и те, что она отыскала у меня в ванной.

Санди присела на кровать, с трудом веря в то, что слышит.

— Я всегда считала вас с Сесилией достаточно разумными, чтобы не забеременеть, — в недоумении проговорила она. — Как такое могло произойти? Разве она не предохранялась?

Беатрис усмехнулась.

— Ничто не дает стопроцентной гарантии. У нее в это время случилось что-то с желудком… кажется, расстройство и все такое. Она и «залетела». Но все бы ничего, если б он ее любил. Не скажу, чтоб она так уж хотела иметь ребенка, но она бы не решилась на аборт, если б этот негодяй ее не бросил.

— Почему же сделала это? Ведь могла бы отказаться от ребенка или даже оставить его у себя. Родители наверняка помогали бы ей. Мы бы все помогали.

— Ты слишком сентиментальна, Санди, — ухмыльнулась Беатрис, снова приступив к макияжу. — Только представь себе, как «приятно» было бы Эмилии увидеть в бульварных газетах заголовки о ее незаконнорожденном внуке. Впрочем, я не думаю, что мать не была бы на стороне Сесилии в той ситуации. Она бы даже попыталась извлечь политический капитал из всей этой истории, — цинично добавила Беатрис. — Газеты, конечно, рано или поздно угомонились бы. Но сестра несла бы нелегкую ношу всю жизнь. В одиночку тяжело воспитывать ребенка. Так что она поступила разумно.

— Я уверена, Полли все знает, — заявила Санди. — Теперь мне понятно ее упоминание о разбитых сердцах в нашей семье.

— Ей известно только то, что мы с Сесилией часто обжигались на мужчинах. Она ничего не может знать о той беременности.

— А что было у тебя?

— Ничего страшного по сравнению с Сесилией. Когда-то я очень любила одного парня, Лайона, но он оставил меня. Были и другие увлечения, но, в общем, я стараюсь не вспоминать о своих неудачных романах. Пожалуйста, сбегай вниз и принеси мне что-нибудь выпить. Прежде чем предстать перед всеми этими столпами общества, мне необходимо взбодриться.

Когда Санди вернулась с двумя бокалами, Беатрис была почти готова к выходу. Она глотнула немного водки с тоником.

— Так-то лучше. — Сестра сочувственно посмотрела на Санди. — Ты расстроилась, моя девочка? Но лучше узнать все сейчас. Каким же надо быть подонком, чтобы после всего случившегося домогаться тебя. Ты, надеюсь, не спала с ним?

Санди покачала головой.

— Слава Богу. Я думаю, если Сесилия узнает, она его убьет. Ничего не говори ей, Санди. Очень больно бередить старые раны. Она была близка к нервному истощению. Это сделало ее уязвимой. Я очень надеялась, что она встретит кого-нибудь, кто поможет ей обо всем забыть. Но не получилось. Ни одной из нас не везет в любви…

После позднего субботнего завтрака чета Лангмюров вместе с экономкой и Беатрис уехала на выходные в свой загородный дом. Санди осталась в Бирмингеме. Ей хотелось побыть одной.

В воскресенье утром позвонил Мартин, чтобы справиться о ее вылете на Менорку. Санди едва сдержалась, чтобы не обрушить на него все новости по телефону. Но ей необходимо было видеть при этом его лицо. Приходилось ждать, время тянулось мучительно медленно.

Когда все вернулись, Беатрис, перед отъездом в собственную квартиру, пожелала поговорить с Санди наедине.

— Отец сказал, что ты собираешься заняться обустройством быта Джейн. Жаль. Тебе будет нелегко избежать встреч с Мартином. Но не давай ему себя одурачить, сестренка. Если ты его спросишь о той истории, я думаю, он будет все отрицать… заявит, что Сесилия сама во всем виновата, что у нее мог быть чей угодно ребенок. Но все это ложь. Никого другого не было.

Санди с ней не спорила. Она не хотела обсуждать все это. Ей надо было увидеть Мартина.

Мартин встречал ее в аэропорту. На этот раз Санди не бросилась к нему, да и он не пытался поцеловать ее. Он протянул ей руку и спросил:

— Как ты долетела?

— Все прошло нормально, спасибо. Перед вылетом я звонила Джейн, и она сообщила, что ее завтра выписывают из больницы.

Мартин позаботился об ее багаже, который на этот раз состоял из чемодана с предельно допустимым весом.

— Вот и хорошо, для нее все готово. Это правое крыло дома с отдельным входом. Ты там раньше не бывала. Еще давно моя мать благоустроила его для себя, собираясь туда перебраться в случае моей женитьбы. В нем никто не жил, так что надо только сделать уборку. В практических целях ванная там оборудована внизу, так что Джейн не надо будет взбираться по лестнице. Она сможет устроиться внизу, а ты расположишься на втором этаже.

Если Мартин и заметил, что Санди была не слишком разговорчива по дороге в Сан-Плачидо, он не подал виду.

Когда они приехали, их приветствовала Филомена и проводила в ту половину дома, где Санди предстояло поселиться вместе с Джейн. Как только они с Мартином остались наедине, он спросил: