Тина Донахью - Сила природы

— Как скажете, дорогая.

— Замерзли? — спросила она.

Стояло бабье лето, и уже пару дней в этих местах было необычно тепло, но сегодня ветер принес облака, и в воздухе чувствовалась осенняя прохлада, которую Джек явно уже заметил, потому что начал дрожать.

— За-замерз, — ответил он.

— Попрыгайте, чтобы стряхнуть воду. Заодно и согреетесь. Я подожду вон там. — Она махнула рукой направо.

Следующие несколько минут раздавались плеск воды, звуки прыжков, приглушенные ругательства, шуршание ткани и наконец — тишина.

— У вас все в порядке? — спросила Дэнни.

— Вы издеваетесь? — прошипел он. — Да я ни за что этого не надену!

— Почему? Не подходит?

— Черт возьми, конечно, нет!

Дэнни украдкой бросила взгляд через плечо и не сумела сдержаться — рассмеялась. Штанины доставали Джеку только до голени, ткань так натянулась на его мышцах, что больше не выглядела черной, а казалась мутновато-серой. С верхней частью костюма дело обстояло не лучше: курточка едва доставала ему до пупка. Джек Кристофер выглядел сейчас, как старинная открытка с маленьким лордом Фаунтлероем, одетым для спортивных занятий в тропиках.

— Я надеваю свои вещи, — проворчал Джек.

— Они будут пахнуть еще…

— Мне плевать. А когда вернусь, то разведу костер, — бросил он, осторожно ступая босыми ногами по тропинке.

Никогда в жизни он не чувствовал себя таким беспомощным. Сдерживая дыхание, чтобы не чувствовать отвратительный запах, Джек добежал до своей одежды, схватил ее и на вытянутых руках потащил к ручью. Дэнни тут же отпрянула. Джек не мог ее за это винить.

— Где мыло? — задыхаясь, выкрикнул он.

— Вы на нем стоите.

Раздосадованный Джек приподнял ногу. Раскисший кусок прилип к подошве. Джек упал на колени и чуть не заплакал, а ведь он никогда не плакал, даже когда был совсем маленьким. Не заплакал он и сейчас, вскрикнул, наподдал ногой траву, задержал дыхание, но справился с собой.

— Вам помочь? — спросила Дэнни.

— Нет. Хватит того, что воняет от одного из нас. — Он подобрался к ручью. Через пару минут Джек уже понял, что отдал бы все на свете за простой тазик. Чертовы шмотки все время пытались уплыть, а в кармане джинсов что-то вдруг задергалось. Джек вытянул руки, рассматривай штаны. Когда он увидел, что там, глаза его расширились, и от неожиданности он вскрикнул.

Вскрикнула и Дэнни, а потом добавила нормальным голосом:

— Не выбрасывайте ее.

Джек оглянулся:

— Что значит «не выбрасывайте»? Там же была эта чертова рыбина!

— Вот именно. Мы могли ее съесть.

Ну уж нет! Не в этой жизни. Джек решил, что предстоящие четыре дня будет поститься — это пойдет ему на пользу, и проклятым бациллам меньше достанется. Он снова чихнул.

— Может, вам стоит надеть куртку? — спросила Дэнни.

Ни в коем случае, подумал Джек, он справится с этим не хуже любого недоумка Тарзана.

— Нет времени. Надо повесить сушить одежду, — Джек мрачно посмотрел на Дэнни. — Вам нужна была вода. — Он ткнул пальнем в поток, где кружились его вещи. — А это что?

— Это приглашение оказаться на дороге любого зверя, который придет сюда ночью на водопой. А если пойдет дождь, а он скорее всего пойдет, потому что его не было уже несколько дней, то все, что сейчас вон на том склоне, — Дэнни показала себе за спину, — окажется у нас в лагере, не говоря уж о том, что нас смоет и мы, вероятно, утонем. Нет, надо искать место повыше.

Не будь Джек мужчиной, он бы разрыдался.

— А моя одежда? Как ее высушить?

В голосе Дэнни прозвучало сомнение:

— Выжмите посильнее, а потом наденьте на мой костюм.

Она что, с ума сошла?

— С прослойкой из трав и листьев жар вашего тела все высушит, — продолжала объяснять Дэнни. — Вот увидите, так и будет. Я сейчас принесу костюм.

Джек надеялся, что она шутит, но понял, что нет, когда она через минуту вернулась с охапкой сухой листвы и увядшей травы, которая выглядела, как роскошная муравьиная куча.

— Вы собираетесь одеваться? — спросила она.

Он собирался умереть. Сдерживая дрожь, Джек натянул сырую одежду. Не давая ему опомниться, Дэнни стала совать все это сено между своим костюмом и его мокрой рубашкой. Ее локоть упирался ему в шею, ногти скребли по животу, зато она оказалась так близко, что Джек готов был терпеть это и дальше.

— Джинсы ведь тоже надо набить, правильно? — задал он коварный вопрос.

Дэнни с сомнением опустила взгляд на явные признаки эрекции и тут же отдернула руки, чувствительно задев его по подбородку.

— А это затолкайте себе в джинсы. — И она сунула ему остатки листвы и сена. — Должно хватить.

Ему было бы приятнее, если бы Дэнни сама помогла. Но она не стала. Пока Джек превращал себя в Страшилище из «Волшебника страны Оз», Дэнни собрала вещи, даже сбегала по старому следу и отыскала его часы с Микки-Маусом.

— Я поправила у малыша батарейку, — задыхаясь, проговорила Дэнни, указывая на часы.

— Спасибо. — Джек положил руку на ее дергающиеся плечи. Они казались невероятно хрупкими. Одно это прикосновение сразу окупило все сегодняшние муки. — У вас все в порядке?

В ответ она лишь отодвинулась, и его ладонь повисла в воздухе.

— Все прекрасно. Надо перебраться повыше и разжечь костер.

Джек опустил руку, размышляя, что же задуло пламя, которое явно разгоралось между ними? Он же видел ее лицо, когда плескался в ручье, видел, как она смотрела, когда набивала этой чертовой травой его рубашку… Тогда она, точно, не была к нему безразлична. Так что же случилось?

— Правда надо. Но как?

Дэнни с трудом сглотнула, сделала резкий вдох и ответила:

— У вас ведь в очках стеклянные линзы, не пластиковые? Стеклом можно разжечь огонь.

Джек кивнул, но тут же покачал головой:

— Погодите. Сторми не станет надевать очки в этот… Она носит…

— Контактные линзы, точно? Как почти все женщины. Она будет разводить костер увеличительным стеклом. А если это не вписывается в сюжет, тогда можно воспользоваться стеклом из часов с маленьким мышонком и даже кубиком льда из кока-колы. Пошли.

Дэнни сгребла куртки, записывающую аппаратуру Джека и бегом пустилась по тропе. И вовремя, иначе наверняка наделала бы глупостей: бросилась бы этому парню на шею, умоляя его о взаимности или по крайней мере о поцелуе.

Когда она в последний раз испытывала такое? Несколько месяцев назад, а может, и целый год. Жизнь представлялась ей пустой, когда ничего хорошего не происходило. Как с последним романом Дэнни. Парень был из полицейского патруля, и он решил, что, раз Дэнни так долго одна, она захочет компенсировать потерянное время за один-единственный час. Его поцелуи оставляли у нее синяки, объятия были грубы, а предложение отправиться в постель звучало, скорее, как приглашение на стриптиз. Дэнни ответила ему: «Спасибо, но нет». И, предупредив, что владеет боевыми искусствами, уехала на такси домой.