Элизабет Хардвик - Чистый свет любви

Кэтрин пожала плечами.

— Но это действительно так! Гилберт не знает, что такое поражение.

Джинни не сомневалась в этом. Гилберт производил впечатление уверенного в себе человека. Но сложившаяся ситуация была слишком сложной, слишком запутанной, она затрагивала интересы его родственников.

— Добрый вечер, Джинни, — услышала она звонкий голос Дороти и обернулась.

На Дороти было купленное сегодня днем ярко-красное платье, которое прекрасно сидело на ее стройной фигуре.

— Ты не видела моего жениха? — продолжала Дороти. — Я никак не могу его найти.

Кровь отхлынула от лица Джинни.

— Он…

— Он сейчас разговаривает с Гилбертом в вестибюле, — пришла Кэтрин на выручку сестре, заметив ее замешательство. Поймав на себе вопросительный взгляд Дороти, она поспешно представилась: — Меня зовут Кэтрин Барроу, я младшая сестра Джинни. — Широко улыбаясь, Кэтрин протянула Дороти руку.

— Дороти Рейли. Рада познакомиться с вами, вы похожи на сестру. Насколько я знаю, вы работаете с Гилбертом.

— Скорее у Гилберта, — поправила Кэтрин.

— Да, конечно. — Дороти энергично пожала протянутую руку. — Надеюсь, вы обе простите меня, но мне нужно найти Энтони.

И Дороти направилась к дверям.

Джинни бросила на сестру обеспокоенный взгляд.

— По-моему, тебе следует предупредить Гилберта.

— Мой шеф никогда не теряется, Джинни, запомни это. Он способен постоять за себя. А теперь пойдем в буфет. Я умираю с голоду!

Взяв сестру под руку, Кэтрин увлекла ее в соседнюю комнату, в которой был устроен буфет.

Джинни отметила про себя, что Кэтрин многому научилась у Гилберта. Она умела настоять на своем, ее не смущали трудные ситуации, она не боялась брать ответственность на себя. Все это свидетельствовало о том, что Кэтрин взрослеет.

Накладывая на тарелку салат, Джинни заметила, как юноша, обслуживавший гостей в буфете, с интересом посматривает на ее сестру. Да, Кэтрин, несомненно, красивая девушками Джинни могла гордиться ею. Высокая, стройная, Кэтрин привлекала к себе внимание обаятельной улыбкой. К тому же благодаря регулярным занятиям спортом она была хорошо сложена.

— Ты ничего не ешь, Джинни.

Голос Гилберта вывел ее из задумчивости. Резко обернувшись, Джинни с тревогой вгляделась в его лицо. Слава Богу, на нем не было ни ссадин, ни синяков. Джинни облегченно вздохнула.

— Разве я могу есть? Мне кусок в горло не лезет! Я думала, что ты лежишь без сознания в холле, истекая кровью!

Гилберт улыбнулся. Джинни в этот момент была похожа на мать, которая беспокоится о своем непоседливом шаловливом ребенке, которому грозит опасность. Или на женщину, тревожащуюся о любимом мужчине.

— Ты недооцениваешь меня, Джинни, — скромно заметил он.

Джинни бросила на него сердитый взгляд.

— Тебе хорошо говорить, а я места себе не нахожу.

— Джинни! — со смехом прервала ее Кэтрин. — Прекрати! Я же сказала тебе, что Гилберт умеет постоять за себя.

Джинни перевела негодующий взгляд с Гилберта на сестру. Ей показалось, что они сговорились и потешаются над ней. Она отвернулась к столу, стала накладывать себе на тарелку холодные закуски.

— Ты уверена, что осилишь всю эту гору еды? — насмешливо спросил Гилберт. — Если хочешь, я помогу тебе, мы можем есть из одной тарелки.

Обернувшись, Джинни увидела, что Кэтрин уже куда-то ушла. Поискав ее взглядом, она заметила, что сестра в дальнем конце комнаты оживленно разговаривает с симпатичным юношей, который присматривал за буфетом. Кэтрин зря времени не теряла!

Джинни улыбнулась, немного успокоившись, и подняла глаза на Гилберта.

— Я решила, что в холле завязалась драка, — смущенно сказала она.

Гилберт пожал плечами.

— Я выхожу из себя и прибегаю к насилию очень редко, Джинни. Хотя в этом случае, не скрою, я едва сдержался. И все же мне удалось взять себя в руки. Я заявил этому ублюдку, что, если он еще раз подойдет близко к тебе, то сильно пожалеет об этом.

— И что он ответил?

— Какое это имеет значение? Нам нужно поговорить, Джинни, о твоей роли в этом деле.

У Джинни упало сердце. Неужели он сейчас заявит, что больше не нуждается в ее помощи? Еще несколько минут назад Джинни собиралась уехать домой и подумывала об увольнении из фирмы Джеймса Рейли. Но всему виной был Энтони Рочестер, которого она не желала больше видеть. Что же касается Гилберта, то у нее и в мыслях не было расставаться с ним.

Джинни успела привязаться к Гилберту. Еще неделю назад он был для неё всего лишь шефом ее сестры. Но теперь все изменилось. Джинни было страшно подумать о том, что она больше никогда не увидит Гилберта Уэлдона.

— Ты решил, что справишься с этой ситуацией и без моей помощи? — прямо спросила она, не скрывая того, что расстроена его решением.

— Не в этом дело, — мягко сказал Гилберт. — Просто мне кажется, что для тебя будет лучше…

— Я сама знаю, что для меня лучше, а что — хуже, — отрезала Джинни. — Я действительно хочу спасти Дороти, не дать ей совершить роковую ошибку. И ради этого я готова открыто бороться с Энтони!

Всего лишь несколько минут назад Джинни думала совсем иначе. Но теперь она поняла, что единственная возможность продолжать видеться с Гилбертом заключается для нее участие в открытой борьбе с Энтони.

Ради встреч с Гилбертом Джинни была готова на все.

— Прости, что ты сказал? Каким образом Кэтрин доберется домой? — сдерживая зевок, спросила Джинни.

— Думаю, что ее отвезет кто-нибудь из гостей, — ответил сидевший за рулем Гилберт, не сводя глаз с дороги.

Джинни готова была побиться об заклад, что это будет тот симпатичный молодой человек, с которым ее сестра о чем-то долго говорила. Он наверняка родственник Джеймса Рейли, которому поручили присматривать за порядком в комнате, отведенной под буфет. Джинни заметила, что юноше Кэтрин тоже приглянулась.

Она мысленно пожелала сестре удачи. Джинни слегка завидовала Кэтрин. Хотя она провела весь вечер с Гилбертом, который старался не отходить от нее ни на шаг, Джинни была уверена, что она не интересует его как женщина. И ей было горько осознавать это.

Вспомнив, как печально чета Рейли смотрела на Дороти, Джинни тяжело вздохнула. Джеймс и Джойс прекрасно понимали, что их дочь не ожидает ничего хорошего, если она выйдет замуж за Энтони Рочестера.

— Мне жаль Джеймса и его жену, — сказала Джинни. — Они понимают, что Дороти совершает роковую ошибку. Неужели она не видит, как переживают ее родители и как настороженно они относятся к Энтони?

— Джеймс не стал препятствовать помолвке дочери, опасаясь, что его запреты только сыграют на руку Энтони и ускорят свадьбу, — объяснил Гилберт. — Дороти при всей ее доброте и мягкости иногда бывает и строптивой, и своенравной. Джеймс надеется на чудо, на прозрение дочери.