Кира Морриган - Двойной сюрприз

Андреас неторопливо шел и разглядывал все витрины, которые попадались на его пути. Витрины не желали идти ему навстречу. Ничто из увиденного в этих витринах не наполняло его мозг надеждой на благополучное разрешение проблемы. Ничего не подходило для удивительного подарка Черстин.

Андреас добрался до работы, повесил в шкаф куртку, нажал на кнопку включения компьютера, да так и застыл надолго перед монитором.

– Эй, босс! – в комнатушку заглянул Свен, рослый рыжеватый англичанин с конопушками во все лицо, работающий в фирме по контракту.

– Что? – встрепенулся Андреас.

– Мечтаешь? Через полчаса планерка. Я хотел обсудить с тобой кое-что…

В руках Свен держал две дымящиеся кружки с кофе из кофейного автомата.

– Спасибо, – поблагодарил Андреас, когда Свен поставил одну из кружек на его стол.

Теперь не придется самому идти за кофе. Несколько лишних минут можно сэкономить для своих размышлений.

– Але, Андреас!

Андреас со вздохом понял, что от общения ему не уйти.

– Итак, что ты хотел со мной обсудить?

– Есть одна небольшая разработка, – начал Свен. – Я все думаю, как ее лучше применить для обеспечения работы системы нового кинотеатра…

Свен начал набрасывать на бумажке свои соображения, примитивные схемы, цифры.

Андреас незаметно для самого себя с головой ушел в рабочий процесс, втянулся в него так, что опомнился только тогда, когда за ним уже закрывалась тяжелая стеклянная дверь офиса. Охранник вежливо кивнул на прощание.

Андреас кивнул в ответ и зашагал по морозной улице.

Девчонки были правы – погода в Стокгольме и впрямь менялась, как ей только заблагорассудится…

Ведь еще вчера вечером даже пар изо рта не шел, а руки оставались теплыми, даже будучи не засунутыми в карманы.

Куда пойти?

Выпить кофе? Заглянуть в какой-нибудь маленький музей? Сходить в кино?

Ничего из этого Андреасу не хотелось делать одному…

Друзьями в Стокгольме он еще не обзавелся. С коллегами сблизился не настолько, чтобы после работы приглашать их на чашечку кофе. Или на кружку пива.

Исключение составляли двойняшки, но их Андреас должен был увидеть на днях.

Вернее, на дне. На том самом дне, о котором он столько думал в последнее время. На дне рождении сестренок.

День икс уже завтра, а подарка все еще нет.

Да, пожалуй, тут не до кино…

Бесцельно и бессмысленно Андреас отправился бродить по центру, но вскоре заблудился.

Карманную карту города он сегодня оставил дома.

«Нужно добраться хотя бы до ближайшей станции метро, а уж там есть схема или карта района», – решил он.

…Набережная встретила Андреаса мягким шуршанием синеватых волн и рыжим светом фонарей.

С одной стороны над головой высились остроконечные шпили зданий, с другой к берегу пришвартовывались старые баржи и лодки. Под ногами хрупко рассыпался тонкий слой снега.

Андреас опять пошел наугад, решив полюбоваться набережной по всей ее длине. Уже по привычке он разглядывал витрины редко встречающихся магазинчиков.

И вдруг…

Увиденное на одной из витрин настолько сильно понравилось Андреасу, что ноги сами занесли его внутрь лавочки.

Лавочка громко именовалась «Галереей лучших картин». По крайней мере насчет одной картины Андреас был точно согласен с владельцами лавочки.

Убеленную сединами даму, обнаружившуюся за конторкой, он попросил снять с витрины картину и дать ему рассмотреть ее внимательнее.

Это был и пейзаж, и портрет.

Необыкновенный лес, вряд ли существующий в реальности, окружал тихую поляну. Деревья на картине были одновременно и прозрачны, невесомы, и вместе с тем поражали сочным зеленым цветом. Ветви деревьев оплетались нежными цветами, тонкими побегами, словно паутиной редкой красоты.

К одному из деревьев прижималась лесная нимфа. Нимфа то ли еще не проснулась, то ли сильно утомилась, и теперь обнимала древесный ствол, как любимое дитя, как последнюю опору и единственное прибежище.

Нимфа была так же невесома, стройна, воздушна и прекрасна, как и деревья чудесного леса. Ее сапфировые глаза излучали невинность и спокойствие, губы были чуть тронуты безмятежной улыбкой.

Длинные светлые волосы нимфы были разметаны по ее плечам, груди, бедрам, словно составляя её единственное одеяние…

Андреас смотрел на эту чудесную картину и видел Черстин.

– Понравилось? – бархатным голосом спросила дама.

Андреас лишь молча кивнул, он действительно был не в силах оторваться от созерцания картины.

Наконец из вежливости он спросил:

– А кто же художник?..

– Мой сын, – улыбнулась дама.

– Ваш сын очень талантлив. И что же, тут все картины – его?

– Ну, конечно, нет. Я стала держать эту лавку совсем не для того, чтобы продавать исключительно его работы. Но должна заметить, что они продаются совсем неплохо… А так – здесь у нас представлены молодые художники Стокгольма. Очень много юных женщин-художниц… Вот, например, картина слева в углу…

Андреас посмотрел в указанном направлении, но произведением юной девы не впечатлился.

– Я могу приобрести эту картину? – поинтересовался он.

Дама благосклонно кивнула:

– Конечно же. Зачем, по-вашему, она тут выставлена? Кстати, произведение называется «Эльфийская дева».

Кто такие эльфы, Андреас даже отдаленно не догадывался. Его интересовала сумма.

Дама назвала цену. Андреас присвистнул:

– Однако же… Недешево, скажу прямо.

Дама пожала плечами:

– Эту работу мой сын рисовал пять месяцев. Краски, холст, сами понимаете…

– А почему же нет рамы?

Дама снова пожала плечами.

– Сын говорит, что любая рама смотрелась очень грубо с этой картиной. И дерево, и пластик… Он заявил, что ни во что не станет оправлять картину. Вы, конечно, можете потом выбрать раму на свое усмотрение.

Андреас молча порадовался тому, что на днях успел получить аванс. Стоимость картины составляла почти половину от его аванса… Эх, ладно. Вряд ли он найдет для Черстин что-то лучшее.

И только когда картину упаковали для него, когда он рассчитался и снова зашагал по набережной, только тогда Андреас вспомнил, что для Кирстен у него по-прежнему ничего нет.

Подарить одну картину на двоих сестренкам?

Нет, это казалось Андреасу немыслимым.

В отчаянии он зашел в первый попавшийся торговый центр и приобрел для второй из сестер небесно-голубой блендер. Попросил, чтобы его упаковали в подарочную коробку и перевязали каким-нибудь бантом.

После чего с чувством выполненного долга, с одной стороны, и с некоторыми сомнениями в душе – с другой, с картиной и блендером подмышкой Андреас отправился домой и улегся спать, чтобы хоть немного отдохнуть.

Видимо, в доме были толстые стены и хорошая звукоизоляция.