Марго Эрли - Чего не сделаешь ради любви

И мать тотчас ее поддержала:

— В своем роде да, разумеется.

— Грэхем тоже пишет книгу, — продолжала Мэри Энн, хотя только однажды слышала, как Грэхем упомянул об этом в ее присутствии — Джонатану. — Она, по-моему, будет в духе его шоу. Как помочь самому себе. И он действительно помогает массе людей, — добавила она, выразительно взглянув на мать. На этот раз она намекала на отца, который, повесив пальто на вешалку, как раз вошел в гостиную:

— Камерон Макалистер, собственной персоной! Правда, моя племянница — киска ничего себе?

Мэри Энн захотелось выбежать из дома и больше никогда сюда не возвращаться. А Джон Клайв помахал Луизе:

— А Скип где?

— У него сегодня совещание.

Отец наполнил себе рюмку.

— Грэхем, не присоединитесь?

— Спасибо, может быть, позже.

Камерон соскочила с дивана.

— Тетя Каролина, вы уже готовы распаковать подарок?

— Я к этому всегда готова, цыпленочек, — засмеялась тетя. — Не хочется только нарушать планы Люсиль.

— Сейчас я спрошу у нее, когда мы сядем за стол, — вскочила с места Мэри Энн. «На кухне можно будет сунуть голову в духовку!»

Она проскользнула через комнату на кухню и там перевела дыхание. Люсиль, увидев ее лицо, мягко произнесла:

— Мисс Мэри Энн, никакие чужие поступки не могут бросить на нас тень. Только мы сами на это способны.

Мэри Энн шагнула к негритянке и порывисто обняла ее. Они с Люсиль были почти одного роста. Мэри Энн была несказанно благодарна ей за это проявление здравого смысла в момент владевшего ею душевного смятения.

— Ваша тетя хочет, чтобы я поставила на стол вино. Она мне так сказала, — продолжала Люсиль.

Мэри Энн и сама это слышала: «Люсиль, я не допущу, чтобы поведение этого человека испортило мне день рождения. А его все равно никакими силами не оторвать от выпивки».

— Когда мы будет ужинать? — спросила она.

— Через пятнадцать минут, если никто не против.

— Спасибо вам большое. Может быть, вы все— таки позволите мне хоть что-то сделать?

— Зачем спрашивать понапрасну, мисс Мэри Энн?

Мэри Энн вернулась в комнату, где как раз в этот момент тетя Каролина распаковывала подарок, который принесли ей Камерон и тетя Луиза. Им оказалась роскошная серебряная ваза.

— Какая красота! — воскликнула Каролина. — Не стоило покупать такую дорогую вещь, но все равно мне очень приятно!

Мэри Энн улыбнулась, подумав о собственном подарке — шарфике, упакованном Анджи Уокман в красивую коробочку и лежавшем на столике в столовой.

Она объявила всем, что ужин будет готов через несколько минут, а тетя Каролина открыла второй подарок — от родителей Мэри Энн. Им оказался белый свитер из натуральной пряжи, очень симпатичный, как раз в стиле Каролины. Тут вошла Люсиль, приглашая всех за стол, и компания потянулась в соседнюю комнату, где был накрыт раздвинутый до предела, чтобы усадить всех приглашенных, стол. Отец прихватил с собой бокал с виски, и Мэри Энн только вздохнула, припомнив, что Люсиль беспокоилась из-за вина, открытая бутылка которого стояла на столе. Когда Люсиль подала ветчину, Луиза оживленно произнесла:

— Каролина, представляешь, кого я вчера видела? Дина Миллигана! Помнишь, как мы все ездили в открытый кинозал смотреть «Челюсти»?

— Я прекрасно помню, — сказал отец. — На тебе, Каролина, был тогда зеленый свитер и легинсы, они тогда только-только входили в моду. И тебе в самом деле было что обтягивать!

— Разве ты ездил тогда с нами, Джон Клайв? — нахмурилась Луиза.

Мэри Энн поняла, что отец, видимо, по ошибке проговорился, вспомнил одно из своих свиданий с Каролиной, до того как он переключился на мать Мэри Энн. Она едва не закатила глаза.

— Я этот фильм так и не смотрела, — вздохнула миссис Дрю. — Помню, маме он очень не нравился.

— Грэхем, вы нальете нам вина? — спросила тетя Каролина.

— Конечно, — ответил Грэхем и поднялся.

— Господи, какая я глупая, с нами же была тогда Сью Лейн. Не знаю, Каролина, с чего я решила, что это была ты? — заторопилась Луиза.

— Наверное, потому, — пробормотала Мэри Энн, — что это она сначала встречалась с отцом, до мамы.

— Даже странно, Луиза, что ты ходила на этот фильм, — нахмурилась миссис Дрю. — Ты же прекрасно знала, какого мама о нем мнения.

В это время Камерон, сидевшая на противоположном конце стола, открыла маленький флакончик и вылила его прозрачное содержимое в свой бокал, который тут же поднесла к губам и выпила до дна. Мэри Энн даже разинула рот от изумления и едва удержалась от того, чтобы не вскрикнуть: «Что ты делаешь?»

Флакончик в руке Камерон был точной копией того, который дала ей некогда Клара Курье. Он содержал любовное снадобье.

Минут пятнадцать спустя Мэри Энн перехватила кузину в ванной, куда та зашла попудриться.

— Что это было — во флаконе? То, что ты выпила за ужином?

Камерон закинула за спину длинные пряди волос и пожала плечами:

— Не любовное снадобье, не бойся. Я попросила Бриджит дать мне что-нибудь, чтобы эмоционально перестроиться.

— Как это? — Мэри Энн вгляделась в темные глаза кузины и увидела на их дне страдание. Ей стало не по себе.

— Вы с Грэхемом все равно будете вместе, — сказала Камерон. — И это правильно. Я искренне говорю. Я для него никогда не существовала. Бриджит просто приготовила один составчик, который поможет мне с этим справиться, снова стать собой.

— Я бы ни у кого из их семейки не взяла никакого питья, — пробормотала Мэри Энн и вдруг со всей очевидностью осознала, что идея дать мужчине приворотное зелье была просто ужасной. — Я вообще не хочу иметь с ними дела. Как ты думаешь — Бриджит теперь всем все растрезвонит?

— Я как раз так не думаю, — ответила Камерон. — Мы с ней все обговорили. Я страшно разозлилась на нее из-за того, что она рассказала про снадобье Элинор, и все ей высказала, что об этом думаю. Бриджит признала, что я права, и извинилась. Она согласилась, что виновата. На самом деле она совсем не плохая.

— Так у нее что — такие же будто бы способности, как у ее матери?

— Между прочим, это правда! Даже Пол так считает. Однако он думает, что моя сестра не должна ими пользоваться.

Мэри Энн вздохнула и порывисто обняла свою миниатюрную кузину.

— Прости меня, Камерон. Прости за все.

— Перестань, Мэри Энн, это такая чушь. — Камерон на мгновение отвернулась, и Мэри Энн поняла, что она хочет скрыть слезы. — А история с Грэхемом… Ты в самом деле моя лучшая подруга. И хватит об этом. Иди, я скоро приду.

Преисполненная чувством благодарности к кузине, Мэри Энн вернулась за стол. До чего Камерон великодушна! Хоть бы она утешилась поскорее. Этот разговор странно успокоил девушку, и она утвердилась в мысли, что теперь смотрит на Грэхема по— новому.