Аманда Престон - Молодожены

Джейк вгляделся в измученное переживаниями лицо женщины. Ему вдруг пришло в голову, что страдания Линды не утихают частично и по его вине, из-за его глупого нетерпения. От этой мысли ему стало не по себе.

— Твое прекрасное сердце давно выздоровело, Линда. Той ночью я слышал, как сильно и радостно оно билось. Я знаю, ты тоже любишь меня. Просто не хочешь признаться в этом.

Слезы, с которыми она боролась едва ли не всю неделю, грозили хлынуть снова.

— А что, если бы и призналась, Джейк? Что изменилось бы? Я по-прежнему против замужества.

После того как Джейк Уиллис закончил службу в морской пехоте, он быстро поборол былую несдержанность и готовность по малейшему поводу пускать в ход кулаки. Но он не оставил желания сражаться до победы.

Открыв машину. Джейк почти силой втолкнул на сиденье Линду и проскользнул вслед за ней сам.

— Что ты делаешь? — изумилась она, когда тот захлопнул дверцу.

— А вот что.

Через секунду она уже была в цепких объятиях Джейка, он впился в ее губы, а руки ласкали волосы и шею. Где-то в глубине сознания Линда понимала, что следует оттолкнуть его от себя. Внутренний голос приказывал немедленно так сделать. Но тело отказывалось повиноваться. Вместо этого ее губы прижались к его губам, а руки обвили теплую шею и гладили лицо. Джейк снова вдохнул в нее жизнь, она была желанна и любима. Но именно это больше всего испугало Линду.

Любовь делает людей уязвимыми. Они раскрывают души и оставляют двери к сердцам широко распахнутыми, поэтому боль и страдания могут беспрепятственно проникать в них. Во что же выльется ее чувство к Джейку?

— Скажи мне, Линда, — хрипло прошептал он. — Скажи, что любишь меня.

Он покрывал нежными поцелуями ее щеки, ресницы, нос и губы. Похоже, битва, которую Линда вела сама с собой всю прошлую неделю, опять была проиграна. Одним поцелуем он мог затронуть самые чувствительные струны ее души и растопить лед в сердце.

— Ладно, Джейк. Я люблю тебя.

Это признание явилось для Линды своеобразной уступкой собственной мучительной нерешительности, уступкой, несущей лишь временное облечение. Но взгляд, брошенный на Джейка, убедил ее в том, что возлюбленный на седьмом небе от счастья.

— Линда, дорогая, — простонал он, прижимаясь к ее щеке. — Ты даже не представляешь, что значит для меня твое признание!

Но прежде чем он смог договорить, Линда рывком высвободилась из его объятий и оперлась о дверцу машины.

— Не надо, Джейк, — проговорила она натянутым голосом. — Ты не понял меня, я не собираюсь выходить за тебя замуж.

— Линда…

Она резко отвернулась к боковому окну. Ее ум по инерции все еще продолжал яростно протестовать, напоминая о пережитых страданиях. Рассудок вступил в поединок с чувствами и был, похоже, в этой борьбе куда изворотливее.

— Послушай, я не желаю тебя больше видеть, — произнесла она дрожащими губами. — Не желаю, чтобы ты звонил, приходил ко мне домой или пытался снова связаться со мной. Никогда, слышишь?

Уверенность, с какой были сказаны эти слова, поразила Джейка. Он никак не мог понять, в чем причина столь внезапной, катастрофической перемены ее настроения.

— А что, если я не послушаюсь? — сдерживая подступающее раздражение, спросил он.

Линда опустила стекло и, вдохнув холодного воздуха, попыталась набраться смелости и посмотреть ему в лицо. Но не могла поднять взгляд выше пуговицы на воротнике рубашки.

— Если так, то мне придется арестовать тебя.

Лицо Джейка сделалось непроницаемо-холодным.

— Арестовать… меня? Я не ослышался?

Конечно же нет. Арестовывать в свое время нужно было Роберта, а она даже этого не посмела осуществить. Но, прекрасно понимая, что говорит лишнее, все же добавила:

— Если возникнет необходимость.

Джейк покачал головой.

— Не часто в жизни делали из меня идиота. Но, должен признаться, сегодня тебе это удалось на славу, — он задержал на лице Линды укоризненный взгляд. — Я думал, что встречаюсь с женщиной, которая выдержала бурю и от этого сделалась только сильнее. Видимо, я жестоко ошибся.

Линда вдруг ощутила, как наваливается холодная пустота и что-то в ней стремительно и безнадежно умирает.

— Что ж, теперь ты познал истинную Линду Оуэн и должен быть удовлетворен. Хорошо, что это произошло прежде, чем ты успел совершить непоправимую ошибку, женившись на ней.

— О, как я рад, — проскрежетал зубами Джейк. — Разве не заметно, как я от души смеюсь?!

— Видимо, тебе никогда не понять меня. — Голос Линды дрожал. — Но я делаю это, потому что люблю тебя и хочу, чтобы ты был по-настоящему счастлив.

Джейк отрешенно смотрел сквозь лобовое стекло.

— А как же ты? Разве тебе не хочется послать к черту глупые опасения и довериться наконец взаимному чувству?

— Слишком поздно, Джейк. Когда-нибудь ты сам поймешь это.

— Нет. Никогда! Это тебе надо проснуться и хорошенько оглядеться вокруг. Я знаю, что тебе в жизни пришлось нелегко, ты испытала боль и унижение. И в переносном, и в буквальном смысле. Но неужели я должен расплачиваться за поведение какого-то мерзавца? Я люблю тебя и предлагаю наполнить счастьем всю твою жизнь. Ты же, наоборот, готова и дальше убиваться и прикидываться, что жизнь закончилась.

— Как ты смеешь говорить мне такое! — воскликнула Линда, кипя от гнева. — Мне не нужна жалость. И вообще, куда бы я ни отправилась, везде встречаю тебя! Ты вторгаешься…

Джейк протянул руку к дверце.

— Ладно. Вам больше не о чем беспокоиться, сержант Оуэн. Отныне вы меня не увидите! — С этими словами он открыл дверцу и выскочил из машины. Затем, просунув голову в окно, добавил: — Разве только в полицейском участке по поводу нарушения правил дорожного движения. Но предупреждаю, я ни цента не заплачу, если вы не докажете мою вину!

— Хватит, уходи!

— Прощай, Линда.

Джейк захлопнул дверцу. Она услышала, как его спортивный автомобиль резко рванул с места и выехал на дорогу.

Теперь Линда могла гордиться своей выдержкой и способностью держать слово, данное себе самой. Да, не будет больше ни телефонных звонков, ни приглашений поужинать, ни цветов с записками. Не будет поцелуев, от которых подкашиваются ноги и замирает сердце. Ни искушений, ни беспокойств о том, стоит или не стоит отдаться ему. Но, кто бы сомневался, достойной заменой всему этому станет ее внутренняя независимость и душевный покой.

За всеми этими размышлениями она не заметила, как продрогла до костей, словно целую вечность простояла на ледяном ветру. Ночь выдалась холодная, но Линда понимала, что не только погода вызывала эту неистовую дрожь.

С трудом пересев за руль, Линда включила зажигание, немного прогрела машину и не спеша поехала домой. Вот-вот забрезжит рассвет, и ночная темнота уступит место солнечным лучам. Все будет хорошо.