Лина Баркли - Тайный знак

Последовала секундная пауза — девушке показалось, что он сейчас просто порвет листок. Задрав подбородок вверх, она словно бросала ему вызов: только попробуй!

Изогнув губы в усмешке, Уолкер развернул листок и внимательно начал читать. Когда он дочитал до конца, брови его сомкнулись в одну черную линию, глаза скользнули по визитерше, затем он перевел взгляд на шофера.

— Фредди!

— Да?

— Не думаю, что даме сегодня понадобятся твои услуги.

— Погодите, — возразила Эва, — а как же я вернусь в город?

Уолкер взглянул ей в глаза.

— Когда будет нужно, я сам вас отвезу. А сейчас нам лучше войти в дом, — сказал он и поднял сумку, ожидая пока гостья зайдет первой, а потом и сам последовал за ней, закрыв дверь ногой.

Фред озадаченно поскреб в затылке и пожал плечами; однако, когда спустя несколько минут ничего не произошло, влез в машину и, заводя мотор, чертыхнулся. Он же давно дал себе зарок не удивляться ничему, что делает Кенит Уолкер.

Прихожей в доме не было; дверь открывалась прямо в большую уютную гостиную. Мисс Блайт прошла на середину и повернулась к хозяину.

— Вы поступили весьма своевольно, — заявила она. — Я готова была заплатить Фреду за время ожидания, к тому же он предложил мне комнату.

— Да я бы собаке не позволил спать в одной из его комнат, — отозвался Уолкер, опуская на пол сумку.

Девушка не могла оторвать от него глаз, от того, как уверенно, неторопливо он двигался, от выцветших джинсов и клетчатой рубашки, под которыми угадывалось сильное мускулистое тело.

Глаза их встретились, и Эва почувствовала, как лицо ее покрывается краской. Это же нелепо! Она здесь по делу, а через неделю — ее свадьба. Немыслимо, что встреченный пять минут назад незнакомец может чем-то привлекать к себе.

Девушка поспешно повернулась к хозяину спиной и шагнула к большому каменному камину, протянув руки к огню.

— Что-то не так? — спросил Уолкер, медленно, растягивая слова.

— Нет-нет, — поспешно ответила Эва, — ничего. Я просто… э-э… восхищаюсь вашим камином.

Внезапно сообразив, что она оказалась наедине с незнакомым мужчиной в чужом доме, девушка ощутила легкое волнение.

Ей нельзя было допускать ту жуткую ссору с Дэвидом, не стоило приезжать сюда, и, уж во всяком случае, никак нельзя было отпускать машину. Но сейчас не время выказывать страх. Эва посмотрела на потрескивающие полешки и произнесла первое, что пришло в голову:

— Так приятно увидеть настоящий огонь. В большом городе редко встретишь такое. — Неожиданно для себя она проговорилась: — У моего жениха есть искусственный камин. Газовый. Выглядит отлично, но в нем нет прелести естественного очага.

— Это вы про чью прелесть — своего жениха? — протянул мужчина.

Эва резко повернулась лицом к нему:

— Вы что-нибудь еще умеете делать или только паясничаете?

— Многое, Эва. Ох, многое…

Многозначительность ответа и то, что он произнес ее имя, а не фамилию, привели девушку в трепет. Но тут же ее охватил гнев: как легко она выходит из равновесия!

— Вы слишком близко стоите, — недовольно вымолвила она.

Собеседник тут же отреагировал.

— А может, вы вообще неприкасаемая?

Эве вспомнились занятия на тему «самоутверждение личности», которые она недавно посещала.

— Вы вторгаетесь в мое личное пространство, — произнесла она с вызовом.

Он посмотрел на нее с усмешкой.

— Этот дом — мое личное пространство. Вторглись вы, а не я.

— Я приехала сюда по делу, — вернулась она к главной теме беседы. — Вы в самом деле не получали нашего письма?

Отвернувшись, он отошел от Эвы.

— Нет. Я впервые услышал о нем сегодня, когда вы явились сюда и сунули мне под нос копию. Что до моего «наследства», как вы его называете, то единственное, что я помню о своем дяде, — это рассказы матери о том, что ее брат был безнадежным алкоголиком. Вряд ли он мог оставить что-то более ценное, чем несколько каракулей, нацарапанных на салфетке из пивного бара.

— Наша контора не ведет дела, составленные на салфетках для пива, — холодно отозвалась Эва.

Клиент бросил на нее испытующий взгляд.

— Может, и стоило бы. Тогда бы вы не были такой напыщенной.

— Ничего подобного, — огрызнулась она. — Просто я стараюсь вести себя так, как надлежит деловому человеку.

— Не надо, — сказал он, — от этого у меня сыпь выступит.

— Да, — едко согласилась Эва, — было бы очень обидно, став богатым, покрыться сыпью.

Уолкер ухмыльнулся в ответ на ее выпад и, чтобы не остаться в долгу, лукаво спросил:

— А ваш жених когда-нибудь говорил, что у вас великолепные ноги?

У мисс Блайт раскрылся рот, когда она увидела, каким масляным стал взгляд мужчины. Но ей все же удалось сохранить самообладание.

— Полагаю, что мнение жениха о моих ногах к делу отношения не имеет.

— А как насчет других частей тела? — невинным тоном осведомился Уолкер. — Или вы ему тоже заявляете, что они не имеют отношения к делу?

Да какого черта она позволяет этому типу измываться над собой — возмутилась Эва.

— Не старайтесь казаться развязнее, чем вы есть на самом деле. — Несмотря на охватившую ее злость, она пыталась сохранять внешнее спокойствие. — Вы просто выворачиваете мои слова наизнанку.

— А, — ответил он с невинным выражением лица, — а я-то думал, что это привилегия адвокатов.

Эва стиснула зубы. Уолкер продолжал смотреть на нее, и легкая усмешка не сходила с его красивого лица. Чересчур красивого, черт возьми!

— Я имела в виду… — начала, было, она, но оппонент опередил ее.

— Вы, конечно, имели в виду, что, пока находитесь далеко от жениха, можете изображать целомудренную девицу и не позволять обсуждать ваши ноги.

Мисс Блайт сделала глубокий вздох. Нет, этот тип просто несносен.

— Мистер Уолкер… — начала она.

— Зовите меня Кенит или просто Кен, — предложил он. — Кстати, а где этот парень сейчас?

— Какой? — спросила она, не поняв внезапного вопроса.

— Да ваш жених.

— Дэвид в Чикаго, если уж вам так не терпится знать. — Задрав голову, она посмотрела мужчине в глаза. — Вам требуется еще какая-нибудь информация о моей личной жизни, мистер Уолкер?

Ей хотелось укротить его своим ледяным голосом, но бесцеремонный собеседник не смутился.

— И когда ваша свадьба?

— В следующую субботу, — ответила она. — А теперь, может быть, перестанем обсуждать мои дела и…

— Вы и в самом деле так преданы долгу, а? — спросил он, не скрывая сарказма. — Наверное, я должен быть польщен тем, что вы явились сюда поговорить о завещании, когда могли бы сидеть себе спокойно в Чикаго и готовиться к свадьбе.

Кенит наблюдал за лицом собеседницы, на котором вспыхнули два пунцовых пятна. Уж не от гнева ли? Он потянулся к дверце буфета.