Лина Баркли - Тайный знак

Девушка завороженно уставилась на открывшийся ее взору вид. Прямо перед ней была пара нарядных строений, стилизованных под времена первых поселенцев; чуть поодаль разместились загоны с белыми изгородями, за которыми мирно паслись лошади.

Эва заметила всадника, который скакал к дому, держа на поводу еще одного коня. Она стала нервно вытирать руки о фартук. Огромная, надвинутая на самые брови ковбойская шляпа оставляла лицо мужчины в тени, но не вызывало никакого сомнения, что это Уолкер. Он так уверенно держался в седле, словно это было самое легкое занятие в мире.

Эву охватило желание убежать в дом, спрятаться от этого неотразимого красавца-ковбоя. Но она осталась на месте и заставила себя принять невозмутимый вид. Подскакав к дому, всадник спрыгнул с коня и намотал поводья на перила веранды. Сняв шляпу, бросил ее на лавку. Девушка сложила руки на груди, как бы подчеркивая этим жестом свою неприступность, и с вызовом в голосе осведомилась:

— Прибыли сделать обход?

Уолкер хлопнул шляпой о джинсы и молча поднялся по ступенькам. Эва поджала губы.

— Я все утро работала, как рабыня, в вашем пристанище погонщиков скота. Может, хотя бы взглянете?

Он изобразил на лице улыбку.

— Надеетесь на медаль за хорошее поведение?

— Еще чего! — вспыхнула девушка и сухо добавила: — Выполняю свою часть соглашения, вот и все.

Он удовлетворенно кивнул, отмечая взглядом ее усталые глаза, перепачканные руки и лицо.

— Я подумал, может, вам захочется прокатиться.

Сердце Эвы готово было выпрыгнуть наружу.

— Да! — воскликнула она с таким неподдельным детским восторгом, что лицо Кенита снова осветилось улыбкой. — А вы можете отпроситься с работы?

— Да, могу, насколько мне будет нужно, — ответил он невозмутимо. — А дела моего босса подождут.

Эва нахмурилась.

— Не надо вести себя высокомерно, получив наследство, — порывисто сказала она. — Пройдет время, прежде чем деньги перейдут в ваше распоряжение, не стоит восстанавливать против себя людей.

Ее слова вызвали у Кенита искреннее веселье. Мгновение он смотрел на Эву, потом подошел к ней и привлек к себе.

— Что вы делаете? — задыхаясь, спросила она, чувствуя, как бьется ее сердце.

— Собираюсь вас поцеловать, — прямодушно ответил он. — В конце концов, как вы сказали, не стоит восстанавливать против себя людей, тем более адвоката, который находится так далеко от дома.

Прежде чем девушка успела отпрянуть, его губы прильнули к ее губам. Она подняла руки и запустила пальцы в густую мужскую шевелюру, с жадностью отзываясь на ласку. Внезапно опомнившись, оттолкнула Кенита и отступила к перилам.

— Нет, не могу, — смущенно проговорила Эва. — Мы с вами только вчера встретились, и я…

Уолкер не упустил возможности поддеть ее:

— Знаю-знаю. В субботу вы выходите замуж за человека, которого держите в подвешенном состоянии.

— Ничего подобного, — пробормотала она.

— Тогда объясните, наконец, в чем дело!

Эва отвернулась.

— Может, лучше позавтракаем? — ушла она от ответа и, обойдя Кенита, направилась в дом. — Вы, наверное, голодны, все это время работали. Я прилично готовлю, — нервная болтовня лилась сама собой, — моя яичница с беконом могла бы получить приз.

— Хорошо, что не проводятся олимпиады лгунов, — задумчиво пробормотал Уолкер, следуя за девушкой в дом.

Уже подойдя к плите, она замерла, услышав его слова, и резко обернулась со сковородкой в руке.

— Что вы хотите этим сказать?

Кенит шутливо, как бы защищаясь, поднял руки.

— Собираетесь меня ударить?

— Если я это сделаю, то ничего не добьюсь, — вздохнула Эва.

Он бросил на нее победоносный взгляд.

— Рад слышать, что прошлой ночью вы все же кое-что усвоили.

Девушка сердито уставилась на Уолкера, вспомнив, как накинулась на него накануне.

— Какой мне смысл нападать на вас, — с усмешкой отозвалась она, — если у вас напрочь отсутствуют чувства? Думаю, вы ничего не ощутите, даже если вам на голову свалится целая фабрика по изготовлению сковородок.

— Пока свалились вы, — спокойно ответил Кенит, забирая сковородку и ставя ее на плиту. — Мне будет легче, если на ней окажутся яйца, а не моя голова.

— У вас, наверное, мания преследования.

Эва поспешно отвернулась к плите. Ну почему именно сейчас, когда она пыталась уязвить его, ей внезапно пришло в голову, что никогда в жизни еще не видела глаза такого небесно-голубого цвета!

— Ну, нет, — услышала она голос, такой спокойный, будто шел обмен комплиментами. — У меня не мания. Лучше это назвать высокоразвитым инстинктом самосохранения. Вроде вашего. Ведь вы явно что-то скрываете. Мне и раньше приходилось встречать нервных девушек, но вы натянуты как струна, сыграть можно.

Эва взяла яйцо и с силой разбила его над сковородой.

— Ничего, если не глазунья? — растерянно спросила она, глядя на растекшийся желток.

— Сядьте, я сам приготовлю завтрак.

Уолкер подошел ближе к плите. Эва невольно уставилась на него.

— А разве вы не для этого меня наняли?

— Скорее для того, чтобы кое-чему научить, — заявил Уолкер с непроницаемым лицом. — Дело в том, что, прежде чем начать готовить на электрической плите, стоит ее включить. Они, знаете, такие привереды, без тока не работают. У вещей, как и у некоторых дам, свои маленькие секреты.

Эва почувствовала, как на глазах у нее выступают слезы. Вот и этот норовит обидеть. Нет, плакать она не станет. Наплакалась из-за Дэвида. Доверяла ему, а он предал ее. А с Уолкером знакома меньше суток — слишком мало, чтобы довериться человеку. Она отвернулась и смахнула непрошеную слезу.

— Извините, — выдавила она, — должно быть, у меня начинается простуда, пойду возьму салфетки.

Он понимающе посмотрел на нее.

— Бесполезно, хитрюга, — усмехнулся он. — В конце концов я всегда докапываюсь до правды.

— Вас не касаются мои дела! — выкрикнула Эва и бросилась к двери.

Поймав девушку за руку, Уолкер повернул ее лицом к себе.

— Поглядите на меня, — мягко произнес он и привлек Эву к себе.

Не в силах больше сдерживаться, она прижалась лицом к его плечу и разрыдалась. Кенит молча держал ее в объятиях, а когда она стихла, дал носовой платок.

— Послушайте, — вздохнул он, — ну почему бы вам не позвонить жениху? Если у него есть хоть капля здравого смысла, он вас простит, что бы вы там ни сделали.

Эва откинулась назад и подняла глаза.

— Простит меня? — гневно вымолвила она. — Как это типично для мужчины — думать, что виноваты во всем только женщины! А вы, мистер Уолкер, вообще разбираетесь только в лошадях. И вряд ли имеете право давать советы о том, как мне жить.

Он сердито посмотрел на нее.

— Утром у вас было время лишь для небольшого душа, — шелковым голосом проговорил Кенит, — пора и ванну принять. — Ухватив Эву за талию, он открыл пинком дверь и выволок девушку наружу, к корыту-поилке для лошадей.