Берта Эллвуд - Взрослая девочка

У Одри опять возникло ощущение, что все это происходит не с ней. Неужели это обсуждается их с Жюльеном свадьба? Неужели правда, что они провели эту ночь вместе и ей это не приснилось? И теперь Жюльен хочет навсегда соединить их судьбы?

Впрочем, когда она вышла в ванную и увидела свое лицо в зеркале, ее сомнения по поводу прошлой ночи разрешились сами собой. Глубокие тени, залегшие под глазами, и счастливый блеск в глазах, неистребимый никакой усталостью, красноречиво свидетельствовали о том, что она встретила рассвет в объятиях любимого человека.

Одри вернулась в комнату и села рядом с Жюлем, который обсуждал с отцом подробности предстоящей свадьбы. Он улыбнулся своей новообретенной невесте и продолжил разговор. Боже мой, целых три месяца! Она не ожидала, что это будет так не скоро. Что там делать целых три месяца?

Но ведь я ждала целую вечность, напомнила она себе. Почему бы ни подождать еще немного? Наверное, она просто боялась, что за это время Жюльен передумает на ней жениться и вернется к своему старому образу жизни. Если задуматься, то оно и к лучшему. Пусть это произойдет до свадьбы или не произойдет никогда. Но Одри даже думать на эту тему не хотелось.

— Кстати, Одри, а чем ты планируешь заняться, когда окончишь университет? — неожиданно спросил Огюст Фермэ. Все-таки он был скорее деловым человеком, чем сентиментальным.

— Я… — Одри растерялась. Она была уверена, что ее дальнейшая жизнь будет связана с искусством, но пока не задумывалась о подробностях. — Еще не знаю.

— Думаю, Одри могла бы пройти стажировку в Фирме, — вступил в разговор Жюльен. — Да, милая? Ты же занимаешься дизайном интерьера. Мы могли бы доверить тебе разработку эксклюзивных тканей для портьер и мебели.

Одри задумалась. С одной стороны, работать в Фирме — большая честь, тем более что когда-то там работала ее мама. Но как-то скучновато звучит… Ткани для обивки кресел в ее сознании мало ассоциировались с творчеством.

— Это было бы для тебя хорошим стартом, — продолжил Жюльен, словно прочитав ее мысли. — А потом ты сможешь заняться чем-то другим, более интересным. Может быть, открыть собственную дизайнерскую фирму. Или целиком сосредоточиться на создании картин. Кстати, ты возьмешь с собой этюдник, когда мы поедем в свадебное путешествие?

— А куда мы поедем? — оживилась Одри.

— Ну… У меня есть кое-какие задумки… — хитро прищурился Жюльен. — Но пока об этом рано говорить.

— Эти мужчины… — вздохнула Сандрин. — Даже в преддверии свадьбы они говорят о работе. Меня гораздо больше интересует, когда у вас появится маленький.

— Мне кажется, после того, как Одри окончит учебу, мы не будем это надолго откладывать, — улыбнулся Жюль, притянул к себе Одри и ласково поцеловал в ушко.

Сандрин вооружилась ножницами и теперь аккуратно вырезала из газеты статью об успехе Одри.

— Какая чудная фотография, — с улыбкой заметила она, обратив внимание, что Одри наблюдает за ее занятием. — Вы здесь оба такие счастливые. Дай вам Бог, детки, чтобы вы всегда были так же счастливы!

А в это время Люси Брандэ в своей лионской квартире шипела от злости, как кобра. Она чуть не подавилась кусочком яблока, которое грызла в тот момент, когда развернула свежую газету и увидела там фотографию шефа, нежно обнимающего эту выскочку Дюшансе.

— Ну погоди же, кошка драная. Улыбаешься? Смешно тебе? Посмотрим, как ты у меня посмеешься, — процедила Люси, раздирая газетный лист на мелкие-мелкие клочки.

Они успели искупаться в море прежде, чем настала пора пускаться в обратный путь. Одри приготовила купальник, но Жюльен не позволил ей его надеть. Они ушли в уединенный уголок пляжа и купались обнаженными, чувствуя кожей ласковое прикосновение волн, солнечных лучей и сыпучего песка.

Лежа на широком пушистом полотенце и позволяя солнцу осушить соленые капли на их загорелых телах, они наслаждались соприкосновением плеч и мокрых волос, даря друг другу ласковые, неспешные поцелуи.

Позже, сидя рядом с Жюльеном в такси, которое увозило их из гостеприимного дома Фермэ, Одри обнаружила, что стряхнула не весь песок с босых ступней, и теперь он насыпался в туфли. И поймала себя на мысли, что готова положить эти песчинки в конверт и хранить их до скончания веков, чтобы сберечь память о самом счастливом дне в ее жизни.

— Извини, милая. Я отлучусь всего на пятнадцать минут. — Жюль посмотрел на часы и схватил пиджак со спинки кресла. — Подожди меня здесь, потом я вернусь и мы поедем ужинать.

— Хорошо, не беспокойся, дорогой, — кивнула Одри. — Я пока журналы полистаю.

Ей нравилось бывать в кабинете Жюльена — здесь было комфортно и светло, приятно пахло тонким мужским парфюмом. К тому же на стеллажах хранилось множество специальных журналов, среди которых попадались модные каталоги.

— Если что-то понадобится, не стесняйся, обращайся к Люси. — Жюльен поцеловал невесту и стремительно вышел из офиса.

Одри устроилась в кресле для посетителей и открыла журнал. Не прошло и минуты, как в дверь деликатно постучали.

Люси Брандэ, личная секретарша Жюльена, вошла в кабинет с самым несчастным выражением лица, на какое только была способна.

— Мадмуазель Дюшансе… Могу я обратиться к вам с одной просьбой?

— Да, конечно, Люси. Что-то случилось? — участливо взглянула на нее Одри.

— Мне только что позвонили, — тяжело вздохнула Люси. — Моя сестра очень больна, ей срочно нужно лекарство. Я должна немедленно зайти в аптеку и заказать его, чтобы к утру было готово. Но я не могу оставить рабочее место — вдруг поступит какой-то важный звонок?

— Конечно, идите, Люси. Я посижу на телефоне вместо вас, — с готовностью согласилась Одри.

— О, спасибо, мадмуазель Дюшансе, вы так добры! — встрепенулась Люси. — Только, пожалуйста, не говорите ничего мсье Фермэ, я боюсь, что он меня уволит.

— Ну что вы, Люси. Конечно же, он не уволит вас! Но если вам так спокойнее, обещаю, что ничего ему не скажу, — пожала плечами Одри.

Люси рассыпалась в повторных благодарностях и убежала по своим делам, плотно притворив дверь. Одри взяла свой журнал и переместилась в удобное кресло секретаря, стоящее в приемной.

Она засмотрелась на блестящий телефонный аппарат со множеством непонятных кнопочек, недоумевая, как Люси удается разговаривать по нескольким линиям одновременно и при этом не терять нить беседы.

Неожиданно аппарат зазвонил.

Одри вздрогнула и подняла трубку, лихорадочно соображая, что лучше сказать: просто «Алло» или «Приемная Жюльена Фермэ. Добрый день»?

Но не успела она произнести ни слова, как голос в телефонной трубке застрекотал:

— Алло, Люси? Это Аннет. Жюльенчика нет на месте?

— Нет, — только и смогла выдавить из себя ошеломленная Одри.