Диана Уитни - Чтобы не причинить боль

Дыхание Ричарда участилось.

— Ты сегодня выглядишь просто ослепительно!

— Ты тоже, — она понимала глупость своего ответа, но не могла как следует поразмыслить над этим, потому что Ричард ласкал ее голые руки так нежно и чувственно, что она едва могла дышать, не говоря уже о том, чтобы думать.

— Я хочу тебя поцеловать, — пробормотал он.

— Так что же ты стоишь?

— Я жду идеального момента.

— Более идеального, чем этот, не придумаешь.

— Мы сейчас на стоянке для автомобилей.

— Очень романтическая стоянка для автомобилей.

— Ты стоишь на моем пиджаке.

— Очень мило с твоей стороны. — Она отодвинула галстук, расстегнула пуговицу на его рубашке и скользнула под нее рукой, чтобы прикоснуться к его теплому телу. — Я всегда хотела, чтобы мужчина бросил мне под ноги свой пиджак.

Ричард дрогнул от ее прикосновения и опустил голову так, что его губы оказались в миллиметре от ее рта. Он прижался к губам Си Джей с такой страстью, что ее тело словно растворилось в его объятиях.

Она ощущала каждый изгиб его тела, чувствовала, как бьется его сердце. Обвив руками его шею, она притянула его еще ближе к себе и подставила свои губы. Он охотно принял приглашение, застонал и слил свои губы с ее, в то время как его руки скользнули под ее шелковую маечку.

Они осмотрелись вокруг, задыхаясь и словно ища что-то, а через мгновение он опрокинул ее на капот ближайшей машины. Губы их слились, языки касались друг друга, тела дрожали. Несчастное транспортное средство под ними дрогнуло, пискнуло и издало такой оглушительный вой, что они моментально вскочили, как провинившиеся подростки.

Си Джей прикрыла глаза. У нее кружилась голова, и она совершенно не понимала, что происходит, в то время как Ричард с ужасом смотрел на воющий автомобиль.

— Шшш. — Он поднес палец к губам и погладил капот, как будто пытался успокоить расшумевшегося ребенка. — Тише, тише.

Сигнализация завыла еще громче.

— О, мой Бог!

Он в ужасе огляделся вокруг и заметил группу людей, появившуюся из магазина. Гул взволнованных голосов был едва слышен из-за шума сигнализации.

Ричард поднял свой пиджак одной рукой, другой схватил за руку Си Джей. Наклонившись, они быстро, как удирающие преступники, пересекли стоянку и спрятались за микроавтобусом. Переведя дыхание, Си Джей выглянула из-за капота фургона и, увидев, как люди направились к все еще воющему автомобилю, прыснула.

— Тише, — прошептал Ричард, хотя сам боролся со смехом, — если ты не хочешь объяснять этим милым людям, что мы делали на капоте их новенького блестящего автомобиля.

Борьба со смехом завершилась тем, что Си Джей начала икать.

— Сколько бы нам дали за попытку заняться любовью на «бьюике»?

Сдавленный смех Ричарда был прекращен двумя резкими сигналами, раздавшимися из дальнего конца стоянки, после чего сигнализация наконец затихла. Пригнувшись, он дошел до конца фургона, выпрямился, чтобы посмотреть из-за капота, и ударился головой о зеркало заднего вида.

Си Джей потянула вскрикнувшего от боли мужчину вниз, шикая на него:

— Тише! Ты что, хочешь, чтобы они нас заметили?

— Ну прости, — пробормотал он, потирая голову. — Я тут просто свернусь в клубочек и буду тихо истекать кровью.

— О, ради Бога! — Она схватила его за уши и притянула его голову к себе, чтобы осмотреть. — Ты не истекаешь кровью. У тебя нет даже шишки.

Он покачал головой, когда она отпустила его.

— Какая прекрасная новость! Что ж, коли так, можно считать, что этот вечер не прошел даром.

— У меня есть новость получше. — Си Джей привстала. — Мы нашли твою машину.

Город распростерся внизу в великолепном блеске, как драгоценный плащ, накинутый на плечи полуночи.

— Потрясающее зрелище, — прошептала Си Джей.

Ричард отпустил руль, чтобы прикоснуться к ее руке.

— Я так и думал, что тебе это понравится.

Его лицо было скрыто в тени, но она прекрасно представляла себе его и скорее почувствовала, чем увидела, его улыбку, когда он пожал ей руку и вышел из машины.

Через мгновение он открыл заднюю дверцу. Си Джей повернулась.

— Что ты делаешь?

— Увидишь. — Дверца захлопнулась, и его фигура исчезла среди деревьев.

Прошла минута, другая.

Си Джей смотрела в темноту, туда, где обрыв растворялся в блеске городских огней. Она была так заворожена красотой открывшейся панорамы, что потеряла счет времени, пока Ричард не напугал ее, внезапно распахнув дверцу машины:

— Карета ждет, миледи.

Она приняла его руку и позволила помочь ей вылезти из машины.

— Карета?

— Не совсем. Одно миленькое местечко, где можно посидеть.

Он повел ее вниз по залитой лунным светом дорожке к холмику, поросшему травой, с которого были видны городские огни.

— О-о-о… — Потрясенная, она поднесла руку к губам и, не в состоянии вымолвить ни слова, смотрела на то, что он приготовил. На земле было расстелено одеяло с красиво разложенными мягкими подушками. Там же стояло серебряное ведерко со льдом, в котором охлаждалась бутылка диетического имбирного зля. На подносе стояли два хрустальных бокала и лежали крекеры, сыр и фрукты. — Это для меня?

— Конечно.

Все еще держа за руку, он подвел ее к уютному гнездышку и взбил подушку, на которую она откинулась с блаженным вздохом.

— Это так романтично!

Ричард устроился около нее и отщипнул виноградинку с кисти на подносе.

— Я хотел доставить тебе удовольствие.

Си Джей открыла рот, и он аккуратно положил виноградину ей на язык, потом девушка скользнула в его объятия и опустила голову ему на плечо.

Ночь была волшебная, удивительная, лучше всех ее ожиданий. Они говорили в течение нескольких часов о своих надеждах и мечтах, упрямстве детей, ранимости человеческой души. Они делились друг с другом своей жизнью, счастливыми и грустными моментами. Они вместе улыбались, вместе плакали, пока городские огни не погасли и рассвет не окрасил облака на горизонте в пурпурный цвет.

Они любовались восходом солнца, так же как лунным светом, в объятиях друг друга. К тому времени, как утреннее солнце залило город золотым светом, Си Джей была по уши влюблена.

Войдя в открытую дверь и положив подарок на стол в гостиной, Си Джей на цыпочках прокралась к кухне и остановилась там, чтобы насладиться видом любящего отца, украшающего торт в день рождения своей дочери.

Она подумала о тех пирогах, которые он пек один, о днях рождения, которые он устраивал для своей обожаемой девочки, лишившейся матери.

Си Джей была покорена самоотверженностью Ричарда, выполнявшего нелегкие обязанности без жалоб и рассуждений. Ричард Мэттьюс был для Лизы больше чем отец. Он был ее защитником, ее наставником, ее нянькой и человеком, любившим ее сильно и преданно.