Элизабет Дьюк - Бездна обаяния

Он коснулся рукой ее подбородка, и Кейт едва не лишилась чувств.

— Ты говоришь как мой друг или как мой врач? — хриплым голосом спросила она.

— Ты знаешь, между нами что-то есть, Кейт, и это не просто дружба или…

— Прекрати, Джек! Пожалуйста! — запаниковала она. — Отпусти меня! Я не выхожу за Брендана не из-за тебя, я просто поняла, что… не люблю его…

В эту секунду губы Джека слились с ее губами в долгом страстном поцелуе, и Кейт потеряла ощущение времени. Она не знала, сколько минут прошло, прежде чем он слегка отстранился от нее и прошептал:

— А теперь ты можешь сказать, что я ничего не значу для тебя.

— Джек, — взмолилась Кейт, — я не могу… Пожалуйста, отпусти меня! Мы не должны! Я все еще помолвлена с Бренданом!

— Это ненадолго, — уверенно заявил Джек. — Будь честна сама с собой, Кейт. Будь честна с ним и, черт возьми, со мной тоже! Какие бы препятствия ни возникали между нами, я больше не отпущу тебя, Кейт. Я не могу снова тебя потерять.

Снова? Что он имеет в виду? Что однажды уже потерял ее из-за Шарлотты?

— Я встречаюсь с Бренданом завтра утром, — проговорила она. — А потом мне нужно будет некоторое время побыть одной.

Она выжидающе посмотрела на Джека. В его глазах было столько нежности, столько понимания, как будто он… Ее охватила такая волна счастья, что Кейт готова была кинуться ему на шею.

— Спокойной ночи, Джек! — выпалила она.

— Спокойной ночи, милая, — отозвался он.

Непослушными пальцами Кейт отперла машину и через несколько секунд уже ехала к выходу, оставив Джека далеко позади.

Неужели он любит ее? Неужели мечта сбылась?

Настал теплый весенний день. Тот самый, когда должно было состояться бракосочетание Кейт.

В этот день ее мать выписалась из больницы, а бывший жених Брендан улетел на Гавайи в компании ее лучшей подруги.

Кейт не могла не признать, что Брендан с достоинством воспринял известие о расторжении их помолвки. Он так легко с ней согласился, что Кейт была немало удивлена. У нее создалось впечатление, что Брендан питает к ней те же чувства, что и она к нему. Они больше не испытывали друг к другу никакого влечения.

Более того, когда Кейт сообщила Мелани, что Брендан теперь свободный от обязательств человек, девушка так разнервничалась, что стало очевидно: она влюблена в него. И как Кейт раньше этого не замечала?

Теперь оставалось надеяться, что и Брендан очень скоро тоже влюбится в Мелани. Они всегда отлично ладили, у них масса общих интересов…

Кейт считала, что ничто не может помешать им быть вместе.

Сама Кейт проводила отпуск в доме родителей, помогала отцу ухаживать за выздоравливающей матерью, делала кое-что по хозяйству. С каждым днем она все сильнее скучала по Джеку, поэтому, когда ее отпуск подошел к концу и пришло время выходить на работу, Кейт была сама не своя.

Как-то она решила немного развеяться и вышла погулять, а когда вернулась, застала отца в чрезвычайно взволнованном состоянии.

— Папа, что стряслось? Что-то с мамой? — всполошилась она.

— С мамой все в порядке, — успокоил ее Честер. — Она наверху с тетей Сарой. Дело в этом…

И он указал на потертый портфель, лежащий на его письменном столе. Глаза Кейт расширились, и она смертельно побледнела. Нет, не может быть!

— Это портфель твоей сестры. Я подарил его ей в день окончания колледжа, — объяснил Честер. — Полиция нашла его в одном доме в Квинсленде, когда делала там обыск. Вероятно, он был украден у Шарлотты…

— Она отдала портфель Дайане, — проговорила Кейт. — Та оставила его в своем загородном доме в Квинсленде, а туда влезли грабители… Это произошло несколько лет назад, и я уже не надеялась найти вещи Шарлотты… Как полиции удалось отыскать тебя, папа?

— На портфеле выгравировано: Доктор Уоррен-Смит. Видимо, моя фамилия достаточно известна и в Квинсленде. Они переслали портфель в Сидней, и местная полиция передала его мне. — Он покачал головой. — Не могу поверить, что она это сделала, моя деточка… Моя Чарли… Как она могла совершить такое? Я никогда не думал, что она способна на низость… Весь мир был у ее ног…

— Ты… говоришь о самоубийстве? — осторожно спросила Кейт. — Ты нашел ее дневник?

— Да, — ответил отец. — Но я говорю не о самоубийстве. Я ошибался насчет Джонатана Сэвэджа. Я ошибался… Все эти годы он защищал Шарлотту… Он защищал меня… память моей дочери… Он уберег всех нас от такого позора… такого унижения…

Честер был так подавлен, что говорил быстро и сбивчиво.

— Папа! — воскликнула Кейт. — Что ты такое говоришь? Какой позор?

— Ты помнишь научную работу, которую твоя сестра опубликовала, когда работала над диссертацией о послеоперационной гипотермии? Это была работа Джонатана Сэвэджа, его исследование… Чарли ассистировала ему во время этих исследований, а потом взяла и присвоила результаты, опубликовав работу под своим именем… Она даже не предупредила его!

— О, папа… — пробормотала Кейт, не веря своим ушам. — Ты уверен?

— Все написано в ее дневнике, а это… — Он взмахнул бумагами. — Это само исследование, написанное рукой Джека…

— Но зачем… Зачем она это сделала? — прошептала Кейт. — Она была такой умной, такой талантливой…

— Мне кажется, моя Чарли была вовсе не такой умной и талантливой, как я себе воображал, — горько усмехнулся Честер. — Честолюбивой — да. На редкость честолюбивой. Это я подтолкнул ее, я заставил стремиться к вершине, я вынудил ее добиваться того, на что она не была способна. Я слишком многого от нее хотел, а она, видимо, боялась меня разочаровать. — Кейт попыталась было возразить ему, но слова замерли у нее на губах. Она молча смотрела на отца, в страхе ожидая, что он скажет еще. — Шарлотта думала, — продолжал он, — что это исследование поможет ей получить должность главврача, к которой она так стремилась, но она провалила собеседование. Я списал это на нервы, но на самом деле моя старшая дочь, видимо, была просто плохим специалистом.

— Не вини себя, папа. Чарли была очень умной. Из нее получился бы неплохой хирург. Ей только не хватало терпения… То, что она совершила, это просто ошибка. Все ошибаются…

«Джек, — думала Кейт, — он обо всем знал и за все эти годы даже словом не обмолвился, хотя мы обвиняли его в смерти Шарлотты…» Все внезапно прояснилось. И холодность Джека по отношению к Шарлотте, и его обличительные выпады в ее адрес, и его отъезд в Америку…

А Чарли, бедняжка Чарли, не вынесла груза вины за содеянное. Она так боялась разочаровать отца, что совершила необдуманный поступок, за что и поплатилась. Она потеряла мужчину, которого любила.

«Я не могу жить с этой болью, — писала она в предсмертной записке, — Джонни, прости меня…»