Хэрриет Гилберт - Неблагодарный…

Луиза согласно кивнула и тихо проговорила:

— Я понимаю. Ты права. У меня, может быть, масса проблем с Майком, но мне, слава Богу, не пришлось пережить того, через что пришлось пройти тебе. Вот почему я и хочу вытащить Доминик Дюмон из беды и показать всем, а не только этому крысенку Чарлзу Коллинзу, что ты настоящая звезда! Дэвид Рэчинс на сегодня один из лучших режиссеров, он может снять по-настоящему превосходный фильм. И я хочу видеть тебя в этом фильме!

— Ладно, довольно меня убеждать! — прервала ее Доминик. — Я просто хочу, чтобы все знали, что я глубоко, очень глубоко обижена, вот и все, — печально добавила она. — Естественно, завтра я отправлюсь на съемки. И стану играть так, что жалкий записной герой-любовник Чарлз Коллинз будет иметь бледный вид! — Актриса злобно ударила щеткой по трюмо. — Увидишь сама, на что я способна!

— Ну вот, другое дело! Очень рада слышать это, — улыбнулась Луиза.

— Хорошо смеется тот, кто смеется последним. — Доминик глянула Луизе в глаза. — У тебя, знаю, тоже будут проблемы: тебе ведь придется отказаться от работы, перед тем как Майк поведет тебя к алтарю.

— Мне? Мне выйти замуж за Майка? Никогда не слышала большей нелепости!

— Не пытайся провести меня. — Доминик вкрадчиво улыбнулась. — Сейчас мы одни и обе знаем, что ты всеми фибрами души стремишься женить на себе этого скользкого угря! Проблема лишь в том, как втемяшить эту мысль в его упрямую голову. Я права?

— Абсолютно нет! — запротестовала Луиза.

— Ладно, ладно… Пусть будет по-твоему. — Очаровательная собеседница улыбнулась, заметив, как у Луизы запылали щеки. — И вообще, чем больше я об этом думаю, тем все больше убеждаюсь, что ты прекрасная пара для Майка, — радостно заулыбалась актриса, явно наслаждаясь перспективой играть роль волшебной феи. — Бедный мальчик! Он заслужил немного счастья на склоне лет. Придется подумать, как свести вас. Я уже слышу хор ангелов. Дорогая, из этого получился бы великолепный сценарий для фильма. Все будет так, как я задумала!

Луиза чуть не застонала вслух. Эта женщина в роли ангела-хранителя?

— Если вы скажете Майку хоть одно слово, считайте, что с нашим сотрудничеством покончено! — заявила она. — Можете выкинуть из головы всю эту чепуху об «ангельском хоре». Пора бы вам уже знать: вашему «бедному мальчику» так же невозможно привить понятие верной любви, как выработать музыкальный слух у глухого!

Доминик откинула назад свою прелестную головку и рассмеялась. Потом она еще раз твердо заявила, что обязательно придет на съемки прямо с утра.

Приятно было шагать вдвоем, взявшись за руки. И неважно, что неистово дует ветер, зато какое умиротворение на душе…

— Бр-р… Похоже, что между нами и Сибирью нет никаких горных образований, — поежилась Луиза, вздрагивая от очередного порыва холодного ветра.

— Выше нос! — улыбнулся ей Майк. — Давай подмечать только хорошее. Вот, например, дождь прекратился, разве плохо?

— Да, это и впрямь приятно, — охотно подтвердила Луиза. — И не мне ныть — ведь знала, куда еду. Тут, по-моему, солнечной погоды вообще не бывает. Знаешь, я все больше убеждаюсь, насколько правильным было решение Дэвида Рэчинса снимать именно здесь. Местность дикая и полупустынная, но по-своему удивительно красивая. Мы едем в гостиницу? — вдруг спросила она, внезапно почувствовав страшную усталость после этого нескончаемого, полного переживаний дня.

— Да, в гостиницу. Но не рассчитывай там на особый уют. В здании был когда-то ресторан, и часть его кое-как приспособили для жилья. Думаю все же, что «Гавань» тебе понравится. Там есть удивительная коллекция морских находок, а из окон открывается прекрасный вид на море.

— Мне сейчас и не требуется многозвездочный отель. Согласна на любое бунгало, лишь бы было куда голову приклонить. Честно, я уже просто валюсь с ног.

Успешными переговорами с Доминик дело не кончилось. Как только Луиза утрясла проблему, надо было рассказать режиссеру о результатах. Хотелось побыстрей сообщить ему хорошую новость. Потом ей пришлось долго ждать, когда вернется Майк и поведает о результатах своих переговоров с Коллинзом. А этот, прекрасно зная, что сам виноват, предпочел обвинить во всех смертных грехах свою недавнюю возлюбленную. Разговор с ним был мучительно долгим, но в конце концов Майк Дэй усталым голосом объявил: его клиент намерен явиться завтра утром на съемки.

К тому времени, когда все наконец-то утряслось, собираться в обратный путь было уже слишком поздно. Майк пообещал, что найдет ей место для ночлега, и настоял на том, чтобы она отправилась с ним на ужин.

— У тебя был сумасшедший день, — решительно заявил он. — Самое малое, что я могу для тебя сделать, это проследить, чтобы ты как следует поела. — Его предложение и впрямь было очень кстати. Луиза с удовольствием отдала должное прекрасному обеду. Пожалуй, она выпила значительно больше красного вина, нежели следовало, но зато расслабилась, и в ее душе теперь царил полный покой.

— Дэвид Рэчинс спит и видит, когда можно будет приступить наконец к работе, — заметил Майк, открывая машину. — Он просил передать тебе, что собирается внести твое имя в список тех, кого он будет благодарить в титрах.

— Я не доживу до этого дня, — улыбнулась Луиза, усаживаясь в салон. — Могу все же представить, что мой разговор с Доминик просто чепуха по сравнению с тем, что уготовил тебе наш добрый друг Коллинз.

— Да уж, — тяжело вздохнул Майк, покачав головой. — Какой же все-таки это идиот! Просто бесчувственное бревно! Тем не менее, когда я сообщил ему, что, если он откажется от съемок и не извинится публично перед Доминик, на его карьере будет поставлен крест, до него все же что-то стало доходить.

— Как ты думаешь, когда он опять возьмется за старое?

— Давай подумаем… — улыбнулся Майк, занимая место за рулем и набрасывая ремень безопасности. — В этот раз Коллинз здорово испугался. Думаю, что пройдет не меньше двух недель, прежде чем он осмелится связаться с другой подружкой.

— Так долго! Вот это да! — Луиза присвистнула, и оба расхохотались.

— Луиза, должен сказать, что я рад снова работать с тобой, — тихо заметил Майк и взял ее за руку. — Мне так не хватало тебя. Даже офис в твое отсутствие стал каким-то другим.

— Неужели? — Хорошо, что в темноте был незаметен румянец, проступивший на ее щеках. — К счастью, я сегодня в прекрасном расположении духа и не собираюсь напоминать тебе, кем и при каких обстоятельствах я была в свое время уволена. Кстати, а как поживает несравненная Эшли Хилл? Если верить прессе, на девушке «взгляд отдыхает». Пишут, что последнее время ты с ней неразлучен.

— Да брось ты, — мягко возразил Майк. — Неужели мисс Дайзерт поверила нашей прессе? Ты что же, ревнуешь? Эшли просто приятная девушка — не более того.