Нэнси Хейл - Я не верю тебе!

Шона неизвестно куда зашла бы в своих мыслях, если бы не заметила вдали огни фар «лендровера», идущего ей на спасение.

Через полчаса девушка уже грелась у печки в своей кухне. Из угла моментально поднялся олененок и ткнулся носом, приветствуя ее. Поглощенная своими проблемами, она машинально погладила его по спине.

— Ну? — спросила Мораг.

Сдвинув брови, Шона вопросительно посмотрела на экономку. Мораг нетерпеливо поставила чашку с чаем перед своей воспитанницей и присела рядом.

— Ты узнала, что он собирается строить на Пара Море? Ты же для этого к нему ездила, так ведь?

— Пустые сплетни. Его совершенно не интересует Пара Мор.

Этого объяснения Мораг показалось недостаточно, и она стала допытываться:

— Вы, наверное, еще о чем-то разговаривали? Ты была там так долго.

Шона резко повернулась к ней.

— К черту. Не твое собачье дело, о чем мы еще разговаривали. А теперь оставь меня в покое.

Мораг оторопела, будто ее окатили ледяной водой. Шона, сама испугавшись своих слов, вскочила и обняла экономку.

— О Боже, Mopaг Я не хотела тебя обидеть. Прости меня, пожалуйста.

Глаза старой женщины потеплели, и она мягко отозвалась:

— Знаешь, я всегда чувствую твое настроение, особенно когда с тобой что-то происходит. Но ты права. Это не мое дело. В этом доме я только экономка. С этих пор я занимаюсь только своими прямыми обязанностями.

Шона вздрогнула от такого едкого упрека и, понимая, что заслужила его, с грустью сказала:

— У меня была сегодня такая ужасная поездка, что все еще не могу успокоиться. Я понимаю, Мораг, что мне нет прощения. Я глупая эгоистка.

— Ну, хватит! Я бы не назвала тебя эгоисткой а по поводу «глупой» — так ты копия своего отца. — Она подвела Шону к столу, заставила сесть, а сама встала над ней, скрестив руки на груди. — Ты, наверное, забыла, к кому ты прибегала поплакать, когда, случалось, тебе было больно или когда у твоей куклы отрывалась голова, или когда ты падала в болото и промокала, боясь, как бы твой отец не узнал об этом? Мне кажется, с тобой опять что-то недоброе случилось, но теперь гордость мешает тебе прийти ко мне. Я тебе больше не нужна. Я не права? — Мораг молча постояла, созерцая нескрываемую печаль на лице своей воспитанницы, и фыркнула — Я так и думала. — Экономка села напротив и тихо сказала — Скажи мне, что случилось? Может, нам удастся пришить голову твоей кукле?

Шона почувствовала прилив нежности к старой женщине. Конечно, Мораг не сможет разрешить ее проблемы, но сейчас ей было необходимо «ухо», которому она смогла бы излить все накопившееся у нее на душе. Она взяла чашку, погрела руки и сказала:

— Полагаю, ты знаешь, что у меня финансовые трудности. Траты большие, а доходов почти нет.

Мораг кивнула.

— Мы с Лачи не настолько глупы, как ты понимаешь, и уже обсудили все. У нас есть кое-какие накопления на старость. Если тебе понадобится — они твои.

У Шоны к горлу подступил ком.

— Я… Я никогда не смогу позволить себе…

Мораг пожала плечами.

— Это наши собственные деньги. Мы можем их тратить по своему усмотрению. А когда встанешь на ноги, вернешь.

Шоне стало неловко.

— А если так получится, что я не смогу подняться, — тихо спросила она, — и мне придется продать поместье?

Мораг не ожидала этого:

— Неужели все так плохо?

Шона кивнула.

— Боюсь, что да. На самом же деле еще хуже. Возможно, все закончится продажей поместья Дирку Макалистеру. Ты согласишься работать у него?

— У Макалистера? — Пораженная, Мораг уставилась на нее. — Ты ведь не позволишь прикоснуться ему к этому месту.

— Дирк сказал, что никому не даст перекупить его у меня, — спокойно пояснила Шона. — Он припер меня к стене, Мораг. Я уже получила предложение от его адвоката. Полученных денег было бы достаточно, чтобы нам провести остаток жизни в комфорте и удовольствии. Если я откажусь от его предложения и стану подыскивать другого покупателя, он разорит меня и таким образом завладеет всем.

— Он сам сказал это тебе? Прямо в лицо?

Шона поставила чашку и встала, неожиданно снова болезненно почувствовав унижение.

— Да. О, надо было слышать, как он это говорил! Но ты еще не знаешь самого интересного. У этого кретина хватило наглости предложить мне выйти за него замуж. Он сказал, что тем самым решатся все мои проблемы. — Она усмехнулась. — Ты можешь себе представить, чтобы я сменила фамилию Струан на Макалистер?

Мораг задумчиво уставилась на нее, затем вздохнула:

— Может быть, это не самая плохая мысль.

— Что? — Шона вытаращила глаза, ее словно ударили ножом в спину. — Ты это серьезно?

— Почему бы и нет? — невозмутимо спросила Мораг.

Девушка подняла руки, обращаясь к небесам, затем выпалила залпом:

— Не верится, что я слышу это от тебя. Почему бы и нет? Да потому, что он Дирк Макалистер, вот почему.

— Что до меня, так в этом нет большой беды, — ровным тоном заявила Мораг.

— Тогда ладно. Я скажу тебе. — Шона заскрежетала зубами. — Я не выйду за него замуж, потому что он жадная, лживая и лицемерная крыса.

— Совершенно не похоже на то, что рассказывала мне о нем его экономка миссис Росс, — сказала Мораг с невозмутимым спокойствием. — Она говорила, что он настоящий джентльмен, добрый и внимательный.

— Мне не интересно мнение миссис Росс.

— Ты не права. В конце концов она знает его с детства. А ты сколько с ним знакома?

— Достаточно долго, — раздраженно ответила Шона.

— Сомневаюсь, — мягко сказала, Мораг. — Сколько раз вы с ним встречались и разговаривали, не считая сегодняшнего вечера?

Отношение Мораг к Макалистеру ошеломило и раздосадовало ее, и девушка, криво усмехнувшись, недовольно сказала:

— Ты так говоришь, словно защищаешь его. А я-то ожидала от тебя поддержки.

— Естественно, я на твоей стороне, — вспылила Мораг. — Но я считала, что ты ждешь от меня совета. Никогда не слышала, чтобы кто-то из Струанов когда-либо искал поддержки.

— Понятно, — печально сказала Шона. — Значит, ты советуешь выбросить белое полотенце и сдаться? Выйти за него замуж и без борьбы передать в его руки все мое владение?

— Да, я бы поступила так, если бы мужчина меня любил так же, как, кажется, любит он тебя.

— Любит, — воскликнула Шона, — Да с чего ты взяла? Все, что он любит — это богатство и власть.

— Тогда зачем ему предлагать половину всего того, что у него есть? Если он такой жадный, как ты говоришь, почему тогда он делится с тобой?

Этот аргумент привел Шону в замешательство. Макалистер не отбирает, а отдает? Мне? Нет. Это невероятно. Значит, он что-то еще задумал.

Почувствовав ее растерянность, Мораг продолжила:

— Почему же ты не подумала об этом? Его владения в четыре раза больше твоих, не считая всего остального. Став его женой, ты получаешь половину всего. Он теряет, а не ты. Этот человек, должно быть, действительно любит тебя, если готов на такой шаг.