Сара Крейвен - Невеста Бартальди (Никому не уступлю)

— Я постараюсь, хотя и боюсь, что это будет трудно, — отозвалась Клэр. — Мне придется искать новую работу. Паола, ты уверена, что хочешь выйти замуж?

— Да, — смутилась Паола. — У меня такое чувство, что я вернулась домой. Вы понимаете?

— Да, прекрасно понимаю.

В тот вечер Гвидо вернулся на виллу перед ужином. Клэр не видела, как он приехал, но была уверена, что он здесь.

Она рассматривала себя в зеркале. Сегодня есть повод нарядиться, и Клэр надела платье, которое ей купила Виолетта в Перудже. Оно стало немного свободнее, значит, она похудела.

На душе у нее было тяжело и грустно. Остается надеяться, что этого никто не заметит, все внимание будет приковано к Паоле и Гвидо.

Она говорила себе, что должна радоваться за них, должна чувствовать облегчение от того, что Паола избежала страшной ошибки с Фабио, ну а в качестве маркизы Бартальди ее будут баловать и защищать всю жизнь.

Ну, это не ее дело, скоро конец ее мукам, надеждам, всему — ее работа выполнена.

Но сначала ей придется пережить этот вечер — пожалуй, самый трудный в ее жизни.

Она медленно пошла вниз и, замешкавшись, остановилась, прислушиваясь к голосам, доносившимся из салона. Возбуждение, кружившее в воздухе, было почти осязаемо.

Она заметила, что дверь в кабинет Гвидо открыта, и глубоко вздохнула — сейчас самое время сообщить ему о своем уходе. Вероятно, он испытает облегчение, избавившись от нее.

Клэр подошла к двери и заглянула в комнату. Гвидо был не один, с ним была Паола. Она стояла в его объятиях, зарывшись лицом в его плечо, а его рука поглаживала ей волосы с нескрываемой нежностью.

Остолбеневшая Клэр остановилась на пороге, широко раскрыв глаза. Наконец он поднял голову и посмотрел на нее. Клэр увидела мрачное, почти изможденное лицо с плотно сжатыми губами. Оно удивительно не вязалось с нежностью его объятий.

Несколько долгих мгновений они просто смотрели друг на друга, и взгляд его черных глаз прожигал ее насквозь.

Наконец, издав нечто среднее между всхлипом и бормотанием извинения, Клэр развернулась и заспешила прочь.

— Дорогое дитя, — Виолетта не скрывала своей обеспокоенности, — ты выглядишь нездоровой. Что случилось?

Клэр выдавила подобие улыбки.

— У меня раскалывается голова. Верно, скоро начнется буря, гроза всегда на меня так влияет. У тебя нет болеутоляющих?

— Конечно, есть. — Виолетта протянула ей свою кожаную сумочку. — Возьми, дорогая. Тут салфетки и пузырек с моим специальным одеколоном. Возьми все, что тебе нужно. — Она помолчала. — Могу я для тебя что-нибудь сделать? Матео говорит, ты не спускаешься к ужину. Может, я попрошу его принести тебе что-нибудь в комнату? Немного супа и фрукты?

— Нет, спасибо, я, правда, не голодна.

— Какая жалость. — Виолетта нежно потрепала ее по щеке. — Сегодня будет праздник, а ты такая красивая в этом платье, хотя и очень бледная. Паола сообщила тебе новости, конечно? Такая радость.

— Да, — спокойно согласилась Клэр, — радость.

Разве она вынесет эту «радость»? Клэр невидящим взором уставилась в сад — тупую боль, что стучала у нее в висках, нельзя было снять никакой таблеткой. Но она пообещала Виолетте, что примет лекарство и сразу ляжет.

Когда дверь позади нее открылась, она подумала, что крестная пришла проведать ее.

— Пожалуйста, не приставай ко мне, Виолетта, я уже ложусь, — устало произнесла она.

— Это не синьора, — голос Гвидо был резким, даже враждебным.

Она резко обернулась, едва держась на ногах.

— Что означает ваш визит?

— Я стараюсь быть хорошим хозяином, — холодно ответил он, — и беспокоюсь о здоровье моих гостей, и особенно того гостя, который предпочитает прятаться за малейшим недомоганием, лишь бы не сталкиваться лицом к лицу с жизнью.

— Напрасно иронизируете, маркиз, по-моему, наше знакомство — уже достаточно серьезное столкновение с реальной жизнью.

— Зачем вы искали меня?

— Чтобы официально уведомить вас о своем увольнении. — Сердце у нее стучало, а дыхание никак не приходило в норму.

— Обычно такие сообщения оформляют в письменном виде, — коротко заметил Гвидо. — В любом случае вы теряете время, я не принимаю ваше уведомление.

— Моя миссия здесь выполнена, — сухо напомнила она, — у вас нет причин и права задерживать меня дольше.

— Не говорите со мной о правах. — Он сверлил ее глазами. — Это мой дом, Кьяра, моя земля. И я — Бартальди. Здесь все пользуются только теми правами, которые я разрешаю. А что касается причин, то вы знаете не хуже меня, почему я хочу, чтобы вы остались.

— Вы хотите, — бросила она, — а как быть с моими желаниями? С моими чувствами? Что, если я скажу, что у меня нет сил оставаться с вами под одной крышей?

— Говори, что хочешь, это не имеет никакого значения, выбора все равно нет. — Он разглядывал ее, иронически скривив губы. — Я видел твои глаза, которые наблюдали за мной эти последние недели. Тени на твоем лице подсказывают мне, что ты, как и я, мучилась бессонными ночами. Пока ты не разделишь мою постель, Кьяра, я сомневаюсь, что вообще смогу спать.

— Тогда бессонница грозит остаться с тобой на всю жизнь, — яростно заявила она.

— Мне нужна только ты одна, Кьяра. — Он сделал шаг к ней, голос у него стал ниже, нежнее. — Ты разрываешь мне сердце, красавица моя.

— Не приближайся ко мне и не говори так. Вы слишком жестоки, синьор, — охрипшим голосом проговорила она.

— В твоей власти сделать меня добрым. — Он натужно засмеялся.

— По-моему, у тебя есть кому сделать тебя добрым — девушка в Сиене. — Она бросила эту фразу, не задумываясь.

Губы у него сжались.

— Да, она, без сомнения, подарит мне свою ласку, если я попрошу ее. Только я не хочу. Неужели ты так проста, что ничего не видишь и не понимаешь?

Она покачала головой.

— Я хотела понять, но то, что произошло за эти последние недели, выше моего понимания. Единственное я знаю точно: я бы хотела сейчас оказаться за много миль отсюда и никогда не видеть тебя. — Она жалобно всхлипнула. — Уходи, Гвидо, пожалуйста. Иди туда, где должен быть, иди к людям, с которыми должен быть. И оставь меня в покое.

— Сомневаюсь, красавица моя, что смогу оставить тебя в покое. — Он усмехнулся. — Но если ты так ненавидишь, есть простое средство, — продолжал он с горечью. — Закрой глаза, и я исчезну. Сделай это, Кьяра. Сделай это сейчас.

Гордость, воля, сознание отступили, она закрыла глаза — и через мгновение с наслаждением почувствовала прикосновение его губ к волосам, лбу, губам и прикрытым векам.

— До свидания, — прошептал он, — дорогая моя, любимая моя.

Гвидо ушел, и она почувствовала себя такой одинокой, какой не была еще никогда в жизни.

Когда Клэр-Кьяра снова обрела способность мыслить и шевелиться, она тут же потянулась к Виолеттиной сумочке и начала искать таблетки. Хотя какие таблетки могли вернуть ее сейчас к реальности? Как понять человека, который вступает в брак и целует другую? А она-то какова? Хочет ненавидеть его — и не может, и презирает себя за это.