Эва Киншоу - Лицом к лицу

Ей не понравилось, что разговор принимает такой оборот.

— Мне завтра рано вставать, так что…

Она осушила бокал и протянула Эдварду, но тот снова наполнил его вином.

— Еще один не повредит, не так ли? Кроме того, мне кажется, вино помогает вам расслабиться, мисс Перри.

Ванесса, сама не зная почему, послушно взяла из его рук бокал.

— Значит, вот в чем ваш секрет, — протянула она. — Вы просто спаиваете женщин.

— Ну что вы! — в притворном ужасе воскликнул Эдвард. — Просто мне показалось, что вы нервничаете, и я подумал, что немного вина пойдет вам на пользу.

— Если бы вы не оказались первым человеком, с которым я столкнулась, приехав сюда, я бы не нервничала, — ответила Ванесса после короткой паузы. — Я не могу не думать о том, что Сюзан… — Она умолкла, уставившись в звездное небо.

— Я ведь объяснил вам, что произошло, — мягко произнес Эдвард.

— Да, а потом сказали, что вам любопытно узнать, как я выгляжу без одежды, словно речь идет о каком-то уродце из цирка! — выпалила Ванесса.

— Ах, вот что… — Он наполнил свой бокал и залпом выпил. — Вообще-то я имел в виду совсем другое, но тем не менее прошу прощения. Если бы я считал вас уродливой, у меня никогда не появилось бы желания посмотреть на вас без одежды. Вы улавливаете разницу?

— Вы запутались и теперь пытаетесь выкрутиться, мистер Мэддокс! А я прекрасно поняла, что вы подразумевали.

— Понимаете? — с удивлением переспросил Эдвард. — Тогда, может, объясните это мне?

Ванесса криво усмехнулась.

— Что ж, если вы настаиваете… Еще во время нашей первой встречи у вас в студии вы недвусмысленно дали понять, что считаете меня недостаточно женственной, особенно по сравнению с Сюзан. — Несмотря на полумрак, она увидела, что он смутился, и негромко рассмеялась. — Послушайте, давайте забудем об этом, — сказала она. — Меня всегда сравнивали с сестрой, и я привыкла оставаться на втором плане.

— У меня просто нет слов, — пробормотал Эдвард.

— Вот и хорошо, потому что я устала и хочу спать.

— Мне неприятно, что вы в таком грустном настроении.

— Не волнуйтесь, вы здесь ни при чем, — сказала Ванесса, но голос ее предательски дрогнул, и Эдвард это заметил.

— Это из-за него, Ванесса? — тихо спросил он. — Из-за вашего погибшего жениха?

Она быстрым движением поднялась на ноги.

— Да. Мы были так счастливы с Кевином, что я никогда не забуду о нем и не поверю, что такое может повториться.

Эдвард встал с кресла, и красавица Пегги тут же вскочила, выжидательно глядя на хозяина.

— Так значит, на самом деле Сюзан не имеет к этому отношения? — спросил он.

— Она тоже, — возразила Ванесса. — Если вы… — Она сделала короткую паузу, тщательно подбирая слова. — Если вы и в самом деле заинтересовались мной, то знайте, вас ждет двойное препятствие — во-первых, мои воспоминания о Кевине, а во-вторых, тот факт, что моя сестра влюблена в вас. Спокойной ночи.

Девушка повернулась и направилась к веранде, держа в одной руке плетеное кресло, а в другой — пустой бокал.

Эдвард Мэддокс не стал ее догонять. Он снова опустился в кресло и взял в ладони собачью морду.

— Дорогая моя Пегги, — проговорил он, — кто бы мог поверить, что я окажусь таким идиотом? Должен тебе признаться, что я вел себя, как слон в посудной лавке. Но, честно говоря, эта женщина все больше увлекает меня. Тебе она тоже нравится, правда?

Собака с обожанием посмотрела на него и в знак согласия вильнула хвостом.

— Вот и отлично. Как говориться, утро вечера мудренее. Нам нужно просто сменить тактику. Мы еще поборемся!

Неделя прошла в работе. Каждый день Ванесса отправлялась верхом на лошади к тому участку будущего заповедника, который должна была изучить, потом шла пешком сквозь заросли и проводила долгие часы, наблюдая за поведением животных, отмечая на карте места их расселения и численность. В этих поездках ее обычно сопровождал немногословный Джон. Иногда к ним присоединялся Эдвард, который неизменно брал с собой камеру и по просьбе Ванессы делал снимки, которые должны были наглядно иллюстрировать ее исследования. Однако по большей части он держался поодаль, фотографируя пейзажи, животных, цветы. Странно, но саму Ванессу Эдвард не пытался снимать, и она была не то чтобы огорчена этим, а скорее заинтригована.

В воскресенье, проснувшись, как обычно, на рассвете, девушка вспомнила, что может позволить себе выспаться, и снова закрыла глаза.

Когда в десять часов утра она вышла на кухню, там никого не было. Видимо, все обитатели дома уже успели позавтракать. Ванесса приготовила чай и пару бутербродов и отнесла на подносе к себе в комнату. Никаких определенных планов на воскресенье у нее не было, и она решила заняться собой: вымыла голову, смазала увлажняющим кремом лицо и шею, сокрушенно вздохнула, заметив на теле несколько синяков, и занялась ногтями. Ванесса не пользовалась лаком, но руки ее всегда были ухоженными, во всяком случае, до приезда сюда.

Закончив маникюр, она села к столу и написала подробное письмо домой, рассчитывая отправить его с ближайшей оказией. Биостанция могла связаться с внешним миром только по рации, Бэтлоу, ближайший поселок, находился от нее милях в двадцати, а на полпути туда располагалась ферма, откуда два раза в неделю привозили продукты.

Поначалу Ванесса планировала работать и в выходные, но Лесли объяснила ей, что в воскресенье у них это не принято.

Отдыхать так отдыхать, решила девушка и вместо уже надоевшей одежды цвета хаки надела голубые шорты и яркую желтую блузку. Разумеется, к такому наряду не подходили грубые спортивные ботинки, и она достала из чемодана изящные босоножки, которые захватила с собой исключительно по настоянию сестры.

Снова удивившись полной тишине, которая стояла в доме и вокруг него, Ванесса вышла на веранду. Она вынесла кресло на солнышко и села, чтобы подсушить влажные волосы. Теплые солнечные лучи ласкали кожу, и девушка прикрыла глаза. Губы ее сами собой расплылись в блаженной улыбке. Что ж, первая неделя на биостанции прошла не так уж плохо, удовлетворенно подумала она.

Конечно, вначале Ванесса уставала — ей давно не приходилось столько ездить верхом и ходить пешком. Но она не проронила ни слова жалобы, за что была вознаграждена молчаливым уважением в глазах доктора Мура и его жены. Эдвард Мэддокс продолжал удивлять Ванессу. После того разговора под звездным небом он как будто не стремился сблизиться с ней и общался вежливо, как с коллегой.

Эти отношения не вышли за рамки дружеских даже тогда, когда вчера им пришлось вместе готовить ужин.

— Моя кузина Лесли замечательная женщина, но готовить она не любит и не умеет, — сказал Эдвард, когда они с Ванессой возвращались на станцию из очередной экспедиции. — Видно, придется мне сегодня браться за дело самому — надо же хотя бы раз в неделю нормально поесть. Вы поможете мне, Ванесса?