Синди Майерс - Всевластие любви

— Почему вы решили, что что-то не так?

— За десять минут вы не произнесли ни слова. Это самое долгое молчание с момента нашего знакомства.

Она раздраженно посмотрела на него. Картер засмеялся.

— Вот так-то лучше. Обычно вы охотно выражаете свое мнение. Что произошло?

Джоуни открыла рот, чтобы ответить, но тут вмешалась Джи Пи:

— О чем вы там шепчетесь?

— По-видимому, Джоуни очень взволнована, но не могу сказать чем, одеждой или Таити.

— Таити — это замечательно. Я всегда хотела побывать там.

— Тогда одеждой. — Он наклонился и провел пальцем по краю голубого с пурпурным шелкового саронга, мягкого и чувственного. — Я плохо разбираюсь в одежде, но эта вещь мне нравится.

Джоуни помотала головой.

— Это не мой стиль. Слишком сексуально. Слишком откровенно.

— У тебя прекрасное тело. Ты должна хвастать им, — заявила Джи Пи. — Уверена, Картер со мной согласен?

Он улыбнулся.

— Абсолютно.

— Эта одежда для того и предназначена, чтобы делать женщину красивой и сексуальной. — Монетт улыбнулась Картеру. — Чтобы заставить мужчину желать ее.

Джоуни нахмурилась еще больше и неохотно позволила Монетт отвести ее в примерочную, оставив Картера наедине с Джи Пи.

— Даже в детстве Джоуни была застенчивой, — сказала Джи Пи. — Я не хочу сказать, трусихой, но… сдержанной. Я этого никогда не понимала. Она посмотрела на него. — А вы?

Он обдумал ответ, чувствуя, что должен защитить Джоуни от любого подобия критики.

— По-моему, она умеет сдерживать свои чувства, — ответил он.

— Слишком хорошо умеет. — Она похлопала его по руке. — Вы добры к ней. Я уже вижу, как вы помогаете ей вылезти из скорлупы. Еще полгода назад она никогда бы не поцеловала мужчину при всех, как целовала вас.

Он поерзал, вспомнив этот поцелуй. Джи Пи посмотрела на часы.

— Что там можно так долго делать? — Она наклонилась и выглянула в зал магазина. — Монетт занимается другой покупательницей. Картер, пойдите проверьте, где Джоуни. Убедитесь, что с ней все в порядке.

Картер встал, потом заколебался.

— Я не уверен, что мне следует появляться в дамской примерочной.

— Чушь. Там никого нет. А если и есть, каждая кабина имеет свою дверь.

Оглядываясь, чтобы убедиться, что его никто не видит, он скользнул за занавеску, отделявшую примерочную от остальных помещений магазина. Определить, где находится Джоуни, труда не составляло: ведь только одна дверь была закрыта. Он постучал в нее.

— Кто там?

— Это я. Джи Пи послала меня проверить, как у вас дела.

— У меня все в порядке. Требуется немало времени, чтобы примерить такую кучу нарядов.

— Нашли что-нибудь, что вам нравится?

— Не уверена.

Сквозь завывание скрипок он услышал приближающиеся голоса продавщицы и покупательницы.

— Позвольте открыть вам примерочную…

Великолепно. Теперь продавщица подумает, что он извращенец, любящий подглядывать за женщинами в примерочных кабинах. Картер прижался к двери, за которой скрывалась Джоуни.

— Джоуни, пустите меня, — прошептал он.

— Что? Нет, вам сюда нельзя.

— Сюда кто-то идет. Пустите меня, пока они не войдут в кабину.

Когда отражение служащей появилось в зеркале в конце коридора, дверная ручка скрипнула, и дверь распахнулась.

Он быстро шмыгнул в кабину, захлопнув за собой дверь, и прислонился к стене, едва сдерживая смех. Прежде всего, он заметил, насколько мала эта кабина. Часть пространства занимала скамейка, на которой лежали одежда и сумочка Джоуни, остальное пространство было отведено для вешалок и большого зеркала.

Затем он заметил саму Джоуни, скрывшуюся за несколькими платьями, висящими на вешалках. Из-за красной с черным шелковой юбки выглядывало обнаженное плечо.

— Вы что, голая? — спросил он, улыбнувшись.

— Разумеется, нет, — зашипела она, с негодованием отодвинув вешалки с платьями.

У Картера перехватило дыхание. Конечно, она была одета, но как! Розовое с белым бикини, едва закрывавшее грудь, и короткая юбка с разрезом, плотно облегавшая бедра, создавали впечатление полной раздетости.

— Картер. Картер. Что с вами? Вы весь побелели.

Вероятно, потому, что забыл дышать. Он успокоительно кивнул.

— Этот наряд… может свести с ума любого мужчину.

Джоуни опустила глаза.

— Не удивительно. Ведь я фактически голая. — Она смотрела на груду нарядов на скамейке. — Остальные не лучше. На блузках декольте до пупа, на юбках разрезы до… неприличия.

Картер взял красное платье без бретелек. При одной мысли, как хороша будет Джоуни в таком платье, по телу у него разлилось тепло.

— Держу пари, в любом из этих нарядов вы выглядите превосходно.

Она скривила лицо.

— Нет. Не делайте так. Вы очень красивы. — Он взял ее за плечи и повернул лицом к зеркалу. — Посмотрите на себя.

В женщине, смотрящей на них, было все, о чем мог мечтать любой мужчина: кремовая кожа, блестящие волосы, соблазнительные округлости. Картер не мог налюбоваться ею.

Джоуни нахмурилась.

— Живот слишком большой.

— Ничего подобного. — Он провел рукой по ее мягкому, несколько округленному, невероятно эротичному животу. — Вы выглядите так, как должна выглядеть женщина.

Все еще хмурясь, она подтянула топик-бикини.

— По-моему, он слишком мал.

Картер широко улыбнулся.

— А по-моему, он и должен быть таким. — Он обхватил обеими руками ее груди. — Вы же знаете, как говорят: что имеешь, то и афишируй.

Она покраснела и встретила его взгляд в зеркале.

— Картер, я правда не думаю…

— Ш-ш.

Он провел большими пальцами по ее грудям, наблюдая в зеркале, как ее глаза теряют фокус, и чувствуя, как она задрожала и прижалась к нему. Держа одну руку на ее животе, а другой лаская ей грудь, он наклонился и поцеловал ее в шею.

Она пошевелила бедрами, крепче прижимаясь к нему, и невольно прикусила губу, чтобы не застонать вслух. Что она сделает, если он предложит ей повернуться?..

Стук в дверь прозвучал как пушечный выстрел. Оба застыли с вытаращенными глазами.

— У вас все в порядке? — справилась Монетт.

— Д-да, все прекрасно, я почти решила.

— Дайте мне знать, если вам понадобится другой размер или цвет.

— Обязательно.

Когда Монетт ушла, Джоуни уперлась локтем ему в живот и оттолкнула к груде платьев на вешалках.

— По-моему, вы немного переигрываете в своей роли бойфренда. — Она перебрала беспорядочно лежавшие платья, пока не нашла свою одежду. — Я виновата не меньше вас, потому что позволила вам воспользоваться незначительным физическим влечением, которое мы питаем друг к другу.

— Кто говорит, что оно незначительное? — Скрестив руки, он наблюдал, как она вешает платья на плечики. — Если все дело только в этом, почему бы нам не удовлетворить его?