Элис Шарп - Жизнь меняется

Боже, как она красива! Он подумал, что именно так должна она смотреть на любимого, просыпаясь. Он почувствовал волнение и боль от сознания, что никогда не будет этим любимым мужчиной. Соломинки, покрывающие черное платье Роксанны, придавали ей особую привлекательность.

Джек попытался улыбнуться. Когда она ответила ему улыбкой, он смешался, проглотил комок в горле и сказал:

— Я пришел, чтобы… убедиться, что с вами все в порядке.

Он залез на стог к Роксанне.

Позади нее замяукали котята, но затем затихли.

Роксанна глубоко вздохнула.

— Не правда ли, их жизнь кажется… такой свободной? — прошептала она, наклонив голову.

— Вообще-то кошка была брошена около моей клиники. Вы бы ее видели тогда — кожа да кости.

— Я не об этом.

Он посмотрел на кошек и пробормотал:

— Кажется, их жизнь полна гармонии.

— Почему у людей жизнь не может быть такой же легкой?

Он немного растерялся: не ожидал от нее философских рассуждений.

— Мне кажется, и у кошек не все легко, Роксанна.

— Нет, легко, — возразила она. — Людям приходится делать выбор.

— Я полагаю, что и кошкам приходится иногда выбирать.

Она повернулась к нему и посмотрела в глаза.

— Нет, — страстно произнесла она. — Это не одно и то же. Кошки живут инстинктами. И если они и делают выбор, то это — посидеть им на солнышке или под кустом, поймать мышь или птицу. Людям приходится выбирать. А кошки просто… делают.

— Например, делают гнездо в соломе, — продолжил Джек.

— И рожают в нем детенышей, — пробормотала она, с нежностью посмотрев на котят.

Роксанна выглядела такой хрупкой, что ему захотелось ее обнять. Джек не смог бы объяснить, почему Роксанна Сэльер так действует на него. Почему именно она, а не дюжина других миловидных женщин из округи, которые заглядывались на него и желали, чтобы он тоже обратил на них внимание?

А эта женщина, больше похожая на ребенка, заставляла его сердце биться сильнее. Какого черта, он-то ведь точно взрослый мужчина! Ему тридцать девять лет.

— Как вы себя чувствуете? — пробурчал Джек.

— Прекрасно. Который час? Мне нужно поймать машину. Поверить не могу, что заснула.

— Вы собирались уехать, не сказав мне ни слова?

— А разве вам не все равно, уеду ли я, куда я поеду и что буду делать?

— Не все равно, — хрипло произнес он.

— Кроме того, вы были бы рады моему отъезду.

— Но не такому, — возразил он. — Не исчезновению. В любом случае все уже разъехались.

— Тогда я пойду пешком, — сказала Роксанна, но вновь опустилась на сено. Ее глаза увлажнились, и он подозревал, что она вот-вот расплачется.

Проклятье, подумал Джек. Он всегда терялся при виде слез. Один намек на слезы — и с ним можно было делать все что угодно.

— Вы не можете идти пешком.

— Не указывайте мне, что я могу делать, а чего не могу, — вдруг обозлилась она. — Мне двадцать семь лет. Кроме того, теперь я знаю дорогу. Могу провести ночь в своей машине.

Это было настолько абсурдным, что Джек с трудом сдержал улыбку.

— Только остерегайтесь змей и койотов.

— Там нет койотов, — заявила Роксанна, но внезапно послышался четкий и протяжный вой койота. Ее глаза расширились от испуга.

— Я подвезу вас, — предложил он. Но потом, очень внимательно посмотрев на нее, сказал. — Вы нездоровы. — Он дотронулся до ее лба тыльной стороной ладони. — У вас небольшой жар.

— Это от загара.

— Да, это от загара. Вас знобит, у вас болит голова? Бьюсь об заклад, что ваша кожа горит. Я прав?

— Теперь вы уже читаете мои мысли?

— Нет, просто я врач.

Он протянул ей две таблетки аспирина, которые она выпила. Мгновение они пристально смотрели друг на друга.

Наконец Роксанна произнесла:

— Не стоило мне накидываться на вас во время вечеринки вашей дочери. Я просто разозлилась.

— Да я понял. Но и вы должны меня понять. Сэл для меня член семьи. Я хотел, чтобы вы оставили ее в покое.

— Вот вы опять за свое. Это так звучит, словно я планирую напасть на Сэл. Я лишь задала ей несколько вопросов, Джек. И все. Она что-то скрывает.

— Как хотите, — отозвался он. — Она очень упряма!

— И часа не пройдет, как я буду уже спать в Тангенте, — сказала она. — И секреты Сэл сохранятся в безопасности.

— Вы не поедете в Тангент, — твердо произнес Джек. — Вы больны.

— Не настолько.

— И все же я буду чувствовать себя спокойнее, если вы будете рядом, пока самое худшее не останется позади. Я отвезу вас в город завтра, после того, как проведаю близнецов. Оз будет здесь, вы сможете поговорить с ним о вашей машине. Поверьте, Роксанна, это лучшее решение.

— Я не могу.

— Почему?

Немного помолчав и отведя взгляд, она прошептала:

— Я уже была для вас достаточной обузой.

Джек нежно повернул ее голову, пока их глаза вновь не встретились. В глазах Роксанны стояли слезы. И будь он проклят, если эти темные и глубокие озера не скрывали в своих глубинах желание. Он боролся с этой магией притяжения, возникшей между ними. Он боролся с желанием поцеловать ее, сжать в объятиях.

— Вы не были для меня обузой, — проговорил он, удивившись, насколько искренне, обыденно и нормально прозвучал его голос. — Зайдите в дом. Поешьте чего-нибудь. Вы, должно быть, умираете с голоду. Затем примите холодную ванну и отправляйтесь спать. Неужели так трудно согласиться со мной?

Роксанна пристально посмотрела на него и кивнула:

— Хорошо. Пойдемте.

Джек взял ее за руку и помог спуститься, отпрянув сразу, как только они оказались на полу, он уже не доверял себе. И вновь они посмотрели друг другу в глаза. Это было нелепо и возбуждающе одновременно.

Когда они проходили мимо Голди, она бросила на них сонный взгляд. Джеку показалось, что лошадь ухмыльнулась.

Роксанна опустилась в прохладную ванну и глубоко вздохнула. Джек посоветовал добавить в воду расслабляющее средство, и ощущение было божественным. Оставшиеся после празднества бутерброды оказались бы сейчас очень кстати. Чтобы хорошенько расслабиться, она закрыла глаза и попыталась воссоздать в памяти какую-нибудь умиротворяющую сцену, например вид водопада в спокойный день. Глубокая вода, такая же голубая, как… глаза Джека.

Нет! Она не будет думать о Джеке.

Итак, только успокаивающие мысли. Тысячи вечнозеленых деревьев. Насаждение елей и сосен, таких же высоких и сильных, как… Джек.

Это не срабатывало, и Роксанна сдалась. Она была утомлена, но совершенно по-новому.

И удивительно, все это из-за Джека.

Когда она смотрела на него, спускаясь со стога сена, то заметила, что его глаза были прикованы к ее лицу, его тело двигалось в такт ее телу, его губы были слегка приоткрыты, и весь он был таким… сосредоточенным.

А теперь, из-за того, что Джек был таким милым, обаятельным и настойчивым, она оказалась в его ванной комнате, в его ванне, а спать будет на его кровати — он настоял, чтобы она отдыхала в комнате с кондиционером. Он вел себя с ней очень вежливо. А ей хотелось большего…